Слово в защиту Израиля - Алан Дершовиц

«Некоторые из молодых израильских историков-ревизионистов… [Том Сегев, Бенни Моррис и другие] являются сионистами, но их книги написаны с искренним желанием понять прошлое; то, что они говорят об ужасах 1948 г., они говорят открыто, без желания солгать или скрыть прошлое. Их коллеги, представляющие традиционные школы, до сих пор не могут разрешить старых сомнений». (Эдвард Сайд и Кристофер Хитченс[475])

«Сионизм имеет антисемитскую природу, потому что он упрощает евреев. Многие евреи не поддерживают притеснение израильтянами палестинского народа». (Амер Захр, студент юридического факультета Мичиганского университета, в общей дискуссии, устроенной мичиганской студенческой пропалестинской группировкой[476])

«Истинные евреи сохраняют верность еврейской религии и не оскверняют себя сионизмом. Истинные евреи против изгнания арабов с их земли и из их домов. В соответствии с Торой земля должна быть им возвращена». (Сайт ультраортодоксальной антисионистской секты «Нетурей Карта» в США[477])

Реальность состоит в том, что полная свобода информации и свобода слова среди израильтян и евреев позволяет представить широчайший спектр мнений, тогда как практически тотальный контроль над массовой информацией в большинстве арабских и мусульманских государств, помноженный на крайне жесткие санкции за выражение «неправильных» мнений, делает невозможным любое серьезное сравнение.

У израильтян и евреев нет ограничений на выражение своих мнений относительно израильско-палестинских разногласий. Они могут смотреть арабские и исламские телевизионные программы, читать самые ядовитые антисионистские материалы и высказывать по поводу конфликта любые мысли, которые придут им в голову. Более того, у евреев и израильтян традиционно был широкий спектр мнений, варьирующий от политического и религиозного антисионизма до мессианских представлений о еврейском государстве.

Средства массовой информации склонны фиксировать взгляды инакомыслящих в большей степени, чем распространенные представления. Например, 500–600 израильских резервистов, которые отказались служить на территориях, представляют менее 1 процента от тех, кто служил, и еще меньшую долю от тех, кто уже вышел из призывного возраста, но по собственному желанию настоял на том, чтобы пойти защищать Израиль. Но средства массовой информации, по понятным причинам, уделили гораздо больше внимания недовольным, чем представителям мейнстрима.

Более того, еврейские организации в Соединенных Штатах, стремясь услышать как можно больше разных мнений, привечали у себя инакомыслящих и предоставляли им слово. Американские и европейские СМИ обычно склонны представлять взгляды известных израильтян, таких, как Амос Оз и Йоси Бейлин, а также лидеров движений «Шалом ахшав» и «Бе-целем», которые часто весьма критично настроены по отношению к текущей израильской политике. Хотя большинство критиков Израиля сами остаются сионистами и отстаивают право Израиля на существование как еврейского государства и на самозащиту против террористов пропорциональными средствами, их критика — вполне понятная внутри Израиля — за пределами страны используется во зло Израилю теми, кто хочет делегитимизировать и ликвидировать еврейское государство.

Эта ситуация резко отличается от палестинского, арабского и мусульманского подхода к инакомыслящим. Даже самому минимуму голосов инакомыслящих не дают доступа к СМИ, а их выразителей часто карают. (Вспомните фетву против Салмана Рушди.) Более того, многие палестинцы, арабы и мусульмане по всему миру вообще не имеют доступа к информации, которая могла бы повлиять на их воззрения и изменить их в пользу Израиля. Например, им постоянно показывают фотографии убитых палестинских мирных граждан, не показывая искалеченных тел еврейских детей, женщин и стариков. Им показывают, как разрушают дома, не говоря, что перед приходом бульдозеров все жители покидают эти дома. Свободный поток информации, доступный евреям и израильтянам, не идет ни в какое сравнение с тем, что получают палестинцы, мусульмане и арабы.

Более того, у евреев и израильтян традиционно были экстремисты, которые выражали несогласие практически по любому вопросу. Есть старая шутка о двух израильтянах, которые оказались на пустынном острове после пятилетних скитаний. Первое, о чем они рассказывают своим спасителям, это что они создали у себя семь политических партий. Среди израильского населения сегодня есть мессиански настроенные антисионисты, сталинисты, маоисты, троцкисты, глобалисты, люди, убежденные в том, что Земля плоская, отрицатели Холокоста и сторонники прочих мыслимых — и немыслимых — убеждений.

