Голос Рыка - Сайфулла Мамаев

– Что? – возмутился Рыков-старший. – Ты, часом, не перегрелся? Сначала нахамил всем, разругался с матерью, хлопнул дверью и ушел, а теперь к спящей девчонке рвешься! Больной к тому же! Надеюсь, не забыл, что она совсем недавно отца потеряла? Так я тебе напомню!

– Папа, да подожди ты! – Упреки были несправедливы, и Толик почувствовал себя обиженным. – Я нашел… Анатолий Викторович нашел способ, как ее вылечить. Как всех киб… как помочь всем тем, кого искалечили на заводе.

– Ничего, пусть твое лечение до утра потерпит, – не сдавался Максим Анатольевич. – Небось не скиснет.

– Да и так уже утро! – Толик показал на окно. – Почти!

– Вы чего там раскричались? – спросила появившаяся в дверях Вера Игоревна. – Ребенок больной спит, а вы здесь такой шум подняли!

– Да нет, все уже в порядке! – успокоил ее Максим Анатольевич. – Ложись, мы тоже скоро… И ты, – отец повернулся к Анатолию, – марш на балкон!

– На лоджию! – поправила его Вера Игоревна.

– Это ты на лоджию! – зарычал глава семейства, – А этот балбес на балкон пойдет!

Толик, видя, что с родителями ему не договориться, перешел на ультразвук.

– Лена, – крикнул он, – проснись, ты мне нужна! Лена, ты меня слышишь?

Но вместо девушки ему ответил Стэн. Оглушенный ультразвуком, волк прижал уши и с визгом заметался по квартире. Влетев в большую комнату, он с перепугу куснул Веру Игоревну, пытавшуюся его остановить, и рванул в открытую дверь. Послышался шум падающего тела, сопровождаемый вскриком.

– Кто-то упал! – сказал Толик.

– Это же Лена! – воскликнула мама, которая после того, как ее цапнул Стэн, с удивительной прытью выскочила в коридор. Ей совсем расхотелось успокаивать Стэна. Пусть эту почетную обязанность выполняют мужчины…

– Ты меня звал? – не обращая внимания на Веру Игоревну и Максима Анатольевича, Лена подошла к Толику. – Я пришла.

Лена была в рубашке Рыкова-младшего; за неимением другой одежды мама Толика дала ее девушке вместо ночной рубашки. Сейчас эта предусмотрительность Веры Анатольевны оказалась очень кстати.

– Лена, я знаю, как помочь тебе! – выпалил Рык. Он чувствовал, что если он не приступит к делу прямо сейчас, то родители своими нравоучениями доведут его до истерики. По крайней мере, лечение они угробят. – Идем, нужно включить компьютер.

Толик схватил Лену за руку и потащил к своему ноутбуку. Как здорово, что он додумался купить его! Ошеломленные родители молча двинулись за молодежью. Последним робко шел Стэн. Что он наделал, укусил свою кормилицу! В порыве раскаяния Стэн подошел к Вере Игоревне и виновато лизнул ее в укушенное место. Совсем не ожидавшая этой ласки женщина, с любопытством следившая за манипуляциями сына, испуганно взвизгнула – ощущение от укуса было еще слишком свежо – и отпрыгнула в сторону, наступив при этом на ногу мужу и всем своим нехудым телом толкнув его в бок Грохот двух падающих тел был не слишком приятным сюрпризом для соседей снизу. Зато волк, решив, что двуногие веселятся, с радостным лаем запрыгал вокруг упавших. Толик с недоумением обернулся на шум, и его взору предстала весьма миленькая композиция: постанывающая мама, выбирающийся из-под нее отец и с лаем прыгающий вокруг них Стэн.

– Вам третьего не надо? – спросил Анатолий. – Или четвертого? Давайте, не стесняйтесь! А можем и Лену пригласить! Больному ребенку такая терапия как раз не повредит!

Вера Игоревна поднялась и с оскорбленным выражением на лице направилась в сторону кухни.

– Мог бы матери и руку подать, – проворчала она на ходу. – Не сумела я воспитать в тебе галантность… и благородство.

Максим Анатольевич, не говоря ни слова, отправился следом за женой. Стэн, предатель, поплелся туда же. Он всегда был за тех, кто шел на кухню!

Пожав плечами, Толик вернулся к прерванному занятию. Он подключил компьютер к телефонной линии и вошел в Интернет. Найдя подготовленный к этому времени системным администратором ФАЗМО заранее обусловленный сайт и войдя в программу, Толик посадил девушку перед дисплеем.

– Теперь действуй по инструкции! – приказал он. – Делай все так, как там написано! А я пойду на… балкон воздухом свежим подышу!

Но дышал он воздухом недолго. Едва только он успел задремать, как к его щеке прикоснулось что-то холодное. Первым побуждением Толика было закричать, чтобы Стэн проваливал ко всем чертям, но что-то его остановило. Он медленно открыл глаза… и увидел Лену! Его Лену! Ту, которую он любил. Ее глаза лучились любовью!

