Босиком по асфальту - Элеонора Фео

за ним шаг в шаг, и между нами было не так много расстояния, поэтому, когда Саша вдруг внезапно замер и резко развернулся ко мне, я едва не впечаталась в его грудь носом.

Благо вовремя затормозила, вскинув голову. Наши взгляды встретились. Мой, удивленный, и его — решительный донельзя. Сердце в груди ударило слишком сильно.

— Не думай, что я уеду, не попрощавшись.

От серьезности тона по коже поползли мурашки. Я повела плечом и приподняла подбородок. Изогнула бровь, чувствуя, что облегчение накрывает меня с головой. По самую макушку.

Потому что мысли о том, что все закончится огромным ничем, почти поселились в моей голове. Я всеми силами пыталась избавиться от них, но тут Саша сам заговорил об этом. Отчего-то хотелось поблагодарить его за этот шаг.

Значило ли это, что у нашей истории все же будет конец? Что она не оборвется внезапно, не оставит после себя ощущение полнейшей неопределенности. Нас ждал разговор, мы оба это понимали. И обоим, кажется, становилось легче от этого осознания.

Я кивнула, вглядываясь в ясные радужки его глаз. И прикусила губу, стискивая в пальцах край футболки.

— Не буду.

Саша кивнул в ответ. Пожевал щеку изнутри, развернулся и пошел дальше.

Я нахмурилась. Взгляд уставился в его широкую спину, и я шагнула вперед не думая. Волнение билось, дрожало под кожей, и мне хотелось успокоить это в себе.

Почему-то мне казалось, что мы оба уже заранее знали, чем именно закончится эта долгая, наполненная миллионами событий, чувств и мыслей неделя.

Глава восемнадцатая

Воскресенье

Мы остановились почти синхронно. Замерли на подъездной дорожке и опустили глаза. Наверное, Саша, как и я, не знал, что сказать, и тоже чувствовал напряжение. Тоску, сжирающую до края. Эти чувства бурлили внутри, под кожей. Хотелось вспороть ее, чтобы освободить их.

Чем быстрее это закончится, тем проще будет, думала я сейчас.

И, пожалуй, каждую минуту этого дня.

Саша написал мне утром. В первый раз за всю эту неделю я получила сообщение от него в мессенджере. Невольно вспомнила сумасшедшее утро понедельника и судорожные мысли о том, что лучше бы он мне не писал и не искал.

Надо же, знала бы я тогда, как пройдут следующие семь дней моей жизни.

Негромкий звон пришедшего уведомления коротко раздался в комнате. Я потянулась к телефону и наклонила его экраном к себе, чтобы видеть оповещения.

Не знаю, проснулась ли ты уже, но доброе утро. В пять часов я встречу тебя у твоего подъезда. Постарайся не опоздать, мы идем на встречу к Гите.

Сообщение в духе Саши: от каждой буквы так и сквозило самоуверенностью. Это заставило меня усмехнуться, и я сняла блокировку, чтобы напечатать ответ.

Составил план действий на сегодня?

Сообщение оказалось тут же прочитанным, и я не сдержала улыбку, видя, что Саша сразу принялся печатать ответ. Как влюбленная дурочка, ей-богу.

Конечно. Я же сказал вчера, что не уеду, не попрощавшись.

Я хмыкнула, пробегаясь глазами по тексту несколько раз. Вспомнила серьезность его взгляда, решительность в голосе, его футболку на мне, которую я отдала еще вчера, переборов желание сделать что угодно, чтобы и дальше оставаться в ней. В конце концов, помимо топа у меня вчера с собой была еще и белая рубашка, а у Саши не было ничего сменного, и лишь это заставило меня вернуть футболку обратно ему.

Я напечатала ответ.

Ладно.

И убрала телефон, чтобы не видеть, прочитал ли он сообщение сразу. А когда пришло очередное уведомление, даже голову в сторону телефона не повернула. Встала с дивана и ушла к маме в комнату. Сейчас ситуацию могли исправить только ее объятия. Нежные руки, ласково поглаживающие по спине, и возможность излить душу.

Я была бесконечно благодарна ей за эту огромную поддержку. А еще благодарила судьбу за здоровые отношения в моей семье.

— Значит, ты все решила? — напоследок спросила она, кончиками пальцев расчесывая мои волосы.

— Да. — Я кивнула, отрешенно кусая нижнюю губу. — Я скажу ему все, что думаю. И потом наше будущее будет зависеть лишь от того, что скажет он.

Мама ободряюще улыбнулась мне, и я тоже ответила ей улыбкой. А затем приникла к груди, крепко обнимая. Наполняя легкие пудровым ароматом духов.

Сегодня это были бергамот, ландыш, жасмин, корица и сандал.

Когда я спустилась, Саша уже ждал меня. Сидел на скамейке, закинув руку на деревянную спинку, и копался в телефоне, озадаченно хмуря брови, но, едва дверь подъезда открылась, выпуская меня на улицу, сразу поднял глаза, встречая меня улыбкой.

Какой-то уставшей, но я не стала думать об этом. Он уезжает завтра, и у него были дела здесь, которые следовало закончить. Именно по этой причине мы встретились только ближе к вечеру.

Изменился или надел маску?

Не думала, что в голову вернется давно оставленный вопрос, к тому же именно сейчас. Я ведь совсем не искала на него ответ, в один момент он просто нашелся сам собой. Всплыл на поверхность, отразился.

Саша определенно изменился и в то же время не изменился вовсе.

Наверное, это было нормальным явлением. Не мог же он стать другим человеком, в самом деле. Что-то знакомое за эти пять дней я замечала так или иначе: привычки, манеры, слова, интонацию. Может, не всегда эти весточки из прошлого рождали во мне положительные эмоции, но имело ли это значение? Сомневаюсь.

Изменился ли он? Единственный вывод, к которому я так часто приходила на протяжении последней недели, оказался до невозможности прост — Саша вырос. Не изменился, не надел маску. Просто вырос. Из наивного мальчишки превратился в молодого мужчину. Только и всего.

— Даже вовремя, — беззлобно поддел он, поднимаясь и убирая телефон в карман джинсов.

Я фыркнула, остановившись перед ним, и рукой откинула локоны за спину, которые рассыпались тяжелым густым веером по лопаткам.

— Если б знала, что будешь издеваться, опоздала бы намеренно.

— Можешь вернуться домой и подождать.

— