Беспечные - Присцилла Уэст

Его бровь со шрамом чуть поднялась, и он сделал глубокий вдох.

— Райли, что ты хотела получить на свой четырнадцатый день рождения?

Я попыталась вспомнить. Возможно, Джакс пытался рассказать мне какую-то историю, типа той, что я рассказала ему про Гонзо?

— Мы ходили в «Эплби». Хотя, нет, постой. В тот год была ужасная ночь, когда мои подружки остались с ночёвкой. Мина так ужасно постригла Хлою, что та плакала.

Он закрыл глаза и кивнул.

— На мой четырнадцатый день рождения я… проснулся на скамье в парке, — сказал Джакс. — Несколько дней я собирал жестяные банки в надежде, что в пункте приёма мне удастся получить двадцать, тридцать, а то и сорок баксов. Мне хотелось настоящей еды, в настоящем ресторане.

Мои глаза расширились, но я не смогла ничего произнести. В четырнадцать лет Джакс был бездомным?

— Проснувшись, я обнаружил, что кто-то украл мою сумку со всеми банками. — Его тело стало медленно раскачиваться вперёд-назад. — Небо было серым. В животе урчало. Единственное, что я мог сделать, это… закричать.

Я почувствовала, как по моим щекам вновь покатились слёзы. Джакс открыл глаза и посмотрел на меня.

— Я осознаю, ты хочешь понять, что мне пришлось пережить, — сказал он, протягивая руку, чтобы вытереть мои слёзы. — Но наше прошлое — это два разных мира. И что-то… ты не сможешь понять. И не захочешь. Тебе повезло.

Он был прав. Мне никогда не удалось бы понять то, как он рос. Мне никогда не доводилось жить на улице. Я даже близко к этому не была.

— Мне искренне жаль, Джакс, — сказала я. — Я не знала.

— Что ж, зато теперь знаешь.

Мне было не по себе, и я опустила глаза на колени. В тишине прошла целая минута.

— Я… я не поняла только одного, — сказала я, нарушая молчание. — Какое отношение ситуация с мороженым и Кевом имеет к твоему четырнадцатилетию?

Его лицо помрачнело.

— Райли, разве я не сказал тебе не спрашивать об этом?

— Да, но…

— Вот и хорошо.

— Послушай, Джакс, у нас разное прошлое, но это не значит, что сейчас мы не можем поговорить. Я же здесь, с тобой.

— Тебе не удастся уговорить меня, Райли. Довольно! — Его лицо стало невыразительным, бесстрастным, и он отвернулся.

Раздражённая собственным бессилием, я перекатилась на другой бок. Мне хотелось быть хорошей девушкой — хотелось помочь Джаксу переступить через его страхи, а не прятаться от них. Но как бы сильно я ни старалась, он не собирался сдаваться.

Помимо моей воли, по щекам покатились горячие слёзы. Я поспешно вытерла их с лица, смущённая причинами своего плача, но они тут же полились ещё сильнее. Почему я так расстроилась? Я даже представить себе не могла, что такое отношение Джакса ко мне причинит столько боли. И чем больше я об этом думала, тем больше понимала, насколько сильно влюбилась в него.

Джакс был прав, когда сказал, что мы не так уж долго знаем друг друга, хотя казалось, с нашего знакомства прошла целая вечность. До этого я боялась лишь того, что случится, когда я ему отдамся, теперь же, впервые, я начала бояться того, что случится, если я его потеряю.

Я свернулась калачиком. Было такое ощущение, что нас с Джаксом, который лежал рядом, разделяли миллионы километров, что между нами опять стояла стена из подушек. Боль раздирала мне грудь, и я заволновалась, что вляпываюсь всё глубже и глубже. Чем больше времени я проводила с Джаксом, чем ближе мы становились, тем сильнее он мог меня ранить.

Глава 24

В ОДИНОЧЕСТВЕ

Всю ночь я проворочалась в постели Джакса, пока он беспробудным сном спал рядом. Ощущение было такое, словно между нами вновь была стена из подушек.

Но, видимо, где-то в середине ночи я всё-таки заснула, потому что в следующий раз, когда мои глаза открылись, из окна лился солнечный свет. Обессиленная после неспокойного сна, я перекатилась на бок и тут же поняла, что одна в постели.

— Джакс? — Всё ещё сонная, я потёрла глаза и оглядела комнату. Его и след простыл.

Вчера, после нашей неприятной беседы, мы так и не поговорили и легли спать злясь друг на друга, поэтому его отсутствие вызвало у меня тревогу. Последний раз, когда я проснулась, а его не было рядом, был как раз тогда, когда он планировал наш импровизированный отпуск в «Палмс». И даже если, возможно, он бы мог предпринять нечто подобное, чтобы извиниться за вчерашнее, я не могла отделаться от чувства, что в этот раз всё по-другому.

Мне хотелось выяснить, куда делся Джакс, так что я встала с кровати, чтобы осмотреть автобус. Но что-то было не так. Не было слышно ничьих шагов, не орала музыка, вообще не доносилось ни звука.

Не найдя никого ни на первом, ни на втором этажах, я поднялась на открытую крышу и увидела, что автобус припаркован среди небольшой рощицы, ютившейся между скалистых холмов. Сквозь деревья виднелись белые каменные колонны и ряды красных кресел, встроенных в склон одного из холмов. Это был «Колизей» — знаменитая концертная площадка, где запланировано шоу группы на этот вечер. Она считалась самым крутым местом для проведения концерта в Лос-Анджелесе. А сегодняшнее выступление было особенным — его собирались записывать в прямом эфире для DVD.

Я решила, что группа, должно быть, с утра пораньше отправилась на площадку, чтобы порепетировать, и Джакс ушёл с ними. Но, опять же, было бы очень заботливо с его стороны, если бы он оставил мне хотя бы записку.

Несмотря на то, что у нас с Джаксом хватало проблем, над которыми стоит поработать, он ясно дал понять, что не хочет, чтобы я давила на него с разговорами, и я посчитала, что лучше подожду, пока он сам не решит поднять этот вопрос.

Из-за головных болей и тусовок, за прошедшие несколько дней у меня накопилось немало дел, которые нужно было закончить до начала сегодняшнего шоу, так что я, завершив все утренние процедуры, с головой окунулась в работу. Весь день я провела на диване на первом этаже, то и дело спешно бросаясь от ноутбука к бумагам и наоборот и отправляя своим коллегам по работе довольно резкие и-мейлы.

Уже позже, во второй половине дня, пока я потягивалась, разминая затёкшую спину, зазвонил мой телефон. Я тут же схватила его, надеясь, что это Джакс звонит, чтобы извиниться.

Но это была всего лишь Джен. Хотя я ожидала услышать Джакса, мне всё равно было приятно, что на экране высветилось её имя. Я ответила, и мы немного потрепались. Было здорово вновь поболтать с ней, услышать все последние сплетни про то, что творится в «Ганс-Петерсон». Хотя всё это время она не переставала надоедать мне вопросами о Джаксе. Я неохотно поделилась с ней парочкой пикантных подробностей. Но стоило им сорваться с моего языка, как я уже не в силах была остановиться и выложила ей всё, что произошло. Когда я закончила вводить её в курс происходящего, не забыв рассказать о том, как сегодня утром проснулась совершенно одна и весь день ничего не слышала о Джаксе, на другом конце трубки повисло молчание.