Парадокс одиночества. Глобальное исследование нарастающей разобщенности человечества и ее последствий - Норина Герц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно чувство общности, а не музыка, каждый год возвращает постоянных посетителей.
К югу от главной площадки фестиваля, вдали от ревущих усилителей и огромных осветительных установок, хиппи толкаются с менеджерами хедж-фондов, а студенты с серийными предпринимателями. Кампания за ядерное разоружение раздает временные татуировки за мир, ясновидящие готовы прочитать вашу ладонь, а общественная организация «Женский институт» продает лимонные пироги и бисквит.
Посещая Гластонбери в 2016 году, который считается самым грязным за всю его историю, британский музыкальный журналист Нил Маккормик заметил, что «будучи частью плотно сжатой массы из 150 000 человек, наводнивших главное поле после выступления Адель в субботу, я был сильно поражен, насколько спокойной и довольной была толпа, работавшая вместе, чтобы пересечь ненадежную местность, помогая тем, кто попал в беду, и спонтанно начинающей петь песни, чтобы продемонстрировать единство. Это действительно и подлинно то, для чего нужны фестивали». Этот дух сотрудничества в равной степени распределяется и на армию добровольцев Гластонбери из 2000 человек, и не в последнюю очередь на сборщиков мусора и уборщиков, которые делают самую тяжелую работу. «Все зависит от погоды, а также от удачи, но существует настоящее чувство единения», – сказала Лейла, частый волонтер фестиваля. Один из самых запоминающихся моментов произошел в 2017 году, после терактов в Манчестере и Лондоне, когда 15 000 посетителей собрались у каменного кольца Гластонбери, чтобы установить новый рекорд самой большой в мире пацифики.
Еще есть Коачелла, увековеченная в фильме «Возвращение домой» о легендарном выступлении Бейонсе в 2018 году. Этот фестиваль, проводимый в долине Колорадо на юге Калифорнии, за последние годы посетило более 200 000 человек, что в пять раз больше с момента его основания двадцать лет назад. «Больше, чем музыка и грандиозная постановка мероприятия, меня поразило в Коачелле прекрасное и мимолетное чувство единения, – сказал участник Джоуи Гиббонс, лыжник и предприниматель. – В конце концов, разве мы все на самом деле не ищем место, где мы можем почувствовать себя частью чего-то, место, которому мы можем принадлежать, даже если это всего лишь на одни выходные?» Добавьте к ним, такие фестивали как венский «Фестиваль на Дунайском острове», бразильский «Рок в Рио» или рабатский «Ритмы мира», каждый из которых в 2019 году привлек более 700 000 посетителей, и становится ясно, насколько сильно возрос аппетит к обмену живыми впечатлениями.
Несмотря на то что жизнь строилась так, чтобы быть все более бесконтактной, а технологии позволяли нам заменять «настоящие» отношения отношениями с блогерами из YouTube, TikTok и Алексами, и даже когда нас призывали «присоединиться к разговору» через Twitter или «поделиться моментом» в Snapchat и перевести все больше и больше наших разговоров в онлайн, в этих миллионах посетителей фестиваля мы видели свидетельство чего-то иного.
Растущее встречное движение людей, которым виртуального взаимодействия было недостаточно, и которые в ответ на растущее чувство оторванности и атомизации активно вырывались из своих цифровых пузырей
и искали сообщество в аналоговых, личных формах.
Не только музыкальные фестивали пережили ренессанс в конце прошлого десятилетия. В Нью-Йорке миллениалы и представители поколения K массово собирались в таких стартапах, как Craftjam, где люди встречались, чтобы рисовать акварелью, вышивать на футболках и делать настенные ковры макраме – возможности, как они написали на своем веб-сайте, «обзавестись навыками и друзьями». Квест-комнаты, в которых игроки должны работать вместе, чтобы перебирать подсказки и решать головоломки, чтобы открыть ряд дверей, стали настолько популярными в городах по всему миру, что теперь у них есть собственная категория на TripAdvisor. Сара Додд, одна из «сильной пары» квест-комнат, которая прошла более 1500 комнат по всему миру, объяснила, что социальный аспект был ключевым моментом. «Я также могу выйти из дома с друзьями и выпить после этого. Тут нет одиночества», – сказала она The Guardian.
Также возродились места, особенно в городских центрах, где люди в возрасте от 20 до 30 лет собираются, чтобы поиграть в разные настольные игры и особенно в «Подземелья и драконы». Такие места, как Hex & Co. в Нью-Йорке или множество кафе с настольными играми в Лондоне, где персонал, похожий на «игровых сомелье», ходит, помогая людям выбрать игру, соответствующую их настроению, и объясняет правила. Не то чтобы их клиенты обязательно оставляли свои смартфоны дома. «Вероятно, каждый человек, находящийся рядом с игрой в Дженгу, будет записывать на видео последние напряженные моменты игры, когда башня вот-вот рухнет», – написала культурный критик Малу Роча в своем анализе этого нового явления, конечно же, прежде чем опубликовать его в социальных сетях.
Между тем групповые занятия фитнесом, от йоги до зумбы и ВИИТ, также набирали популярность. В 2017 году только в Великобритании такие курсы стали посещать на 3,76 млн. человек больше по сравнению с прошлым годом. Бутик-фитнес-студии, такие как SoulCycle, чей коктейль из кардио-фитнеса, мотивирующих высказываний и атмосферы ночных клубов привел к стремительному взлету компании за последние годы, даже сравнивали с религией (или, в зависимости от того, кого вы спросите, с культом) для миллениалов. Желание поддерживать физическую форму и здоровье неизбежно занимало центральное место в этой тенденции, но происходило также и нечто большее.
«Люди приходят, потому что хотят похудеть или набрать мышечную силу, но они остаются ради сообщества… На самом деле именно отношения заставляют их возвращаться»,
– говорит исследователь Гарвардской школы богословия Каспер тер Куиле, чей проект «Как мы собираемся» отслеживает ритуальное поведение миллениалов.
Религия 21 века
Дело не в том, что коммерческие предложения, такие как SoulCycle или CrossFit, просто выполняют роль, которую религиозные институты играли в прошлом, они в некотором роде религиозные общины со своими собственными литургиями, святилищами и символами. Это также места, где акт общения дает физиологические и психологические преимущества. Исследования показали, что, когда люди тренируются вместе, их тела выделяют больше эндорфинов, и они чувствуют себя спокойнее после тренировки, чем когда занимаются в одиночку.
В Южной Корее предприниматели увидели возможность услужить одиноким пожилым людям. Там в течение последних нескольких лет пенсионеры собираются на дневных дискотеках, известных как «колатека» (кола + дискотека), некоторые из которых принимают до 1000 посетителей в будние дни, а по выходным – вдвое больше. Вход стоит всего 1000 вон (0,64 фунта стерлингов), что составляет малую часть того, что может взимать клуб, ориентированный на молодежь
