Лицо врага: Окно первое (СИ) - Ингверь Елена "Пыльц"

— Вроде чисто, пошли быстро в замок. Потом будем разбираться, какого хрена.

Я побежала к нему.

— Мы разве в дверь?

— Не… — Дверь была открыта. Приглашающе зияла в тёмной стене абсолютно чёрным провалом. — Что за…

— Это точно ловушка!

— Яня же набросала план замка, и других входов здесь нет вообще.

— Точно ловушка…

Почему я, идиотка, на этот самый план не посмотрела?

— Пошли в дверь?

Я огляделась. Края нашей ровной площадки кончались провалами, отвесными или почти отвесными скалами. Что там, внизу, в темноте, разглядеть без подсветки не удавалось. Можно, конечно, левитировать и попытаться эту махину обойти, но что там, внизу? Окна — не вариант, там наверняка защиты столько, что мы не потянем. Бродить здесь до утра… Какие животные здесь у охраны? Мы уже рискуем, прохлаждаясь снаружи так долго.

— Пошли.

Обернувшись от входа, я увидела сияющие, как ни в чём не бывало, щиты.

========== Глава одиннадцатая ==========

Внутри было темно и пусто. На самом деле пусто — никто из этой темноты на нас не нападал, в нас не летело никаких убивающих, парализующих, связывающих и прочих подобных заклинаний. И даже банальных стрел в нас не летело. Тишина, темнота, пустота и открытая дверь.

Дверь Юлий осмотрел в первую очередь, как только мы удостоверились, что сейчас нам ничего не грозит. Она была просто открыта изнутри. Распознающие личность охранные плетения не были взломаны, её открыл кто-то из тайной службы, или, по крайней мере, из тех, кого защита замка считала своими. Быстро стало понятно, что, если её закрыть, обратно мы выйти не сможем, если не узнаем плетения-ключа.

— Они нападут, когда мы её закроем, — решил Юлий Сердвеевич.

— Тогда давайте оставим так и пойдём дальше.

— Тогда это случится, как только они поймут, что мы оставили так и пошли дальше. Это будет слишком неожиданно.

— И что, закрывать?

Юлий захлопнул дверь ногой и отточенным движением перетёк в боевую стойку, на ходу выставляя щит. Он сделал это так быстро, что я даже не успела заметить, когда это произошло. Да, такого уровня мне никогда не достичь…

— Закрывать, — ухмыльнулся он.

Но щит оказался бесполезен — на нас никто не нападал. Опять.

— Что за…

— Мне кажется, или здесь правда никого нет?

— Может, они просто ждут, пока мы в это поверим и расслабимся, и тогда уже нападут? — неуверенно предположила я. — Совсем расслабимся…

— Слишком долго ждут. Если это и правда так, то они полнейшие идиоты — пропустили уже столько удобных случаев нас схватить. Вряд ли им представятся более удачные моменты. Здесь никого нет.

— Нет, я знаю, что в тайную службу идиотов не берут, но…

— Берут, и с преогромной радостью. Но в такие места и на такие задания не посылают. Это просто куда более изощрённая ловушка, чем нам хотелось бы думать.

Он внимательно осмотрел рисунок охранного плетения и пошёл прочь от двери. Мы находились в чём-то вроде большого зала, от которого в разные стороны лучами отходили три коридора и четыре лестницы. Позже я вгляделась и поняла, что коридор центральный вдалеке переходил в аркадную галерею, выходящую, вероятно, во внутренний дворик — там виднелись характерные пятна лунного света.

Вопрос, кто и когда построил этот замок, заинтересовывал всё больше и больше.

— Но если мы с самого начала знаем, что это ловушка…

— То нам это ничем не помогло и не помогает, потому что я не вижу другого выхода. Но могу предположить, что нас специально тыкают носом в эту ловушку, чтобы мы не заметили чего-нибудь более важного. — Он замолчал и пошёл вдоль стены к левому коридору, но потом передумал и повернул обратно, вышел в самый центр зала, будто бы совсем не боясь находиться на столь открытом пространстве, и стал рассматривать стены, не приближаясь к ним. Не знаю уж, правда, что он там видел, потому что я в этой темноте не могла разглядеть вообще ничего, но сомневаюсь, что ему помогало — вряд ли где-то были развешены таблички «Тиоссанириэль тен Ивитируан содержится там-то» или «Теан Беловейский будет казнён такого-то числа». Хотя в этой странной ловушке я бы не удивилась и такому. — Правда, не могу даже предположить, зачем им это.

— Может, Теан и Тиоссанириэль всё-таки сбежали, но не выбрались, а попрятались, и при помощи блуждающих нас их хотят выманить?

