Блаженство греха - Энн Стюарт

— Нет.

— Он бросил тебя. Конечно, меня это удивило. Я думала, у него появились к тебе некие сентиментальные чувства. Никак не ожидала, что он бросит тебя только ради денег. Была уверена, что, когда открою дверь, найду вас сплетенными в объятиях, как Ромео и Джульетта.

— Сожалею, что разочаровала, — вежливо сказала Рэчел.

— Мне бы следовало знать, что Люк слишком хладнокровен, чтобы кем-то дорожить.

— Да, — лениво протянул Люк прямо за спиной Рэчел. — Тебе следовало кое-что знать.

Кэтрин, должно быть, увидела, как он подошел, и теперь наградила его своей аристократической улыбкой.

— Ты все-таки вернулся. Не вовремя, однако. Планировал какой-нибудь героический жест?

— Нет.

— Вернулся за своей настоящей любовью?

Он бросил на Рэчел пренебрежительный взгляд.

— Нет.

— Тогда зачем?

— Мне не нравится, что вы с Альфредом прикарманите деньги, которые привлек сюда я. Пенки я, конечно, снял и кое-что еще припрятал, но подумал, что этим ограничиваться не стоит.

— А ты посмотри на это вот с какой стороны: благодаря мне тебе не придется делиться с Кальвином.

— Благодаря тебе… — бесстрастно повторил он.

— И если тебе действительно нет дела до своей маленькой шлюшки, почему бы не дать ей сделать освежающий глоток воды? Или хочешь остановить ее?

Он пожал плечами.

— Да нет. Чем аккуратнее, тем лучше. Пусть себе пьет.

Рэчел слушала этот диалог с растущим оцепенением. Не важно, говорила она себе. Теперь уже не важно, что она смотрит на эту почти неземную красоту и по-прежнему хочет его. Она уже мертва, так что все равно.

Рэчел шагнула вперед и выхватила шланг из рук Кэтрин. Люк не пошевелился, не сделал ни малейшего жеста, чтобы остановить ее, и наблюдал за происходящим с отстраненным любопытством. Она поднесла струю воды ко рту. Вода была холодная, со слабым металлическим привкусом, и Рэчел набрала ее полный рот. А потом выплюнула на Кэтрин.

Та усмехнулась, утерлась ладонью и покачала головой.

— Глупое дитя. Там столько цианида, что он все равно убьет тебя. Просто это займет чуть больше времени.

Рэчел замерла, ожидая, когда начнутся судороги, пытаясь распознать вкус смертоносной отравы.

— Я думала, у цианида запах жареного миндаля, — сказала она.

Кэтрин пожала плечами.

— Не знаю, никогда не пробовала. — Впрочем, в следующий момент на ее лицо набежала тень беспокойства. Она внимательно посмотрела на Рэчел.

— Все в порядке, — лениво протянул Люк. — А тело пахнет жареным миндалем после. Наступает цианотичный шок, и человек синеет, не успев еще упасть. Почему ты не синеешь, Рэчел? — мягко полюбопытствовал он.

Она повернулась к нему.

— В воде нет цианида?

— Догадка представляется мне вполне логичной. Кто-то, должно быть, выбросил инсектициды и заменил их на что-нибудь безвредное. Например, на известку. Интересно, кто мог такое сделать? Он порушил все твои планы, Кэтрин.

Лицо Кэтрин исказилось в безобразной ярости.

— Нет! — пронзительно завопила она. — Нет. — Она вскинула дрожащую руку и навела пистолет на Люка. — Нет! — И тут Рэчел бросилась ей в ноги и оттолкнула в сторону.

Пистолет выстрелил в воздух… раз… другой… Кэтрин отшвырнула Рэчел, и та упала на камень. Оружие снова танцевало в дрожащей руке убийцы.

Люк поймал обезумевшую старуху одной рукой, обхватил за шею другой и резко дернул. Что-то сухо треснуло, и голова Кэтрин безжизненно свесилась набок.

