Бей ушастых! Часть 3 - Марина Добрынина

— Вы след того мага взять пытались?

— Валь! Это невозможно! Там знаешь, сколько перемещений на тот момент происходило!

Угу. Невозможно. Люблю я это слово!

— Отлично. Давай резюмируем. Моего без пяти минут зятя утащили в неизвестном направлении. Мой почти что сват находится в обездвиженном состоянии. Терин, как я вижу, переоценил свои силы и вынужден отсыпаться, чтобы пополнить резерв. Я ничего не упустил?

— Да! Саффа еще в обмороке. Она перестаралась.

— Чудненько. А Мерлин где?

— Старший?

— Да-да, старший.

— Не знаю, бегает где-то. Или тоже лежит. Он как бы…

— Дусь. Понимаю, то, что я сейчас скажу, адресовано, скорее всего, не тебе. Однако, если эльфы вот прямо сейчас нападут на нас свежими силами, что мы будем делать? У вас как, недостатка в белых флагах не наблюдается?

Дуся неопределенно пожимает плечами. Прошу отвести меня к Кардаголу. Мысль о том, что может происходить сейчас с Киром, гоню прочь. И старательно не думаю о том, что я скажу дочери, если отец ее ребенка не вернется в Зулкибар. Эту проблему мы будем решать позже. И расстраиваться я буду не сейчас, а когда найду свободное время. Сейчас мне нужно привести в чувство Кардагола. Он должен взять на себя командование. И тогда я смогу подумать о том, как организовать спасение его сына. То, что Кир еще жив, не сомневаюсь. Отрезанная голова военачальника — слишком хорошее средство устрашения, чтобы им не воспользоваться сразу. А пока я что-то подобное здесь не вижу.

— Вальдор!

Вздрагиваю. Ко мне, слегка прихрамывая на левую ногу, приближается Иксион. Он радостно улыбается.

— Мне Омелия сказала, что привела тебя. Ты знаешь, что здесь произошло?

Киваю.

— У вас как, — спрашиваю, — потери большие?

Кентавр вздыхает.

— Да, но без зоргов были бы больше. А про Кирдыка ты знаешь?

Теперь уже моя очередь вздыхать.

— Конечно.

— Икси, конечно, он знает! Ты ж не единственный его знакомый здесь! — возмущается вдруг Дуська. Мы с Иксионом одаряем ее одинаковыми взглядами из серии "молчи, дура", но озвучить мысли вслух не решаемся.

— Вальдор, я решил, что надо бы нам эльфа какого-нибудь изловить. Да расспросить, куда генерала нашего могли утащить, — сообщает кентавр.

Чувствую облегчение. Ну, хоть кто-то здесь еще способен думать. Да, еще и воплощать свои идеи. Это обнадеживает.

— Еще бы мага поймать, — задумчиво проговариваю я, — вряд ли простой пехотинец может располагать такими сведениями.

Иксион довольно улыбается.

— А у нас мысли сходятся! Я Омелию послал и пару ребят с ней.

— Какую Омелию? — интересуется Дуська, — я ее знаю?

— Жену мою, Омелию, — терпеливо поясняет Иксион.

Так он женат? А что же он тогда ко мне… Этой мысли тоже суждено умереть, не воплотившись в звуке. Задаю я совсем другой вопрос:

— Ребята волшебники?

— Почти! — смеется Иксион, — не бойся, Вальдор, одного мага они тебе как-нибудь найдут.

Протягиваю Иксиону ладонь для пожатия.

— Спасибо, пойдем мы, — говорю, хватаю Дуську за руку и оттаскиваю в сторону.

— Пошли давай! Ну, что ты постоянно вмешиваешься, Дульсинея! Для тебя что, две минуты помолчать проблема? — с негодованием восклицаю я.

— Нет, я должна стоять как дура, ждать, пока ты ему глазки построишь! — ворчит она, делая неудачную попытку вырваться.

— Что за идиотизм! Я не строил ему глазки! Где твой Кардагол?!

— Здесь!

Дуська резко останавливается и указывает рукой на одну из палаток.

— И он общий, — язвительно добавляет она.

И первым я вижу стоящего над Кардаголом Лина.

Уже не знаю, как к этому относиться. Ощущение того, что я отстал от жизни, кажется, поселилось во мне надолго. Ну, давно ли Дуська с Лином пытались убедить меня в том, что последний интересуется только девушками, и, даже более того, одной их представительницей Саффой?

И вот опять. Противно кривляясь, княжич произносит:

— Нет, нет, целоваться на прощание не будем! Я не в настроении!

И говорит он это не вышеупомянутой волшебнице, а Кардаголу. Особенно смущает меня почему-то, что последний находится в обездвиженном состоянии. Перед глазами тут же разворачиваются всякие непристойные картинки. Нет-нет, наверняка это опять была всего лишь шутка.

— Валь, да прикалывается он! — покосившись в мою сторону, заявляет Дуся, — я тебе уже говорила, он не такой.

Такой, не такой… Какая разница?! И вообще, я не за этим сюда шел! Ох, эта сцена дурацкая все мысли у меня из головы выбила.

Что я там задумывал в качестве вступления? А! Неважно.

Приближаюсь к Повелителю времени. Тот глядит на меня с любопытством. Спокойно так. И, надо признать, если не обращать внимания на кляп в его рту и своеобразно обмотанные вокруг его тела веревки, на буйного сумасшедшего Кардагол вовсе не смахивает.

— Помощь нужна, — хмуро бурчу я, — Терин переутомился. Спит. Мерлин отсутствует. Саффа без сознания. Кир исчез. А я понятия не имею, что здесь происходит. Если я освобожу тебя, ты мне поможешь?

Прикрывает глаза веками в знак согласия. Что ж, остается поверить.

— Дусь, — прошу, — сними с него это.

— А самому слабо?

— Дусь! — взрываюсь я. — Хочешь, чтобы я все эти километры веревки, которые вы на него намотали, вручную распутывал? Тебе трудно телепортировать их куда-нибудь?

Княгиня фыркает, взмахивает тапком, и вот уже перед нами лежит освобожденный Кардагол. От всего освобожденный — от кляпа, от веревок, от одежды.

— Дуся! — кричим мы с ним хором. Вернее, это я кричу, а Кардагол садится и хрипит, но тоже нечто подобное.

— С меня на сегодня достаточно! — рычу я, — верни ему одежду! И дай человеку воды!

— Не надо! — испуганно шипит Кардагол, и в ту же секунду оказывается одетым, но мокрым с ног до головы.

Смотрю, как по физиономии архимага стекает жидкость, как он недоуменно и даже как-то обиженно глядит на Дуську, и все мое возмущение исчезает. Не удержавшись, хмыкаю, за что получаю полный укоризны взгляд Кардагола. Из-за синяков глаза у него узенькие, и от этого мне смешно вдвойне.

— Я нечаянно, — бормочет Дуся, и тут я, не удержавшись, начинаю смеяться. Но это нормальная моя реакция! Что я могу поделать? Знаю, что смех не всегда уместен, но вот такой я…

— Не вижу ничего смешного, — надменно проговаривает Кардагол, делает пару жестов, и вот уже одежда его высушена, лицо цело, а в руке мага кружка с водой.

— Вот, Дусь, учись! — комментирую я произошедшие с Кардаголом изменения.

— Зато он освежился! — парирует Дульсинея.

Кардагол делает глоток из кружки, оглядывает нас с Дуськой и тихо произносит: