Тайная история атомной бомбы - Джим Бэгготт

Усилившиеся бомбардировки Берлина союзной авиацией серьезно осложняли продолжение исследований. 15 февраля 1944 года во время авиаудара, который Герлах назвал «катастрофическим», бомба попала прямо в здание Института химии Общества кайзера Вильгельма. Были уничтожены лаборатории Гана вместе с документами, накопленными им за годы работы в институте. Физический институт получил лишь незначительные повреждения, и Гейзенберг вместе с другими сотрудниками попытался спасти книги из библиотеки Гана.

Мишенью теперь стал Далем, тихий пригород Берлина, и не из-за своего стратегического военного и промышленного значения. Гровс отдавал приказы бомбить этот район с осознанным намерением убить немецких ученых либо как минимум «выкурить их из комфортабельных апартаментов». План сработал. В Германии началась эвакуация и Института химии, и Физического института.

Вы следуете миссии «Алсос»

На момент одобрения миссии «Алсос» силы Союзников подготовили плацдармы для наступления в Калабрии — на кончике итальянского сапога — и в Салерно. В Калабрии атакующие части практически не встретили сопротивления. В Салерно ситуация обстояла иначе: Союзники понесли тяжелые потери в ожесточенных боях, длившихся в течение пяти дней. Тем не менее через несколько недель Пятая американская армия под командованием генерал-лейтенанта Марка Кларка и Восьмая британская армия под командованием генерала Бернарда Монтгомери продвинулись вглубь страны и овладели практически всей южной Италией. Муссолини уже был свергнут и заключен в тюрьму. 3 сентября Италия капитулировала.

Однако немцев это не смутило. В результате рискованного рейда освободили Муссолини и восстановили его в качестве «марионеточного» диктатора. Но силы и итальянцев, и немцев были истощены, чем не преминули воспользоваться Союзники в борьбе за обладание всей страной.

Хотя миссия «Алсос» позиционировалась как «научная», ее основной целью была разведка, связанная с ядерной программой. Миссии предстояло выполнить целый список задач, но основной целью был допрос Эдоардо Амальди и Джана Карло Вика, ведущих членов исследовательской группы по ядерной физике из университета Рима — их имена сообщил Ферми. В группе «Алсос» числились несколько научных консультантов из Массачусетского технологического института, Корнелльского университета и Bell Laboratories.

16 декабря 1943 года группе предстояло отправиться в долгое и утомительное путешествие в Неаполь. На тот момент продвижение Союзников на север итальянского полуострова приостановилось. Фельдмаршал Альберт Кессельринг умело воспользовался местным рельефом — горами и реками — и создал сильную оборонительную линию по всей ширине полуострова. За этой линией лежало еще более серьезное препятствие — Монте Кассино, величественный бенедиктинский монастырь, возведенный в XVI веке, расположенный на вершине горы в месте соединения долин Рапидо и Лири в 136 километрах южнее Рима. Защита шестой магистрали, которая вела в Рим, означала прежде всего защиту Монте Кассино.

Решив не пробиваться через бастионы Кессельринга, союзное командование предполагало обойти их, высадив десант в Анцио, в нескольких километрах от Рима и в 100 километрах в тылу врага. Силы Первой американской и Третьей британской дивизий высадились в Анцио 22 января 1944 года. 30 января Кессельринг предпринял контрнаступление, так как Союзники планировали создать плацдарм для дальнейшего наступления. Следующее контрнаступление, начатое 16 февраля, практически заставило Союзников отступить. Почти никак не посодействовав продвижению на Рим, войска под Анцио были нейтрализованы.

В тяжелом настроении Паш вернулся в феврале в Вашингтон, и похвастаться ему было нечем. Берг так и не покинул столицу, по-прежнему ожидая приказа на отправку.

Кессельринг уведомил Союзников, что из-за исторической ценности монастыря в Монте Кассино он приказал своим частям не занимать его. Однако союзная разведка сообщила о том, что немцы в монастыре есть. Разумеется, это место было бы для немцев слишком выгодным артиллерийским опорным пунктом, чтобы его не использовать. В течение января и в начале февраля пехота Кларка предприняла серию атак и понесла большие потери. Генерал-лейтенант Бернард Фрейберг, командир Второй новозеландской дивизии в составе Восьмой армии, пришедшей на смену истерзанным американским частям, счел, что люди — дороже монастырей, и отдал приказ о бомбардировке. 15 февраля монастырь обратили в руины, но подвалы остались целы, и немцы наскоро пытались укрепить свои позиции на остатках монастыря.

