Сегодня ты, а завтра… - Фридрих Незнанский

Наконец мы дошли до места, вполне подходящего для незаметного вторжения. Ветки ивовых деревьев поднимались выше верхней кромки стены и каскадами пригибались вниз.

– Здесь! – шепнула Кэт.

Я отступил назад и выставил согнутую правую ногу. Кэт, пользуясь этим трамплином, взобралась на стену, которая по доброй русской традиции была усыпана битым стеклом, хорошо хоть, колючей проволоки под током не было. Моя напарница расстелила наверху кусок брезента, и теперь и я мог подняться, не рискуя изодрать руки в кровь. Мне удалось не ударить лицом в грязь и одолеть преграду с первой попытки, то ли я похудел за последние несколько дней, то ли пешие прогулки по нью-йоркским окрестностям помогли приобрести приличную спортивную форму, а может, просто присутствие Кэт мобилизовало мои неисчерпаемые внутренние ресурсы.

– Неплохо, мистер Турецки, очень неплохо, – похвалила она мой кульбит, придерживая маленький микрофон, а прогремевший взрыв помешал мне достойно ответить.

Взрыв разнес часть стены, разбрасывая камни по многочисленным цветникам. А на лице Кэт появился легкий нервный тик. Было видно, что ее нервы на пределе. Из ярко освещенной двери особняка выскакивали многочисленные телохранители Беляка с «узи» и родными «акаэмами». Они рассыпались цепью и медленно, скрываясь за кустами и живописными каменными развалами, продвигались к дыре, зияющей в заборе.

– Давай! – скомандовала Кэт. – И будь готов прыгнуть, когда я скажу.

Мой голос, усиленный и многократно отраженный, зазвучал как на предвыборном митинге, и надеюсь, достаточно страшно. Причем благодаря расположению динамика казалось, что орут прямо из дыры.

– Внимание! Говорит специальный агент Джонсон. Вы окружены. Бросайте оружие, руки за голову, выходить по одному. В случае сопротивления будет открыт огонь на поражение. Повторяю, сдавайтесь.

Звуки автоматных очередей заглушили мой ор. Стреляли на голос. Пока охрана опустошала магазины своих автоматов, Кэт извлекла из рюкзака маленький газовый гранатомет, способный, несмотря на скромные размеры, пробить даже достаточно толстое стекло с расстояния пятьдесят метров. Проверив оружие, она прицелилась и нажала на спуск.

Впереди огромное окно, выходящее в сад, разлетелось на куски, и струя газа заполнила пространство комнаты. Кто-то внутри заметался, матерясь в поисках укрытия от потоков слезоточивого газа. Свет внутри дома погас, и из окон на втором этаже высунулись дула двух крупнокалиберных пулеметов.

– Прыгай! – шепотом произнесла Кэт, перебрасывая правую ногу через стену и подталкивая меня вниз. Сама она прыгнула в тот момент, когда я был уже в воздухе, но почему-то достигла земли первой и еще успела подхватить меня под локоть, поскольку, стараясь не угодить в розовый куст, я отчаянно рулил руками и ногами, рискуя растерять всю амуницию. Мы отбежали в глубокую тень метрах в трех от места прыжка, под самую стену дома, оказываясь заодно в зоне, недосягаемой для пулеметного огня.

– По-моему, ты был неубедителен, – съязвила Кэт, – что-то они не торопятся поднимать лапки кверху и складывать в кучку автоматы.

– Надо было записать речугу на магнитофон и крутить не переставая, а то они, возможно, недопоняли. Хотя, заметь, наружу рваться не торопятся, опасаются все-таки. Что у нас дальше по плану?

– Дом. Только повторяю еще раз, Сытин – мой. Я хочу пристрелить его лично.

– Да ради Бога, ты только Беляка мне не пристрели в пылу сражения.

Группка отважных мафиози приближалась к нашему укрытию, теперь они уже не палили беспорядочно, хотя я не думаю, что боезапас у них был ограничен, скорее решили провести рекогносцировку и определиться с силами противника и серьезностью угрозы.

Кэт достала вторую пачку пластиковой взрывчатки. Установив таймер на десять секунд, она забросила ее за спины охранников, мы отодвинулись за выступ стены.

– Почему за спины, почему не перед ними? – поинтересовался я.

– Этого козла среди них не было.

Десять секунд истекли, и в воздух взвились комья земли, пучки розовых кустов и куски мраморных фонтанов, украшавших цветники.

Охранников разметало взрывной волной, однако никто из них, скорее всего, серьезно не пострадал, но устраивать массовый расстрел, собственно, и не входило в мои планы, так что пусть пока полежат контуженые.

