Лекарство от боли (СИ) - Дайре Грей

Земле, поверь, вам уже есть, о чем поговорить. Не знаешь, с чего начать — говори о погоде. Она, кстати, чудесная, и ирисы уже зацвели. Возможно, ей будет интересно.

— Ирисы? — на лице друга отразилось недоумение пополам с удивлением.

Байон глубоко вздохнул и провел рукой по лицу. Сложно. Оказывается, со стороны Пробуждение намного сложнее, чем он себе представлял. А ведь казалось, что все идет как по маслу. Просто и понятно. До тех пор пока не появился камень преткновения.

— Хорошо, о чем ты обычно говорил с Талией?

— Обо всем. Обычно говорила она, я только слушал. Ну, или рассказывал что-то из новостей. Но Талия…

— А с императрицей? Ты же посещаешь ее сейчас. Я знаю.

— Мы вспоминаем детство… — бесстрастная маска дрогнула и медленно сползла с лица, обнажая эмоции. Печаль, ностальгию, приглушенную радость. — Сейчас многое видится иначе. Кажется, я так много не знал. Не понимал… А теперь уже поздно. Отца и Талии нет. Креон еще не пробужден.

— Запомни это состояние.

— Что?

— Настроение… Когда будешь говорить с девушкой, представь, что ты дома. Там тебе не нужно прятаться. Быть кем-то другим. Рядом с ней ты не коммандер. Не принц. И не наследник Киориса. Ты просто Икар. Будь собой. А все остальное получится само собой.

— А если нет? — серьезно спросил друг, поднимая взгляд.

Байон пожал плечами. Ему повезло с Талией. Но всем ли везло также?

— Значит, попробуешь еще. Или все закончится проще, чем ты думаешь. Пробуждение далеко не всегда означает любовь на всю жизнь. Или вообще любовь.

— Спасибо, — Икар встал и протянул руку. — Я загляну потом…

Капитан сжал предплечье и усмехнулся.

— Не торопись… Иногда встречу нужно не только пережить, но еще и осмыслить.

…Когда за Икаром закрылась дверь, Байон опустился на пол. Прислонился затылком к стене. Взглянул на сумку. Он радовался за друга. И даже гордился, что может дать дельный совет. Помочь. Но еще… Где-то в глубине души тлел обжигающий уголек боли. От того всепоглощающего пожара, что сжигал его ранее, осталось немного. Но ощущения отнюдь не притупились.

Он потянул в стороны магнитную застежку. Вынул электронную рамку с фотографиями Талии. На первой она улыбалась после тренировки на симуляторе полетов. Растрепанная, уставшая, но счастливая. Следующая проступила сквозь первую. Спящая принцесса. Умиротворенная и счастливая. Кажущаяся моложе и беззаботнее.

Он провел пальцем по экрану, очерчивая знакомый контур скул.

— Ты бы им гордилась… Посмеялась бы, конечно, но гордилась. У него все получится. И она, надеюсь, станет для него такой же, как ты для меня.

Арей подошел и сел рядом, положив морду на плечо и разглядывая, что у него в руках. Тихонько заскулил, узнав хозяйку.

— Я тоже скучаю, дружок. Иногда так сильно, что даже дышать больно.

— Доброе утро, капитан, — голос жрицы раздался сверху.

Байон уже привык к ее появлениям, даже не удивился.

— И вам доброе утро, иерия. Разделите со мной завтрак?

Обычно Филис появлялась позже, но сегодня, видимо из-за визита Икара, решила изменить установленный порядок.

— Спасибо, я уже поела, а вам стоит подкрепиться, капитан.

Она прошла по комнате, что стало уже частью ритуала их встреч. Мужчина встал, поставил рамку на подоконник, вернулся к столу.

— Почему мне стоит подкрепиться?

— Потому что сегодня вас ожидает прогулка. Маеджа Софрония изъявила желание встретиться с вами.

Байон порадовался, что не успел приступить к трапезе. После такого заявления кусок точно встал бы ему поперек горла.

— Меня вызывают во дворец?

— Нет, императрица прибудет в Храм. Думаю, она хочет обсудить с вами детали прощальной церемонии…

Аппетит пропал совсем. Капитан лишь пригубил воду и бросил взгляд на рамку.

— Я не готов к такому.

В темных глазах жрицы отразилось понимание. И грусть.

— Рано или поздно вам придется поговорить. Маеджа Софрония понимает ваше состояние и откладывала разговор, сколько могла. Но… время идет. Официальное объявление состоится в день открытия Игр. А на закате состоится сама церемония. Думаю, вы захотите принять участие.

— Нет!

Байон откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Сердце забилось быстро, отдаваясь болью в ребрах.

— Я не могу. Прощание значит…

— Что вам придется ее отпустить. Вы едва смогли смириться с фактом ее смерти и еще не до конца пережили потерю, я понимаю, что вам тяжело.

— Понимаете? — он посмотрел в глаза собеседницы. — Действительно понимаете или говорите так, чтобы мне стало легче? Я знаю, что вы хотите помочь. И вы помогаете. Да, мне легче, чем в тот день… Или в день, когда я прибыл на Киорис, но… Я не могу. И видеть императрицу тоже. Она захочет выразить соболезнования, а я… Я не смогу их принять. Простите, но нет. Мне нужно время.

— Я передам ваш ответ. У вас еще есть возможность передумать и принять другое решение.

Передумать… Стоять там, перед тысячами киорийцев. Принять из рук императрицы факел и зажечь Огонь Памяти, который будет гореть тридцать дней. До самого окончания Игр. И сами они будут посвящены прощанию с принцессой. Носить оттенок горечи. И памяти. Талия сама когда-то участвовала в Играх. Об этом вспомнят. Будут говорить. О ней. О