В сетях любви - Адриенна Бэссо

– Ей-богу, Трис, я не могу поверить, что у тебя из-за брата нет чувства незаслуженной обиды. Ведь Моргану принадлежит все – и только потому, что он – первый сын. Мой отец – младший сын, поэтому он почти всю жизнь и должен был бороться за существование. А я всегда негодовала на дядю за то, что ему досталась львиная доля наследства.

– У меня, Каролина, все совсем иначе. Значительное состояние я получил от бабушки и матери, и у меня существенные доходы от участия в большинстве дел Моргана.

– Ох, – тихо откликнулась Каролина. Она совершенно ничего не знала об их финансовом положении. Тристан всегда небрежно тратил деньги, и казалось, что их много, но от кого или откуда они поступают, никогда не обсуждалось. – Ты хочешь сказать, что мы… зажиточны?

– Чрезвычайно, – сухо ответил Тристан, и на его скулах заиграли желваки. – Очевидно, я неверно охарактеризовал тебя, Каролина. Ты – не сноб. На самом деле ты – охотница за состоянием.

– Фух! – фыркнула Каролина, тряхнув белокурыми локонами. – Ты уж прости, что мне было приятно узнать о нашем надежном финансовом положении.

Он обнял ее.

– Полагаю, мы вскоре обсудим его подробнее, – он нежно поцеловал ее в висок, и она смягчилась.

– Не означает ли это, что мы очень богаты, Тристан? – Каролина подняла лицо к нему и посмотрела, сверкнув глазами.

Тристан, сморщив нос, состроил ей гримасу.

– Вероятно, – уклончиво ответил он. – Но это не значит, однако, что я позволю тебе транжирить деньги так, будто ты регент.

Каролина усмехнулась:

– Это я понимаю, Тристан. Но какое облегчение узнать, что мы надежно обеспечены! Я содрогаюсь, когда думаю о моей бедной сестре Присцилле. Земли лорда Огдена передавались по праву родового наследования, и Присцилла ничего не получила из владений мужа или его семейства, так как не родила наследника. Это было ужасно, и она очень оскорбилась и разгневалась. И теперь Присцилла целиком зависит от того, что выделяет ей наш отец, а ты же знаешь, какой он прижимистый.

– Не волнуйся, с тобой такого никогда не произойдет, – серьезно сказал Тристан. – Если со мною что-то случится, у тебя денег будет достаточно, чтобы жить на широкую ногу.

У Каролины комок застрял в горле от одной мысли потерять Тристана. Она просто не знала, откуда ей тогда черпать силы. Как встречать очередное утро без любимого Тристана?

– Я вела себя, как полная дурочка, – сказала она, и глаза ее затуманились.

– Я знаю, тебе трудно понять мои чувства по этому поводу, но я, вправду, не завидую первородству брата. Ведь Морган всегда был добр и великодушен ко мне. Всю мою жизнь он присматривал за мной и старался помочь. Ради того, чтобы я унаследовал титул, он должен умереть без потомка. Ты, Каролина, наверняка не понимаешь, что это слишком высокая цена.

– Понимаю, – мягко возразила она, и на ее прелестном личике искренность сменила недовольство. – Я тоже переживаю за Моргана. Обещаю, сделаю что угодно, самое трудное, но постараюсь, чтобы Алисе было хорошо в нашем семействе. Ради Моргана. И ради тебя.

– Спасибо. Морган будет тронут. Мне кажется, из-за внезапной женитьбы им будет нелегко подладиться друг к другу, – и он любовно потрепал ее по руке. – Веселей, Каролина! Ведь у них может родиться и девочка. А если у нас родится мальчик, то он и унаследует титул.

Лицо Каролины радостно засветилось, но тут же потухло от мысли, что Тристан разыгрывает ее.

– А это не вероломно – надеяться, что Алиса родит девочку?

– Нормальную, здоровую девочку?

– Естественно.

Он сердечно улыбнулся ей.

– Думаю – нет. Будем надеяться по секрету. – И, заключив жену в пылкие объятия, Тристан явил тем полное ее прощение.

Вдовствующая герцогиня сияла от удовольствия при виде царственного великолепия того, что было на огромном обеденном столе красного дерева, во главе которого она восседала. Справа от нее находился Морган, слева – Тристан, рядом с которыми сидели их жены. У другого конца стола, напротив старой герцогини, села Присцилла.

Обе молодые пары, опоздавшие, явились робкие, но вдовствующая герцогиня не сердилась, особенно на Моргана с Алисой. Морган казался более раскованным, чем был все последние месяцы, а Алиса лучилась красотой, и ее темно-зеленые очи ярко сверкали, как и великолепное ожерелье из бриллиантов с изумрудами. Тристан с Каролиной, как обычно, смотрели больше друг на друга, но вдовствующая герцогиня порадовалась, отметив едва заметные искусные старания Каролины выразить расположение к Алисе, словно в возмещение за прежнюю неучтивость. То и дело Каролина обращалась к Алисе с замечаниями и вопросами, умело направляя беседу так, чтобы Алиса принимала в ней участие.

Да, вдовствующая герцогиня очень радовалась, глядя на своих красивых внуков и их прелестных жен. Подняв церемонно бокал, она встала, шумно отодвинув стул.

– Дети! – произнесла она твердым голосом. – Я хотела бы предложить тост, – и она подождала, пока все встали с бокалами в руках. – За новую герцогиню Джиллингем! И за герцога! Долгой вам жизни, крепкого здоровья и большого счастья!

– За герцога и его новобрачную, – весело сказала Присцилла.

– За новобрачных! За новобрачных! – громко проскандировал Тристан и выпил до дна.

– И за моего любимого Тристана и дорогую Каролину! – продолжила вдовствующая герцогиня. – Любви и счастья на всю жизнь!

– За Триса и Каролину! – улыбаясь, повторил Морган, поднимая высоко бокал. – И за вас, бабушка! За вашу бесконечную любовь к нам, самоотдачу и более всего за вашу мудрость!

Вдовствующая герцогиня стояла со слезами на глазах, а они, подняв бокалы, смотрели на нее с выражением искренней любви на лицах.

«Я по-настоящему счастлива, – подумала она. – Дай Бог, чтоб это длилось долго!»

Глава 19

В последующие недели Алиса постепенно привыкала к новой для нее роли герцогини. Рэмзгейт-Касл весьма умело управлялся совместными усилиями Берка и миссис Кинли, и Алиса не вмешивалась, если не было явной необходимости. Вдовствующая герцогиня по-прежнему жила в замке. Морган и Алиса очень обрадовались, когда она предпочла остаться, отказавшись уехать в Лондон с Тристаном и Каролиной, где они собирались пробыть до конца бального сезона.

Алиса чувствовала, что отношения с Морганом становятся все лучше, но им еще далеко до полной искренности и беззаветного доверия, необходимых для совместного преодоления трудностей на протяжении всей жизни. Алиса всем сердцем любила Моргана, но на поверхность это прорывалось лишь при тех обстоятельствах, когда нельзя было сдержать эмоции. Истинные чувства Моргана оставались для нее тайной, но она знала, что волнует его, и в душе питала надежду, что со временем он полюбит ее по-настоящему. Потому основные ее помыслы были сосредоточены на проблемах, связанных с приближающимся рождением ребенка.