Луна предателя - Линн Флевелинг

Повара оставили дверь на двор открытой, чтобы с улицы задувал свежий ветер. Проходя мимо двери, Алек заметил закутанную в плащ фигуру, спешащую к задним воротам. Покатые плечи неизвестного показались юноше знакомыми, приглушенный кашель подтвердил его подозрения; Алек сунул Ките пустые кувшины и выскользнул на улицу.

— Ты куда? — крикнул ему вслед Кита

— Подышать воздухом, — и Алек быстро пересек двор, так что боктерсийцу не удалось продолжить расспросы.

Стража у дозорного костра не обратила внимания ни на Торсина, ни на Алека. О чем беспокоиться — они тут поставлены. чтобы внутрь не прокрался враг, а не чтобы следить за своими. Выйдя за ворота, Алек помедлил, пока глаза не привыкли к темноте. Кашель прозвучал слева.

До этого момента юноша действовал инстинктивно; теперь он вдруг осознал, в какую дурацкую ситуацию попал: стал следить за ближайшим доверенным советником Клиа, как за пленимарским шпионом. Что он скажет, вернувшись, и что будет делать, если благородный Торсин обнаружит за собой хвост? Как будто в ответ большая сова — первая, которую он увидел со времени их отъезда из Акхенди, — бесшумно пролетела мимо него и исчезла в том же направлении, что и посол.

«Скажу, что видел знамение», — подумал Алек.

Торсином, болен он или нет, явно руководила более важная цель, нежели желание подышать ночным воздухом. Таверны в этот вечер были набиты битком, и казалось, что музыка несется буквально отовсюду. Ауренфэйе, наслаждаясь великолепным вечером, прогуливались парами или группами. Алек обменялся приветствиями с несколькими знакомыми, но не стал задерживаться для разговоров.

Покинув тупу Боктерсы, Алек вслед за Торсином углубился в хитросплетение улиц Сарикали; они миновали опознавательные знаки Акхенди и Хамана. Когда старик наконец замедлил шаг, у Алека екнуло сердце. Улица была помечена полумесяцем — символом Катме. К счастью, народу здесь встречалось немного, и все же юноша старался держаться в тени дверных проемов и аллей. Нет, он вовсе не незваный ночной гость, убеждал он себя, надеясь, что ему не придется доказывать это кому-нибудь еще. Он просто присматривает за больным стариком.

Торсин остановился перед внушительных размеров домом, который, как предположил Алек, принадлежал Лхаар-а-Ириэль. Когда Торсин входил в дом, отблеск свечи упал на его изможденное лицо; Алек, оказавшийся достаточно близко, прочел на нем обреченность.

Даже Алек не видел способов пробраться внутрь этого дома. Хорошо охраняемые виллы Римини представляли разительный контраст с домами в Сарикали. Через стены можно было перелезть, от собак сбежать или приручить известным ему способом; практически всегда преграды, воздвигаемые тирфэйе, знаток своего дела мог так или иначе преодолеть. А здесь были всего лишь наглухо запертые двери и недосягаемо высокие окна.

Не улучшал ситуации и тот факт, что вплотную к интересующему Алека зданию, чем бы оно ни являлось, стояли другие дома, причем все — обращенные к нему глухими стенами. Юноша уже готов был сдаться, когда у него над головой раздались голоса.

Посмотрев вверх, он увидел темный выступ балкона. Голоса были слишком тихими, чтобы можно было разобрать слова, но знакомое покашливание не оставляло сомнений — подопечный Алека тут.

Кроме Торсина, на балконе находились еще как минимум двое, мужчина и женщина, возможно, сама Лхаар-а-Ириэль.

Совещание продолжалось недолго. Невидимые конспираторы вскоре вернулись обратно в дом. Алек подождал пару минут, не появится ли кто на балконе, потом вернулся ко входу в дом.

Торсин вышел через несколько минут, но не один. Его спутник какое-то время шел вместе со стариком, а затем повернул в другую сторону.

Алек все никак не мог решить — за кем из двоих идти, когда из теней возник знакомый силуэт.

— Серегил?

— Ты возьмешь на себя Торсина. А я прослежу за его приятелем. Остерегайся катмийцев. Тебе здесь не обрадуются. — С этими словами Серегил исчез так же быстро, как и появился.

Торсин сразу направился обратно; теперь он воспользовался главными воротами. Обменявшись парой слов с часовыми, старик исчез в доме. В коллосе все еще горел свет. Алек не слишком представлял, как он будет объяснять их с Серегилом исчезновение, поэтому предпочел пройти через конюшенный двор и подняться по задней лестнице. На полпути наверх он услышал голоса Клиа и Торсина.

— Я думала, ты уже спишь, — сказала Клиа.

— Прогулка на свежем воздухе помогает мне уснуть, — ответил Торсин; ни слова о том, где он был.

Алек помедлил; вскоре, судя по звуку, оба собеседника закрыли за собой двери. Юноша поднялся в свою комнату и стал ждать Серегила — ему не терпелось обменяться впечатлениями. Такой план нравился ему куда больше, чем перспектива рассказывать принцессе, что ее доверенный советник за ее спиной ведет переговоры с противной стороной.

На человеке, которого выслеживал Серегил, не было сенгаи, но, судя по покрою туники, он принадлежал к одному из восточных кланов. Вскоре Серегил убедился в своей правоте. Его подопечный привел его в тупу Вирессы, к дому Юлана-и-Сатхила.

Спрятавшись в ближайшем дверном проеме, Серегил гадал о возможных связях заговорщиков. Высокомерная кирнари Катме и практичный глава Вирессы; идеология разделяла два клана не меньше, чем горный хребет — земли их предков. Единственное, что объединяло их, насколько было известно Серегилу,

— это противостояние союзу со скаланцами.

Главный вопрос — знает ли обо всем этом Торсин.

Когда Серегил вернулся в дом, где жили скаланцы, свет в коллосе был уже потушен. У задних ворот на часах стояли Коран— дор и Никидес.

— Кто-нибудь еще выходил здесь сегодня ночью, капрал? — поинтересовался Серегил.

— Только благородный Торсин, господин, — ответил Никидес. — Он вышел некоторое время назад и с тех пор не появлялся.

— Я думал, он давно улегся спать, — заметил Серегил.

— Не спится — вот что он сказал. Ну, я и говорю — ночной воздух не лучшее лекарство для больных легких, да только разве эти благородные — прости меня, господин — станут слушать!

Серегил понимающе подмигнул солдату и с таким видом, будто сам тоже прогуливался ради пользы здоровью, прошел в дом.

Алек нетерпеливо ходил из угла в угол; все лампы в комнате были зажжены. Несмотря на все усилия юноши, в углах все равно таились тени.

— Похоже, без нас они решили не продолжать. — Серегил с усмешкой ткнул пальцем в сторону коллоса.

— Клиа спустилась примерно полчаса назад, — доложил Алек, остановившись наконец посреди комнаты. — А что они сказали, когда я не вернулся?

— Кита сказал что-то про то, будто ты несколько перепил, но при этом незаметно кивнул мне. А что произошло?