Ореол смерти («Последняя жертва») - Нора Робертс

Он не стал больше прикасаться к ней, хотя время от времени показывал ей нож, чтобы она не забывала об опасности. Но сейчас его мысли были заняты этой сучкой Даллас.

Морс не сомневался, что с ней он справится легко. Разберется единственным понятным этим бабам способом — убьет ее. Но торопиться не будет. Она пыталась его перехитрить, а таких оскорблений он не забывает.

Женщины вечно лезли вперед, вечно путались под ногами! И постоянно унижали его. Всю жизнь он страдал от этого — всю жизнь, сколько себя помнит…

«Не вертись, Си Джей, сядь прямо. Ну что за несносный ребенок! Ты опять не работаешь в полную силу, Си Джей. Ради Бога, пошевели мозгами хоть раз в жизни. На обаянии и смазливой мордашке далеко не уедешь. Тем более у тебя нет ни того, ни другого. Я ожидала от тебя большего. Неужели ты навсегда останешься таким ничтожеством?!»

Эти слова матери до сих пор звучали у него в голове. Долгие годы он играл роль заботливого, любящего сына, а по ночам мечтал о том, как убьет ее. Это были упоительные, сладостные мечты, и в них он заставлял ее наконец замолчать!

— И в конце концов я это сделал, — сказал он вслух и дотронулся кончиком ножа до жилки, пульсировавшей на шее Надин. — Это оказалось так просто! Она была совсем одна в своем огромном доме, занималась своими важными делами. Я вошел к ней. «Си Джей, — сказала она, — что ты здесь делаешь? Только не говори, что тебя снова выгнали с работы. Ты ничего не добьешься в жизни, если не научишься сосредоточиваться». Я улыбнулся и сказал: «Заткнись, мама. Заткнись!» И перерезал ей горло.

Морс провел ножом вдоль горла Надин.

— Она дернулась, брызнула кровь, и она наконец заткнулась. Но знаешь, Надин, эта старая карга кое-чему меня научила. Я сосредоточился! Мне нужна была цель. И я решил, что моя цель — избавлять человечество от наглых громогласных баб, которые считают, что весь мир у них в кармане. От таких, как Тауэрс и Меткальф. От таких, как ты, Надин! — Он наклонился и поцеловал ее в лоб. — От таких, как ты…

Она не могла даже кричать — ей казалось, что ее душа парит где-то далеко, а здесь пребывает только тело, ставшее вдруг чужим. Она не вырывалась, не пыталась развязать руки. Сидела, как фарфоровая кукла, и только иногда вздрагивала.

— Ты ведь все время пыталась меня отпихнуть. Даже ходила к начальству, требовала, чтобы меня убрали из отдела новостей… Я прекрасно помню, как ты однажды сказала, что я словно гвоздь в заднице. А эта сука Тауэрс даже отказалась давать мне интервью! Она меня доводила, Надин. На пресс-конференциях Тауэрс меня просто не замечала. Но я ее все-таки достал. Хороший репортер умеет добыть информацию из-под земли, так ведь, Надин? Вот я и копал. И раскопал историю про возлюбленного ее дочурки. Это была победа! Ведь счастливая мать уже обсуждала с дочкой будущую свадьбу. Я бы мог ее шантажировать, но мне ведь не это было надо. О, как она взвилась, когда я позвонил ей той ночью и все рассказал!

Морс злорадно прищурился.

— Она согласилась побеседовать со мной, Надин. А ведь сначала заявила, что ей ничего не стоит меня уничтожить, раздавить, как букашку. Ну еще бы! Ведь Тауэрс была такая важная особа! Только я не испугался. Я ее дожал, Надин, и она сделала все, как я велел. А когда я подошел к ней на улице, посмотрела на меня с таким презрением! И сказала, сука: «Ты опоздал, ублюдок. Мне некогда, давай скорее уладим наши проблемы».

Морс расхохотался.

— О, я все уладил! Она рухнула наземь, обливаясь кровью. Точь-в-точь как моя мамаша…

Он потрепал Надин по голове и встал перед камерой, которую установил заранее.

— Репортаж ведет Си Джей Морс. Если через несколько секунд героическая лейтенант Даллас не примчится спасать свою подругу, то случится неизбежное. Как ни банально это звучит, но, кажется, женщины действительно всегда опаздывают.

Морс громко расхохотался и ударил Надин по лицу, так что она упала на скамейку, к которой была привязана. После чего Морс снова с серьезным видом уставился в камеру.

— Репортажи с места проведения казней в этой стране запрещены. Естественно, принять такое решение суд заставили несколько наглых и крикливых баб, и посему наш репортер считает это решение неправомочным.

Он обернулся к Надин.

— Сейчас я передам это на студию, Надин. Эфир через двадцать секунд. Пожалуй, макияж бы тебе не помешал… Но — увы! — времени нет. Понимаю, что на своей последней в жизни передаче ты бы хотела выглядеть получше.

Морс подошел к ней, приставил нож к горлу и повернулся лицом к камере.

— Десять, девять, восемь… — В этот момент он услышал шаги. — О, она уже здесь! И даже на несколько секунд раньше времени.

Ева мчалась со всех ног, но внезапно остановилась как вкопанная. За десять лет в полиции она многое повидала и о многом предпочла бы забыть. Но такого она не видела никогда.

Прожектор освещал скамью, на которой сидела Надин. За ее спиной стоял Си Джей Морс, одетый в скромную рубашку и куртку в тон, и держал нож у ее горла. На треножнике перед ними была установлена камера с горящим красным огоньком.

— Что вы здесь устроили, Морс?!

— Веду прямой репортаж, — ответил он деловито. — Прошу, лейтенант, пройдите сюда, чтобы наши телезрители могли вас увидеть.

Рорк заметил, что Ева отсутствует слишком долго, и вдруг понял, что чертовски устал от светских бесед. По-видимому, она расстроилась больше, чем он предполагал. Нет, надо было все-таки разобраться с этим Анжелини как следует! Он не позволит, чтобы она обвиняла во всем себя. Есть только два средства вывести ее из этого состояния: рассмешить или разозлить.

Рорк незаметно выскользнул из зала. Дом был огромный, но он знал, у кого навести справки.

— Где Ева? — спросил он Соммерсета, возникшего перед ним.

— Уехала.

— Как это уехала?! Куда?

Соммерсет, не привыкший обсуждать поведение дам, пожал плечами.

— Не могу сказать. Выскочила из дома, села в машину и уехала. Она не соизволила посвятить меня в свои планы.

— Не зли меня, Соммерсет! Почему она уехала?

Соммерсет обиженно поджал губы.

— Может быть, это произошло в связи с разговором, который она вела по телефону? Она разговаривала из библиотеки.

Рорк помчался в библиотеку, кинулся к телефону и включил запись. Он слушал, и ему было по-настоящему страшно.

— Господи! Она поехала к нему! Одна!

Рорк успел только крикнуть на бегу Соммерсету:

— Передай информацию начальнику полиции Тибблу! Конфиденциально!

— Времени у нас немного, лейтенант, но, уверен, наши зрители насладятся тем, что смогут наблюдать за последними минутами вашего расследования. — Морс продолжал улыбаться. — Вы ведь долго шли по ложному следу и, насколько я понял, были готовы осудить невиновного?