Граальщики. Солнце взойдет - Том Холт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Э-э, — произнес он, суя пакет в руки женщине.
Она пристально посмотрела на него и медленно развернула пакет.
— Носки, — сказал он. — Как раз то, чего Ему всегда не хватало.
Выражение ее лица говорило о многом, когда она вытаскивала на свет пару длинных, по колено, чулок. Клаус поморщился.
— Они, возможно, сейчас немного великоваты для него, — сказал он как можно небрежнее, — но это ничего, он ведь скоро вырастет.
Женщина снова взглянула на него пристальным, жестким взглядом; потом она скатала носки в трубочку и уронила их на землю.
— Ты можешь идти, — сказала она.
— Спасибо, — промямлил Клаус, пятясь задом. — О да, разумеется, поздравляю с… э-э… поздравляю с праздником, как бы то ни было.
Он ударился головой о балку, все так же задом вышел за дверь и, повернувшись, кинулся бежать.
— Две недели спустя, — рассказывал граф, тяжело дыша, — я получил пакет. В нем была пара носок и письмо. Его доставил ангел.
Он помедлил, прикрыл глаза и продолжал.
— Письмо было не подписано, но, собственно, в этом не было нужды. Не буду утомлять вас пересказом первых трех абзацев, поскольку в них речь шла в основном обо мне. То, что можно назвать деловой частью письма, заключалось в нескольких последних строчках.
Коротко говоря, я был проклят. До скончания времен, говорилось в письме, пока Младенец не придет вновь, чтобы судить живых и мертвых, моя работа должна будет заключаться в том, чтобы доставлять подарки всем детям в мире — каждый год, в годовщину моего… в канун Рождества. Подарки столь же несообразные, нежеланные и бесполезные, как тот, что я счел подходящим преподнести Царю Царей.
И чтобы окончательно прояснить вопрос, на тот случай, если я не до конца уловил, что к чему, отныне в каждую рождественскую ночь каждый ребенок в мире будет также считать подходящим вешать в изножье своей постели самый длинный, самый грубый шерстяной носок, какой сможет найти, в качестве вечного напоминания.
Повисло тяжелое молчание.
— Н-да, — произнес Галахад, собираясь с мыслями. — Ну да как бы то ни было, при чем здесь эти Носки?
— Носки? — Клаус фон Вайнахт взглянул на него и засмеялся. — До тебя еще не дошло? Те носки, за которыми ты и твой друг пришли сюда, и есть эти самые Носки. Поэтому они так и называются, — добавил он с горьким смешком. — Неужели ты всерьез веришь, что я могу отдать их тебе просто так, за здорово живешь?
Боамунд придал своему лицу выражение, которое, как он надеялся, можно было счесть бесстрастным.
— Для тебя лучше, чтоб ты смог, — произнес он, — иначе тебе будет только хуже.
Фон Вайнахт повернул голову и взглянул на него.
— Пожалуйста, — добавил Боамунд.
— Нет. — Граф скривил губу. — Не думай, что я не был бы счастлив избавиться от них, — да я только об этом и мечтаю! Я ненавижу самый их вид. Но они мне не принадлежат, чтобы я мог отдать их кому-либо. По крайней мере, не тебе, — добавил он.
Боамунд внезапно почувствовал, что в ребра ему что-то тычется, и взглянул вниз.
— Что там у тебя? — спросил он. — Ты что, не видишь, что мы очень заняты?
— Это не займет и минуты, — ответил Ноготь. — Просто отойди сюда, чтобы он нас не слышал.
Боамунд пожал плечами и поднялся на ноги. Они отошли к очагу.
— Он рассказал тебе не всю историю, — сказал Ноготь, — я готов поручиться за это.
— Правда? — Боамунд приподнял бровь. — Тогда это, должно быть, действительно длинная история, поскольку…
Ноготь покачал головой.
— Все, что он рассказал, — истинная правда, про Носки и так далее. Но есть еще что-то. Я знаю, что есть.
— Ты знаешь?
— Да.
Боамунд поразмыслил. Он всегда знал, что все вокруг, даже слуги, знают гораздо больше него обо всем, что происходит, и так оно и должно быть. У рыцаря есть гораздо более важные занятия, нежели заниматься ерундой, узнавая о разных вещах. С его точки зрения, если голова набита знаниями, она становится слишкой большой, чтобы помещаться в шлеме. Тем не менее, разве не предполагалось, что все это предприятие держится в секрете?
— Откуда ты это знаешь? — спросил он.
Ноготь посмотрел вокруг.
— Я просто знаю, и все. Может быть, потому, что я карлик.
— А это-то здесь при чем?
— Расовая память, — объяснил Ноготь. — Это еще и потому, что уши у карликов находятся ближе к земле. Слушай, просто спроси его о Граале и посмотри, как он отреагирует. Давай, попробуй.
Боамунд кивнул. У всех великих героев, насколько ему было известно, были преданные и мудрые советчики, неизменно стоящие ниже по социальному статусу, но тем не менее ужасно умные; и самое приятное здесь было то, что их имена обычно выпадали из истории на относительно ранней стадии.
Он повернулся к графу, сдвинул брови, чтобы отразить на лице работу мысли, и медленно пошел обратно через зал.
— Ты чего-то не договариваешь, не так ли? — сказал он. — Давай-ка, выкладывай все начистоту.
— Мимо кассы.
— И не говори со мной в таком тоне, — отвечал Боамунд. — А как насчет Грааля? Ты мне об этом расскажи.
Вместо ответа фон Вайнахт взревел как бык и яростно заметался, пытаясь разорвать кушак от халата, которым он был привязан к креслу. Галахад, нахмурившись, потянулся за скалкой, которую он нашел на кухне.
— Ну-ка прекращай это, — прикрикнул он. — Ей-богу, некоторые люди…
— Рыцари! — плевался фон Вайнахт — Проклятые рыцари! Все как один. Попадись только мне в руки кто-нибудь из вас двоих…
Галахад ударил его скалкой. Это, по-видимому, возымело некоторый терапевтический эффект, поскольку он перестал рычать и ограничился убийственными взглядами. Боамунд кивнул.
— Спасибо, Галли, — сказал он.
— Не стоит благодарности, Бо. Это было для меня удовольствием.
Боамунд подвинул к себе кресло и сел.
— Начнем сначала, — сказал он. — Итак, насчет Грааля.
Фон Вайнахт высказал несколько предложений относительно того, что Боамунд может сделать с Граалем, когда и если он найдет его. Скалка еще раз рассекла воздух.
— Грааль, — повторил Боамунд. — Что насчет него?
На этот раз фон Вайнахт решительно хранил молчание, и двое рыцарей посмотрели друг на друга.
— Не думаю, что его можно бить только за то, что он ничего не говорит, — заметил Галахад. — Наверное. Как ты думаешь?
— Наверное, нет, — согласился Боамунд. — Жаль, но это так. Что будем делать?
Галахад пожал плечами.
— Искать Носки, я полагаю. Эй, ты, — сказал он, наклоняясь к графу и помещая скалку у него перед носом. — Носки. Где?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});