Ангелы бедствий - White Pawn

— Я понимаю, господин ма…

— Вы в праве считать меня трусом, Тацуми, — перебил его Диир, говоря все так же спокойно и мягко. — Только трус может спрятаться на долгие годы, чтобы потом исподтишка нанести коварный удар своему главному оппоненту. А позже надеяться выжить, трясясь над уходящим временем.

"Чтобы приобщиться в высшей стихии, достичь очищения, которого ему не суждено получить в это жизни", подумал Диир, но так и не сказал этого.

— Ваш план и все ваши действия, которые вы предпринимали на протяжении последних лет, не подлежат осуждению, господин маршал.

"Судзуки очень скоро умрет", вдруг подумал Диир, глядя на него. Это было ясно, как день, словно бы маршал уже видел метку смерти на этом человеке.

"Ответственен и исполнителен, как и все военные из его родины. Когда наши враги придут сюда за мной — а это случится очень скоро — он сделает все, чтобы погибнуть, но защитить меня".

— Вы можете идти, капитан, — сказал Диир, чувствуя подавленный страх и усталость. — Если у вас больше нет вопросов.

Когда капитан покинул его, маршал долго смотрел перед собой, думая о том, что он собирается сделать. Он вспоминал свое прошлое, Вторую экспедицию, когда он, изучая материалы Ткани, вдруг понял, что это создание не может быть их врагом. Ткань, конечно же, хочет поглотить их, как поступала с каждым живым существом на этой планете, но делала она это не для того, чтобы просто расти. Он не зря изучал научные труды ученых по всему миру касательно Ткани, он не зря сам проводил время, изучая и сопоставляя факты, известные только ему одному как человеку, который возглавлял огромную армию, противостоящую этому организму. Ткань обладает разумом, который стремится приобщить к себе остальное, себе подобное — в этом маршал был уверен. Это не просто поглощение одного вида другим, это было становление из двух половинок разных биологических видов нечто более развитого и совершенного. Просто на данный момент одна из этих частей не понимает этого, и не хочет понять.

"Они поймут, когда все закончится. Ведь Ткань не убивает нас. Все гораздо сложнее".

Его час пришел. Все то, к чему Диир Моканди стремился эти последние годы, должно было прийти в действие в течение нескольких дней. Когда он сумеет уничтожить последнее сопротивление людей Ткани, воплощенное в "Уаджет", уничтожив их штаб и Фрактал, он обозначит тем самым свою победу. Только тогда Ткань сумеет достичь своей цели, полностью приобщив к себе большую часть уже как сто лет обреченного, обезумевшего остатка человечества, доживающего свой век на изуродованной войнами и катастрофами планете.

Добыть "Махат" — баллистическую ракету средней дальности — в свое время не составило труда для такого человека, как Моканди. С его связями, познаниями и тем состоянием, которое у него было под конец его блистательной карьеры военного, добыть такую вещицу оказалось довольно ерундовым делом. Сама ракета уже была давно готова к запуску — как любой другой объект принадлежащий "Брахману", она несла в своем нутре генератор, глушащий все радары — разработку, которой Моканди мог бы гордиться, если бы поставил ее на службу Объединенным Вооруженным Силам Конфедерации. Осталось дождаться, когда в лаборатории закончат кропотливую, опасную работу — "Принцессу" разделят на отдельные мини-кластеры, представляющие собой густой, белоснежный жидкий концентрат — так называемую "кровь" Ткани, самую активную и "агрессивную" в биологическом плане форму этого чудного организма. Именно живая "кровь" станет начинкой в капсулах-"боеголовках" "Махат".

Моканди не знал, обладает ли еще кто-нибудь в мире такими познаниями и уникальными технологиями, какими обладал он и его специалисты. Подумать только — пытаться "разобрать" кластер Ткани в лабораторных условиях! Этот кластер был единственным в своем роде "пленником", захваченным людьми за все время противостояния с Тканью, и лишь благодаря знаниям и техническим возможностям Моканди сумел создать все необходимое для проведения подобной операции. С точки зрения других людей, не принадлежавших "Брахману", это было невероятно опасно.

Теоретически перехватить и уничтожить ракету с наполненными "жидкой" Тканью капсулами в воздухе уже будет невозможно — только засечь запуск, но этого будет мало. Ни один наземный радар, ни один орбитальный лазер древнейшей противоракетной обороны не сможет "увидеть" запущенную ракету. В Конфедерации спохватятся только в тот момент, когда эти управляемые автономными системами наведения капсулы посыплются на Восточную Россию, Китай, Японию. Конечно же, Фрактал будет мишенью номер один. Если все пройдет по плану, то и Фрактал и штаб "Уаджет" будут первыми поражены жидкими спорами Ткани, которые осядут вниз, стремительно перерабатывая все живое в новые кластеры нового единого организма. Та же участь ждет крупнейшие мегаполисы всей Азиатской Конфедерации содружества, над которыми развалятся капсулы с Тканью.

"Подумать только. Мои враги будут первыми, кто заслужит Абсолюта, который несет Ткань".

Маршал улыбнулся, но улыбка сползла с его лица, когда он вновь вернулся к коротким рапортам, поступающим на главный терминал от подразделений, гибнущих на Шри-Ланке и в Австралии. Жизни его людей, оставшихся преданными его идее до последнего, были уже принесены в жертву времени. Эта мысль заставила дрогнуть сердце маршала.

"Ни одной просьбы о помощи".

Диир склонился вперед, пряча лицо в сухих горячих ладонях. Обреченные на смерть не звали подкрепления, прекрасно понимая, что к чему. Диир знал, что под его началом служили лишь те, кто знал о храбрости в это чудовищное время, в закат цивилизации. Достойнейшие из людей были обязаны умереть сейчас, чтобы другие могли дожить до того момента, когда Ткань будет иметь полное преимущество, чтобы завершить начатое более двадцати шести лет назад.

— Мои ребята, — прошептал Диир, закрыв глаза. — Мои ребята…

Прошла целая вечность до того момента, как объемная голограмма в компьютеризированных окулярах вдруг начала стремительно рушиться. Стас даже не успел разозлиться на свое поражение, когда виртуальный тренажер отключился. Он захлопал глазами, с разочарованием выпрямляясь и опуская ствол винтовки. Он и Костя, в полном снаряжении оперативников, вновь стояли в большом пустом зале, откуда начали свое испытание.

— Стоп! Закончили.

Тяжело отдуваясь, Стас подцепил пальцами края эластичного капюшона-маски с окулярами и отбросил на плечи. Костя последовал его же примеру. Они опустили винтовки стволами вниз, зашагав к скамье у стены. По дороге Стас поймал несколько оценивающих и почти что завистливых взглядов от стоящих у разделительной линии в одной группе оперативников, и едва ли не огрызнулся в ответ. Физическая усталость и неудача всегда вызывали в нем странный приступ раздражения.