Кошки не плачут - Соня Сэнь

Вызвать скорую? Тоже нельзя! Если они не успеют вовремя ввести мне сыворотку или она вдруг не подействует (бывает и такое), они передадут меня в руки Карателей, которые вывезут меня в Пустошь. Да и тайна Вика тогда точно всплывет наружу!

Блин, да что же делать?! Время-то утекает… время моей человеческой жизни!

В голове шумело, а глаза вдруг словно заволокло кровавой дымкой. «Держись, Кошка, держись! Не отключайся!»

Пальцы сами собой набрали номер, который чудом всплыл в воспаленной памяти.

— Да? — послышалось в трубке удивленное.

— Э…Эжен, — выдохнула я судорожно, — я… влипла. Анж… Грэм… не Вик… оборотень. Я… тут… в подвале… где лабо…ратория. Ранена. Заражена… сыворотка… Анж… внизу. Скажи… Лю. цию! не могу… полицию… не надо…нельзя!

— Шеба! Шеба, я понял, только не теряйте сознания! Вы в доме Грэмов? Лорд Люций со мной рядом, он сейчас…

Но я уже ничего не слышала. Боль накатила рокочущим прибоем, смыв мысли и чувства. Я все-таки отрубилась…

Глава 15

Очнулась я внезапно, как зверь, просыпающийся от малейшего шороха. То ли чувства мои обострились до предела, то ли сработала молниеносная реакция, но я поймала чужую руку у самой своей шеи. Судорожно оплела пальцами на удивление тонкое запястье, непонимающе уставилась на шприц, зажатый в длинных белых пальцах. Боль пульсировала во мне, перетекая из клеточки в клеточку, из вены в вену, мешая сосредоточить взгляд на лице незнакомца.

— Ты кто? Где я? — просипела я сквозь пересохшие губы.

Бледный узкогубый рот тронула мимолетная улыбка. Мои пальцы сами собой медленно разжались, и рука со шприцем убралась.

Повернув голову, я быстро осмотрелась. Оказалось, я по-прежнему находилась в подвале-лаборатории Вика — распласталась на холодном полу, привалившись к стене спиной. В истерзанной ноге дикой кошкой царапалась боль, и пол подо мной глянцево блестел от крови. Правда, рана была перетянута тугой повязкой. Рядом сидел на корточках незнакомый мне — нет, не человек, — вампир весьма интересной наружности. Худой, как щепка или высохший кузнечик, с короткими бледно-пшеничными волосами, тонкими усиками и холодным, холеным лицом. Водянисто-голубые глаза смотрели немного рассеянно, с едва уловимой иронией. На вид ему было за тридцать, но усталые складки у рта и глаз и болезненная желтизна кожи его сильно старили. Облачен этот субъект был в строгий темно-серый костюм — правда, сейчас пиджак валялся у его ног, а рукава белоснежной рубашки были по локоть закатаны.

В поле моего зрения попали еще две подвижные тени. Я прищурилась. Ага… Эжен — в блестящей черной коже с ног до головы — и Младший Лорд собственной персоной. В узких синих джинсах и черном бархатном пиджаке на голое тело… Как всегда, оригинален. Эжен маячил у двери — в одной руке пистолет, в другой — игольник, заряженный тонкими серебряными болтами — «иглами», — такие носят Каратели. Люций мерил подвал нервными шагами — растрепанный демон — и за спиной его тускло поблескивала рукоять фамильного меча…

— Люций, девочка пришла в себя, — спокойно сообщил незнакомый мне вампир.

— Что это меняет? Вводи сыворотку, — отрывисто бросил тот, коротко на меня глянув.

— Ты уверен, мальчик мой? Учти, если уже слишком поздно, сыворотка ее не спасет, а убьет…

— Полагаю, Кошка предпочтет смерть существованию в волчьей шкуре.

— Э… эй, — выдавила я, делая попытку привстать. Мир перед глазами радостно крутанулся и швырнул меня назад, больно впечатав затылком в стену. — Хватит говорить обо мне так, будто меня тут нет! В чем дело? Где Анж?