Кстати, разрабатывая план, мы не стали продумывать, куда станем девать многочисленных прихлебателей Беляка, как станем этапировать их в Россию, да и станем ли вообще. В принципе идея вдвоем штурмовать укрепленную виллу, на которой как минимум человек сорок охраны, не только не привлекая силы полиции и ФБР, но, наоборот, стремясь обвести их вокруг пальца, была более чем сумасшедшей, так что додумывать ее до конца было верхом идиотизма.

– Вперед! – шепотом распорядилась Кэт. – До конца этого ряда кустов…

Звуки выстрелов вновь раздались около стены и в саду. Это новая команда защитников форта Беляка занимала оборону перед входом в дом. Пока все идет по плану. Я вновь обратился к своему богатому арсеналу и достал из рюкзака зажигательную бомбу. Она была похожа на гранату, только снаружи покрыта толстой пластиковой оболочкой. Длинная ручка, сантиметров двенадцать – пятнадцать, позволяла забросить ее гораздо дальше и намного точнее, чем упаковку пластиковой взрывчатки. Кроме того, начиненная какой-то химической взрывчатой дрянью, она создавала очаги пожара на значительной площади. Нужно только удалить пластиковую оболочку, а после бросай и ложись, поскольку срабатывает она почему-то не в момент столкновения с землей или иными предметами, а ровно через пятнадцать секунд после удаления оболочки, то есть может рвануть и прямо над головой бросающего. Короче, швырнул я ее, целясь в шикарное, метра три высотой, французское окно или, проще говоря, стеклянную дверь, выходящую прямо на лужайку, и, слава Богу, стекло оказалось не бронированным.

Граната пролетела внутрь, не расколов стекла, а только пробив в нем небольшую дыру, и разорвалась уже внутри. Языки пламени весело запрыгали по тяжелой кожаной мебели беляковской гостиной, живо взобрались по портьерам и по ковру отправились завоевывать соседние помещения. Интересно, что там внутри поделывает Евсей. Очень хотелось надеяться, что он не прорыл какой-нибудь подземный тоннель до Гудзона, где его ожидает личная подводная лодка. Вообще-то с него станется.

А охрана бесновалась во дворе, пытаясь как-то овладеть ситуацией, но пластиковые снаряды Кэт, рвавшиеся с двухминутным интервалом в разных концах сада, не давали им сосредоточиться. И еще отрадно было замечать, что оборонявшихся становится все меньше и меньше, кто-то валялся в отключке, кто-то зализывал раны, а кто-то, возможно, просто засел в кустах от греха подальше.

Однако пора было пожаловать в дом. Еще пара отвлекающих взрывов – и дорога ко входу открыта. Кстати, полиция до сих пор не появилась, крепко осерчали, видимо, доблестные стражи порядка на шутников с Парк-лейн. Однако ничто не вечно под луной, и рано или поздно они все-таки примчатся, так что пора форсировать события. Я взглянул на часы: как это ни парадоксально, вся вакханалия длится не более пяти минут, а мне казалось – часа два, не меньше.

В этот момент я вдруг почувствовал, что кто-то дышит мне в затылок, и исходящий из-за плеча смачный запах перегара не мог принадлежать Кэт. Я обернулся очень медленно и осторожно, стараясь не делать лишних движений, однако не снимая при этом пальца со спускового крючка малютки «узи». Буквально в шаге от меня стоял Сытин собственной персоной и целил из своего «магнума» прямехонько мне в голову.

– Ну что, сука, настрелялся?

– Нет, – ответил я совершенно честно, поскольку стрелять я еще и не начинал, все больше бомбами баловался. Но где, спрашивается, Кэт, она же была рядом буквально пару секунд назад.

Сытин щелкнул предохранителем, и я подумал, что не мешает проделать то же самое, а то не серьезно как-то получается.

– Много их там, за воротами? – поинтересовался Сытин.

– Никого, я тут вообще один, – приврал я, но совсем немного: один или два небольшая, в конце концов, разница.

– Ну-ну… – Урод двинулся ко мне, в багровом свете пожара его рожа выглядела совершенно феноменально, шрам на переносице отливал синевой, слезящиеся глаза (видимо, нанюхался-таки газа, сволочь) были багрово-красными. – Пойдем вместе проверим, я тобой прикроюсь, если не возражаешь. Или желаешь отправиться на тот свет прямо здесь? Прямо сейчас?!

Очередной взрыв тряхнул землю. Сытин от неожиданности вздрогнул и буквально на секунду отвел глаза, но этого оказалось достаточно. Моя рука по собственной инициативе и без всяких приказов сверху рванулась вперед, отводя в сторону направленный на меня ствол, в то время как тяжелая рукоятка «узи», как молот, опустилась на левый висок убийцы.

– Ах ты падла! – хрипло закричал тот, падая, в то время как мое колено уже врезалось в его запястье, выбивая оружие.