Он уронил тело на пыльную землю, где оно и замерло в неловкой позе. Люк поднял голову и посмотрел на Рэчел пустыми глазами.

— Она мертва, — глухо выдавил он.

Голова еще кружилась, и Рэчел не спешила вставать, съежившись у большого камня, являвшегося частью садового интерьера.

— Я догадалась, — тихо отозвалась она.

— Всего я убил троих. Джексона Бардела, Джимми Брауна и Кэтрин Биддл. — Он покачал головой. — Я больше не хочу убивать.

Рэчел зашевелилась, не обращая внимания на боль, пронзившую тело. Оттолкнулась от камня, встала, перешагнула через тело Кэтрин. И взяла его руки в свои. Руки, которые там много раз имели дело со смертью.

— Ты и не будешь, — Она поднесла их к губам и поцеловала. Ладони, венки из шипов вокруг запястий.

И тогда он, дрожа, привлек ее в свои объятия. И она крепко обняла его.

— Нам надо убираться отсюда, — сказал он через минуту. — Альфред позвонил в полицию и сообщил, что они найдут здесь гору трупов. Полагаю, про три трупа можно так сказать, но Альфред будет чувствовать себя полным ослом, когда до него дойдет, что у них есть признание, а у него только желудок, полный известковой воды. — Люк откинул голову. Он выглядел постаревшим. Изможденным. И таким близким. Таким дорогим.

— Почему ты вернулся?

— Хочешь услышать, что из-за тебя?

— Нет.

Он выдавил слабую улыбку.

— Ты была главной причиной. Но я подумал, что просто не могу позволить всем остальным умереть.

Она улыбнулась в ответ.

— Возможно, ты в конце концов превратишься в героя.

— Сомневаюсь. Давай выбираться отсюда. Понятия не имею, куда мы подадимся, но чем скорее слиняем, тем лучше. Лучше за границу и как можно быстрее.

— А что мы будем делать, когда окажемся там?

Его чуть насмешливая улыбка была слабой тенью прежней усмешки плохого парня.

— Проживать мои нечестно заработанные денежки. Я умею быть очень изобретательным — мы придумаем, чем себя занять.

— Значит, я должна отказаться от всего и последовать за тобой?

— Да. Айда со мной, Рэчел. Брось все, пошли все к чертям. Рискнем, а? Сыграем в открытую. Без всяких там отходных рубежей, страховок и прочего. Ну? Только мы вдвоем.

Она посмотрела на него.

— Только мы?

— Нам надо хорошее место, где можно толстеть и растить детей. Тебе нужна дочь, Рэчел. Дочь, которую ты сможешь любить. Я хочу, чтобы ты забеременела.

— Босая и беременная, — пробормотала она.

— Снова и снова. Ты поедешь со мной? Откажешься от всего?

Она вскинула на него глаза.

— Я знаю один маленький городок на побережье Испании.

Он на мгновение закрыл глаза, а потом ослепительно улыбнулся. Недавний затравленный взгляд куда-то пропал.

— Всегда мечтал жить в Испании.

К тому времени, когда девять полицейских машин прибыли в Санта-Долорес, их уже и след простыл.

Примечания

1

Шейкеры (англ. Shakers) — секта, называвшая себя «Церковь Царствия Божьего на Земле», отколовшаяся от квакеров в середине XVIII в. К 1826 г. в США было 6 тыс. шейкеров, объединенных в 18 общин в восьми штатах. Секта выступала за общинную собственность, проповедовала опрощение и строгий образ жизни. Члены ее давали обет безбрачия, так как ожидали наступления Царствия Божия на Земле в самом ближайшем будущем и не считали нужным заботиться о продолжении рода. После Гражданской войны быстро потеряли влияние и к 1880-м практически лишились своих сторонников. Название, происходящее от «shake» («трястись»), связано с бдениями сектантов, впадавших в религиозный экстаз.