Поединок сердец - Карен Хокинс

Его сердце готово ринуться в бездну. Нужно покончить с этим раз и навсегда! Иначе обоих ждет боль и сожаление.

— Кейтлин, я…

— Вам не из-за чего раскаиваться. Я сама захотела получить удовольствие от близости с вами, и я его получила. Я вовсе не жду, что вы станете извиняться, или делать мне предложение, или…

— Вот и хорошо, — перебил он. — Потому что я не собираюсь ни на ком жениться. Никогда.

Она покраснела и надула губы.

— Разумеется, нет. Хотя некоторые считают, что близость такого рода указывает на нечто большее, чем простая дружба. — Она подняла голову и взглянула ему прямо в глаза. — Я говорю о любви, Маклейн, на тот случай, если вы не догадались. Но вы ведь и слышать о ней не хотите, не так ли?

В его душе царил сумбур. Сумятица мыслей, чувств — но он отказывался в них разбираться.

— Не могу предложить вам ни любви, ни законного брака, так что будет лучше, если мы сбросим их со счетов.

Она коротко рассмеялась:

— Вас занимает только это глупое пари.

— А вас?

Кейтлин пожала плечами:

— Думаю, да. — Ее глаза блестели, словно она была готова расплакаться. — Отлично, Маклейн. Нас связывает только пари, и ничего больше.

— Прекрасно.

Повернувшись, она бросилась бегом вверх по ступенькам, а он остался стоять, чувствуя себя покинутым и ненужным. Что с ним творится, черт подери?

Несомненно, его ослепила страсть. Может быть, Кейтлин ему даже нравится, потому что она необыкновенная женщина. Но любовь? Не слишком ли поздно?

Этого не может быть. Он не допустит.

Злясь на себя самого, Александр вернулся в свою комнату и вызвал Маккриди. Он решил провести весь день в седле. Простое и привычное занятие. По крайней мере ему не придется ломать голову, откуда взялось это непонятное чувство утраты.

Карета подпрыгивала на ухабах узкой дороги, раскачиваясь из стороны в сторону, зацепив колесом кочку или камень. Мьюрин высунула голову из окошка, чтобы посмотреть на дом, который примостился на высоком утесе.

— Кто бы мог подумать, что почтенная Нора живет в таком большом доме, точно королева!

Кейтлин улыбнулась:

— Бабушка устроилась с удобством, особенно если вспомнить, что одно время она жила в нищете.

— Вышла за богача, правда?

— Да, хотя дедушка часто говорил, что именно ему достался главный приз. Она совершенно избалованна. Дедушка ее обожал и ни в чем не мог ей отказать.

— Она сильная женщина, скажу я вам.

— Это правда.

Кейтлин радовалась, что унаследовала некоторую толику бабушкиной силы. Хотя в том, что касалось Маклейна, она проявляла прискорбную слабость.

— Думаете, бабушка поможет вам управиться с последним заданием?

— Ей придется придумать способ. Я совсем растерялась — не знаю, как выиграть, не погубив при этом своей репутации.

Мьюрин покраснела.

— Не верится, что Маклейн предложил вам такое! Разве может джентльмен просить девушку купаться голой в фонтане? И мне все равно, вычитал ли он это в старых легендах или нет!

— Он вообще не джентльмен.

Что неудивительно, ведь он сам сказал ей это при первой встрече. Поражало другое — Кейтлин поняла, что и она не леди! Впрочем, она давно это подозревала. Сестрица Триона всегда отличалась обходительностью, благопристойными манерами и добротой. Кейтлин всю жизнь пыталась ей подражать, однако всегда безуспешно. Но чтобы очертя голову бросаться навстречу любовной авантюре с Маклейном, ставя себя в совершенно неприличное положение,  — это уж слишком.

Ведь пока она упивалась их взаимной страстью, что-то изменилось. В ней или в нем — непонятно, однако вместо счастья ей остались печаль и тоска. С самого утра Кейтлин едва могла проглотить хоть кусочек. Но бабушка наверняка знает, как излечить эту напасть.

Карета преодолела последний крутой подъем и завернула на аккуратную и нарядную подъездную аллею, что вела к большому каменному дому с крышей, урытой серой черепицей. Стены дома были выложены из темно-серого речного камня, стекла окон ярко блестели в лучах солнца.

— Похоже, ваша бабушка положила жизнь на этот дом!

— Знаю. И жизни своих слуг тоже.

Карета остановилась, и в туже минуту дверь дома растворилась. На крыльце появилась пожилая женщина в мешковатой серой ротонде, с огромной корзиной под крышкой в руках. При виде кареты она замерла, ее морщинистое лицо расцвело счастливой улыбкой, когда из окошка кареты высунулась голова Кейтлин.

— Бабушка!

Ей не хватило терпения дожидаться, когда подойдет лакей. Кейтлин открыла дверцу кареты, соскочила на землю и бросилась к бабушке, которая сжала ее в крепких объятиях. Силы ей было не занимать, несмотря на то что она была очень худой.

— Ох, дитя мое! Каким ветром тебя занесло?

— Приехала просить совета.

— Вот как? — Бабушка выглядела донельзя польщенной. — Тогда нам лучше войти в дом.

Кейтлин кивнула на корзину:

— Ты куда-то собиралась?

— Да, но это может подождать. Там желе и всякая всячина для Робертсов и их новорожденных. Там близнецы, знаешь ли. Я предлагала назвать их Катриона и Кейтлин, как тебя и твою сестру, но она и слышать не хочет — наверное, потому что у нее родились мальчишки!

Кейтлин рассмеялась:

— Думаю, дело именно в этом.

Из кареты выбралась Мьюрин со своей корзиной, улыбнулась почтенной даме и присела в неуклюжем реверансе:

— Здравствуйте!

Бабушка с интересом взглянула на ее корзинку:

— А что там?

Мьюрин откинула крышку.

— Ваша внучка сказала, что негоже приезжать с пустыми руками. Тут ореховый хлеб и мармелад, булочки с изюмом и свежесбитое масло, а еще…

— Так чего мы ждем?! Открывайте двери, пусть кто-нибудь отнесет эту корзину в мою столовую!

Бабушка направилась назад в дом, предоставив Кейтлин и Мьюрин следовать за ней по пятам.

Экономка проводила Мьюрин на кухню, а вышколенный дворецкий объявил, что проследит, чтобы лакомства из корзины как можно скорее доставили в столовую.

Бабушка взяла Кейтлин за руку и привела ее в маленькую, уютную и чудесно обставленную комнату, закрыв за собой дверь.

— Хорошо, девочка, расскажи мне, почему прискакала в гости, от волнения сама не своя?

— Я совершенно спокойна.

Бабушка повела бровью:

— Хорошо, скажем… Тебе немного не по себе.

Вздохнув, Кейтлин последовала за бабушкой к столику возле камина.

— Прости, что писала не так часто, как должна бы! — сказала она, садясь.

— Ах, ты вся в меня — не найдешь времени написать письмецо. То, которое ты мне прислала, когда твоя сестра сбежала с лордом Хью, было совершенно неразборчиво.