Атаки возобновились, Союзники продолжали нести потери. Последний штурм начался 11 мая 1944 года. Марокканские части, умевшие искусно воевать в горах, проникли через слабое место в немецкой оборонительной линии; правда, это место оказалось слабым лишь потому, что марокканцы смогли взобраться на «неприступный» пик Петрелла, который оставался незащищенным. 18 мая польская разведывательная группа обнаружила, что монастырь оставлен. 25 мая вторая оборонительная линия, к которой отступил Кессельринг, была наконец прорвана в районе Пьедимонте Сан-Джермано. Двумя днями ранее силы Союзников, заблокированные в Анцио, вышли из окружения и двинулись со своего плацдарма вперед.

Кессельринг запросил у Гитлера разрешения отступить из Рима, и Гитлер согласился: Рим был сокровищницей культуры, его следовало сберечь. Пятая армия Кларка вошла в город 4 мая. За Рим была заплачена высокая цена: в битве за Монте Кассино погибло более 54 000 солдат Союзников и 20 000 немцев.

Наконец Берг получил приказ об отправке. Он вылетел из Вашингтона в Лондон 4 мая. К концу мая он добрался до Алжира и только в начале июня прибыл в Италию. Берг остановился в отеле Excelsior всего через два дня после освобождения Рима. Паш приехал в Рим незадолго до него, следуя на своем автомобиле вплотную за джипом Кларка, который пронесся по городу ранним утром 5 июня.

Паш направлялся прямо к дому Амальди, расположенному на улице Виа Париоли. Амальди повел себя дружелюбно, выразил готовность сотрудничать и принял предложение Паша остаться в городе. Несомненно, он удивился, когда вскоре после ухода Паша у него на пороге оказался Берг, приказавший приготовиться к немедленному отправлению в Америку.

Когда взволнованный Амальди очутился в отеле, где проживал Паш, чтобы сообщить, что его только что попросили готовиться к выезду в Неаполь по приказу президента Рузвельта, Паш почуял неладное. Он всю зиму боролся с растущим раздражением и ждал начала миссии УСС, целью которой была бы отправка Амальди и Вика из Рима на подводной лодке, а эта миссия не только не началась, но и, как он только что узнал от Амальди, даже не планировалась. Амальди сказал, что посетивший его гость сейчас ожидает в холле гостиницы. Паш в гневе пошел посмотреть на него, так как счел, что имеет дело с еще одним случаем некомпетентности УСС.

Паш представился, а Берг так и остался в мягком кресле, где ему явно было очень удобно.

«Полковник, похоже, нам нужно объясниться», — начал Паш.

Когда оказалось, что задачи миссий «Алсос» и «АЗУСА» противоречат друг другу, Паш не выдержал. «Смирно!» — рявкнул он. Берг вытянулся по струнке и объяснил, что должен сопроводить Амальди в Неаполь, где его ожидают члены «Алсос».

Паш выпустил все накопившееся недовольство и разразился потоком брани. «Капитан, — сказал он, — вы следуете миссии „Алсос“. Не сомневаюсь, что вы из УСС… Вам больше нечего делать в Риме. Если я еще раз вас увижу, то выдвину против вас обвинения, причем немало. Теперь убирайтесь».

Достаточно потрясенный, но не утративший присутствия духа Берг на следующий день снова пришел к Амальди. Паш не разбирался в физике, и ему ничего не оставалось, кроме как ждать прибытия в Рим научных консультантов из миссии «Алсос». Берг же знал физику достаточно хорошо и сразу же приступил к делу. В июне он допросил Амальди, Вика и других итальянских физиков.

Оказалось, что итальянские ученые практически ничего не знали о германской ядерной программе. Хотя они и изучали деление ядер до начала войны и в первые ее годы, немецкие физики к ним не обращались и не приглашали к участию в программе. Ган посещал Рим в 1941 году, но уклонился от разговора об исследованиях деления ядра. Амальди был уверен, что немцы продолжают исследования, но считал, что из этого ничего не может получиться как минимум в течение ближайших десяти лет. Он был убежден, что Гейзенберг не работает над ядерным проектом, потому что был теоретиком, а не экспериментатором.

Вик знал о деятельности Гейзенберга, своего бывшего учителя, немного больше. До войны он слушал в Лейпциге его лекции по физике, а впоследствии переписывался с ним. Гейзенберг писал о том, какие разрушения причинили бомбардировки Берлина и Лейпцига. Однако на вопрос «Где сейчас Гейзенберг?» Вик не смог ответить с уверенностью. Он только сказал, что Гейзенберг уехал на юг, в «лесную часть» Германии.