Я припоминаю беседу с одной известной в Израиле женщиной-адвокатом, которая посвятила жизнь не просто защите палестинских террористов в суде, но и поддержке их воззрений на политической арене, и даже сама дружила с ними. Она ярая антисионистка и активный член сталинистского крыла в коммунистической партии. Когда я спросил ее, как она может быть сталинисткой, я получил простой и трогательный, хотя и неубедительный ответ: «Сталин спас меня и мою семью от Гитлера; я никогда не смогу забыть этого». (Я жалею, что не догадался спросить ее, как она может поддерживать дружеские отношения с людьми, полностью или частично отрицающими Холокост, в ходе которого были убиты многие члены ее собственной семьи.) Вдобавок к этим евреям-диссидентам гражданами Израиля является более миллиона мусульман и арабов, которые пользуются полной свободой получения информации и самовыражения.

Перед провалом мирных переговоров в Кемп-Дэвиде и Табе среди израильских сторонников мира существовали глубочайшие разногласия относительно того, является ли Арафат настоящим партнером для заключения мира и насколько серьезны палестинские мирные инициативы. Теперь, хотя все еще существует активный мирный лагерь, очень немногие израильтяне хоть сколько-нибудь верят в готовность и способность Арафата заключить мир. Как сказал Йорам Канюк, один из основателей израильского движения за мир: «с момента провала переговоров в Кемп-Дэвиде, когда обнажилась истина, я столкнулся лицом к лицу с фактом, что арабы просто не воспринимают саму идею существования Израиля. Наш партнер [по мирным переговорам] — это террорист-самоубийца»[478]. То, что сейчас многие полны оптимизма в связи с назначением нового премьер-министра, невзирая на факт, что Абу Мазен написал книгу, отрицающую Холокост, свидетельствует об устойчивости мирного лагеря, а также о том, как мало палестинских лидеров имеют приемлемые взгляды.

Многие израильтяне до такой степени стремятся заключить мир, что они готовы даже исказить историю и отрицать очевидные факты, если кажется, что история и факты затрудняют путь к миру. Например, когда Ясира Арафата застали проводящим секретный брифинг с арабскими лидерами, на котором он признал свой истинный план ликвидировать еврейское государство, многие израильтяне отказывались поверить в это. Многие защитники мира в Израиле также готовы принять ревизионистские и часто фальшивые исторические сочинения, которые рисуют более «беспристрастную» картину прошлого, потому что они полагают, что этот нарратив, в отличие от реальной истории, скорее приведет их к миру.

Наконец, существует еще иррациональный, но исторически достоверный фактор, который влияет на существующее неравенство, когда со стороны евреев и израильтян много инакомыслящих, а со стороны их противников их почти нет. В еврейской общине всегда существовал небольшой процент людей, которые по трудно объяснимым причинам гиперкритично относились ко всему, связанному с иудаизмом, евреями или еврейским государством. Карл Маркс, Ноам Хомский и Норман Финкельштейн — вот первые, кто приходит в голову. Причины этого явления лежат скорее в реальности Зигмунда Фрейда и Жан-Поля Сартра, чем в реальности политического или информационного дискурса. Но эта печальная реальность существует уже давно.

Я не имею в виду предполагать, что все антисионисты и ненавистники Израиля страдают от еврейской самоненависти. Люди могут просто ошибаться, без всякой психологической подоплеки. Но реальность такова, что есть евреи, которые презирают все еврейское, начиная от своей религии и еврейского государства до людей, которые кажутся им «слишком еврейскими». Признание достоверности этого эмпирического наблюдения, не обязательно целиком подразумевает особую важность, которую эти люди придают антисионистским и антиизраильским аргументам, их достоинствам и недостаткам. Речь идет о частичном объяснении факта, который кажется некоторым абсурдным — а именно дикая, иногда даже восторженная и, по выражению писательницы-феминистки Филлис Чеслер, «эротическая» природа предсказуемого неприятия Израиля со стороны некоторых евреев.