– Толик! – прошептали ее губы. – Толик, я знала, что ты у меня самый… самый…

– Нет, – перебил ее Толик, – это ты у меня самая-самая! И я очень тебя люблю!

– И я! Я тоже тебя люблю! – Наконец-то Рык услышал наяву слова, которые мечтал услышать все это время. – Я люблю тебя и горжусь тобой!

Сказать, что Толик был счастлив, значило бы ничего не сказать! В приливе чувств он сгреб девушку в охапку и, прижав к себе, поцеловал. Нежные губы ответили ему, и Толик почувствовал, что если сейчас не сядет, то упадет. В голове звенело от радости, казалось, еще чуть-чуть – и он взлетит! Он даже не сразу понял, что говорит та, которая сделала его самым счастливым на Земле человеком. А поняв, сразу посерьезнел.

– Толик, я хочу увидеть маму, – грустно проговорила Лена. – Ей сейчас очень тяжело.

ГЛАВА 20

Филипенко проснулся оттого, что его кто-то теребил за плечо. Теребил не нагло, не требовательно, а как-то робко, несмело. Бородач открыл глаза. Перед ним стоял… Кукловод.

– Ты?! – удивился Анатолий Викторович. – А тебе что здесь нужно?

Зырянов молчал, но молчал так, что стало ясно: его молчание и есть ответ на вопрос системного администратора. Его обе руки были плотно прижаты к груди, в глазах застыла мольба, а сам он стоял в униженной позе и всем своим пришибленным видом давал понять, что все осознал и просит о прощении.

– Ну? И что дальше? – спросил программист.

– Толик, богом заклинаю, ты же христианин, – Зырянов бухнулся на колени, – ты не можешь оттолкнуть человека, бросить его в беде! Да, я виноват, признаю, но я сам не понимал, что делал! Я действовал словно бы под гипнозом… Знаешь, власть, она ведь тоже гипнотизирует! Я имею в виду ту власть, которая была у меня. Настоящую, когда от тебя зависит судьба человека, его будущее… Как это опьяняет, ты себе представить не можешь! Это тяжелое испытание, не все его выдерживают, сломался и я! Но ведь ты же не мститель, а вину свою я осознал… Не наказывай меня больше, чем я уже получил. Важен урок, я его усвоил! Вам нужен знающий союзник, нужен тот, кого големы будут считать своим… а я буду ваш. Я уже ваш! Ранее Филипенко решил для себя, что не пойдет навстречу этому негодяю ни при каких условиях, пусть побудет в шкуре тех, кого обрек на рабское подчинение чужой воле. Но, как это свойственно интеллигентам, ему было легче поставить диагноз и вынести приговор, чем потом его строго придерживаться. Он просто не мог видеть, как кто-то мучается, не мог ответить отказом на мольбы страждущего. В конце концов, помогать придется всем, так не проще ли начать с того, кто уже знает о возможности излечения?

– Хорошо, я могу помочь тебе, но где гарантии, что ты не обманешь и не станешь снова работать на… террористов? – Анатолий Викторович все еще колебался, он был уже почти готов выполнить просьбу Кукловода и заранее искал для себя оправданий. – Не получится ли так, что я тебе верну свободу, а ты станешь гадить нам…

– Да зачем мне это нужно?! – Не поднимаясь с колен, Владимир Арамович подполз к ногам Филипенко. – Бога ради, зачем? Не вы меня искалечили, а они! Так почему я должен выступить против вас? Почему я должен укусить руку того, кто несет мне спасение? Нет, если кто мне и враг, то только Должанский… Золотой и его големы! Нет, теперь наши дорожки разошлись! Навсегда! Отныне я только с вами!

Филипенко задумчиво посмотрел на Зырянова, заискивающе глядевшего на него запрокинув голову. Ишь как его развезло! Хотя… на его месте мог оказаться любой. Скажи ему самому кто-нибудь до того, как ему попалась на глаза инструкция Рыкова, что есть возможность избавиться от рабски униженного положения… неизвестно, как бы он сам себя повел. А оттолкнуть человека много ума не нужно, вот только куда он потом пойдет? К врагу? Ну а куда же еще? Других вариантов нет, или они Кукловода делают своим, или…

– Ладно, я тебе помогу, – решился Филипенко. – Но знай, если только обманешь…

– О чем ты говоришь, Викторович? Да ты пойми…

– Я оставил в программе лечения шлюз, если что, мгновенно твое лечение назад откачу! – Филипенко блефовал. Он не знал, что Рыков и в самом деле предусмотрел такую возможность, и ему подумалось, что надо встроить в программу «черный ход». – Так что смотри, я тебя предупредил, потом не плачь…

– Толик, ну что ты в самом деле! – еще не веря до конца в свою удачу, залепетал Зырянов. – В моем лице вы себе такого союзника приобретаете… вот увидишь, я столько могу полезного сделать! И пойми, я повторюсь – я свой… по гроб жизни свой!