— При помощи невидимых нас, блуждающих непонятно где? Да и, если бы они сбежали, оставлять им открытую дверь было бы крайне неразумно.

Я переборола желание постоять у стеночки и подошла к нему. Сказала:

— Ну ладно. И что нам делать? Я вообще не понимаю, что происходит.

¬— Для начала нужно тихо добыть себе способ выйти из замка. Ключ представляет из себя какое-то особое плетение. Либо его держат в голове и создают, когда потребуется, либо, что вероятнее, впаивают в какие-нибудь амулетики. Так что надо найти кого-то и отобрать амулет. Потом ищем Саню и Теана. Судя по всему, нам придётся обойти все башни по очереди, и хорошо ещё, если их держат в одном месте. Проникать в чьи-то кабинеты в поисках каких-то списков нам сейчас… не потянем, в общем.

— А где-ты будешь искать кого-то с ключом?

— В башнях и на стенах есть охрана, так что мы вполне можем сделать это просто по дороге. Какая лестница тебе больше нравится?

— А какая куда ведёт?

Юлий создал иллюзию плана замка, которую ещё утром транслировала ему Яня. Местами на ней были серые мутные пятна — места, о которых она ничего не знала.

— Отсюда мы можем пройти в четыре из восьми башен, — сказал он. — Замок не совсем симметричен, и в остальные четыре нужно идти вот так, — он провёл извилистые пути по лестницам, коридорам и мостикам над внутренним двориком, представлявшим из себя чуть ли не шахту. С другой стороны не было ни входа, ни больших залов, а низ был сплошь серым и мутным. Более того, чтобы перейти, например, из Большой Северной башни в Большую Восточную, требовалось обойти по периметру чуть ли не весь замок, — и потому логичнее начать с ближайших.

— Какой псих вообще это строил?

— Спроси у Древнего Зла, возможно, оно знает. Пошли?

Я задумалась.

— Подождите. А может, от нас ждут, что мы пойдём в эти башни, и…

— А может, от нас ждут, что мы так подумаем и пойдём в другие башни. Боюсь, тут логика уже бессильна. Да и смысла происходящего я так и не понял, и уже даже рискую предположить, что никакой ловушки нет, а у нас завёлся тайный союзник, очень стесняющийся показаться на глаза.

Пусть Юлий Сердвеевич и шутил, а такая идея мне раньше в голову не приходила. И сейчас вдруг начала казаться неожиданно имеющей право на жизнь.

— Ладно, — решила я. — давай, может, начнём с Большой Южной?

Юлий кивнул, и мы направились к самой правой из лестниц.

Он шёл спокойно и уверенно, вызывая у меня зависть и небольшие опасения. Я же так не могла: я сомневалась, волновалась и вновь начала бояться.

— Знаете, я думала, в таких местах обязательно должны быть какие-то ловушки, защитные плетения на каждом углу…

— Ага, чтобы в них по десять раз на дню попадались все подряд, особенно гражданские сотрудники. Здесь работают самые обычные маги-учёные — некроманты, практики, артефакторы… Это же институт. И большинство сюда не совсем добровольно пригнали, кстати. Они что, ловушки обходить будут? Вот когда до тюрьмы дойдём, жди проблем.

Я замолчала. Было темно и очень тихо, и эту неприятную тишину хотелось как-то разрушить. Но я не знала, что сказать, да и это казалось совсем не уместным — вроде как, когда тайно куда-нибудь проникаешь, полагается молчать. А мы и так постоянно болтаем. Доверие — заклинание, конечно, вечное, но оно не панацея от всего, потому что, не боясь разговаривать, можно очень легко забыть обо всей остальной осторожности.

Лестница закончилась небольшим коридорчиком, коридорчик — лестницей винтовой, очень узкой и совсем без окон. Идти по узкой винтовой лестнице в полной темноте — то ещё удовольствие, конечно. Светила бы хоть луна… Но окон не было, а сами стены, кажется, были даже толще, чем проход. Снаружи, кстати, башни были прямые, без расширений и каких-то явно угадывающихся помещений наверху. То есть, скорее всего, наверху стены тоньше и пространства получается достаточно, чтобы разместить заключённых. А сколько их там, кстати? Какими бы ни были стены, а пространства всё равно должно быть очень мало. Яня сказала, что малые башни для людей с какими-то интересными особенностями, которые хотят исследовать, то есть, для таких, как она, а большие для особенных преступников, которых опасно держать в других, более доступных для организации побега местах, даже внизу, в обычной здешней тюрьме, где можно организовать бунт или при попытке побега серьёзно нарушить работу института. Значит, и правда должно быть мало, но не три же человека. А в этой башне едва ли поместится больше.