— Пусть тебя это меньше всего заботит, дура ты набитая! — буркнул Люций. — Бегает где-то поблизости сестричка твоего мохнатого возлюбленного…

— А это кто такой, мать его? — я перевела взгляд на вампира со шприцем.

— Семейный доктор ле Флам, Габриэль Орувэй. Можешь называть его Призраком, — любезно пояснил Младший Лорд. — И на твоем месте я бы не отзывался о его матушке столь непочтительным образом… и вообще, поменьше вякал и позволил вколоть себе сыворотку, пока не поздно! Нам потребовалось время, чтобы найти тебя — возможно, ничто уже тебя на спасет, котеночек…

— Рано радуешься, кровопийца гнилозубый, — немедленно вызверилась я.

Доктор Орувэй (прозвище «Призрак» как нельзя лучше подходило к его бледной физиономии) усмехнулся, обнажив кончики очень острых и очень крупных клыков. Наверное, он принадлежал к самым старым вампирам — у последних поколений клыки были как-то… аккуратнее.

— Крепкий орешек, да? — хмыкнул он то ли насмешливо, то ли одобрительно.

— Я тебе говорил, — неопределенно отмахнулся Люций.

— Хорошо. Послушай меня, — Призрак приблизил ко мне лицо, и взгляд его на этот раз был серьезен. — Я введу тебе сыворотку — двойную дозу. Будет больно, но придется терпеть — обезболивающее ослабит действие препарата. Если все пройдет удачно, через пару часов ты полностью исцелишься. Если нет — умрешь не самой быстрой и далеко не приятной смертью…

— Коли, — не раздумывая, кивнула я. — Я не стану такой, как… Анж. Лучше сдохнуть! А … что там? — я покосилась на устрашающих размеров шприц. — Серебро?

— Плюс иммуноформирующее вещество, — ответил тот. — Это значит, что, если сыворотка тебе поможет, твой организм не только избавится от инфекции, но и выработает против нее пожизненный иммунитет.

— Антитела? — наморщила я лоб. Орувэй снова улыбнулся.

— Правильно. Хоть сто раз тебя вервольфы после этого покусают…

— Ну уж нет, спасибо! Ладно, доктор, валяй…

Стиснув зубы, я наблюдала, как Призрак склоняется над моей оголенной рукой, нащупывает вену… Пальцы у него были холодные и сухие, а от одежды остро пахло какими-то медикаментами. За мгновение до того, как игла вошла в мою кожу, я отыскала взглядом Люция — его глаза странно горели — и буркнула:

— Спасибо за помощь… вампир.

— Сочтемся, — прочитала я по его чуть шевельнувшимся губам.

В следующее мгновенье боль потекла по моим жилам тягучим раскаленным металлом, заставляя тело извиваться и корчиться на холодном полу. За свои семнадцать — почти восемнадцать — лет я успела познать многие разновидности боли: тупой и острой, терпимой и невыносимой, ноющей и колющей… но эта боль побила все рекорды. ТАК больно мне еще никогда не было. Должно быть, именно такую боль припасают демоны для грешников вроде меня в аду…

Сжав зубы, я выгнула спину дугой и зарычала, а потом и завыла. Руки и ноги словно выкручивало из суставов… Краем сознания я уловила, как склонился надо мной доктор, ощутила, как его на удивление сильные руки скрутили меня, прижали к стене. Я непроизвольно замолотила ногами в воздухе, норовя попасть в вампира — будто он был причиной моих страданий! Тогда ему на подмогу пришел Люций — оттолкнув Призрака, сграбастал меня в охапку и прижал к груди так крепко, что, казалось, даже воздуха не осталось между нашими телами. Я уткнулась носом в его плечо, вдыхая аромат озона жадно, как вдыхает кислород спасенный утопленник. Потом я постепенно осознала, что его ладонь нежно гладит меня по волосам, и от нее исходит мощная волна теплой, успокаивающей силы, обволакивающей меня, словно кокон. И боль комочком свернулась где-то в глубине моего существа, пульсируя и обжигая, — но уже не настолько сильная, чтобы нельзя было ее стерпеть. Затихнув, я замерла в кольце этих теплых, надежных рук, забыв обо всем на свете — даже о том, что обнимал меня сейчас мой заклятый враг.