Неземная девочка - Ирина Лобановская

— Нет, не могу! — закричала наконец Нина. — Мама, вызывай «скорую»!

До приезда врача Нина начала плакать.

— Это я во всем виновата, мама… Это я вас втравила в эту историю с квартирой! Вы не хотели и не собирались!

— Не казнись, доченька, не надо! — повторяла Тамара Дмитриевна. — Забудь об этом! Как вышло — так вышло. Ни в чем ты не виновата…

— Мама, я постригусь, — неожиданно прошептала Нина.

Тамара Дмитриевна удивилась. Это желание было явно несвоевременным.

— Зачем? Такие волосы… Жалко. — И погладила дочь по голове.

— Ты не поняла… Я в монастырь хочу уйти. Эта жизнь… Она не по мне…

Мать бессильно опустилась на табуретку.

— А как же мы с бабушкой, доченька?… В дверь позвонили.

Приехавшего молодого врача зареванная Нина буквально за руку втащила в квартиру.

— Скорее, доктор! Бабушка умирает!

Он неторопливо прошел в комнату и осмотрел забросанный ампулами стол.

— Вы медсестра?

— Врач я! — закричала Нина. — Терапевт! Только сделать уже ничего не могу! Помогите!

Врач присел на стул возле диванчика Юлии Ивановны…

Через полчаса Нина провожала его, не переставая плакать уже от благодарности.

— Спасибо, доктор, — непрерывно повторяла она. — Спасибо…

Рядом точно так же растроганно плакала Тамара Дмитриевна.

Врач взглянул на Нину:

— Меня зовут Алексей.

Алексей Демьянович, вспомнила Нина. Как он там? Алексей — человек Божий…

— А я Нина…

Он улыбнулся:

— Нина… А когда у вас выходной? Небось вызовов миллионы?

— Нет, я теперь в клинике… Недавно перешла. В Первую градскую.

Алексей просиял:

— С бабушкой будет все хорошо… Я загляну через три дня, в свое дежурство. А что вы делаете в субботу?

Нина недоуменно и внимательно всмотрелась в его лицо. На высоких скулах, очевидно неловко расцарапанных бритвой, остались кровавые бороздки, светлые длинные пряди нежно прильнули к худым щекам… Узкие усталые глаза переполняло тревожное ожидание ответа.

— В субботу? В субботу я свободна…

…Над Николо-Архангельским метался холодный ветер…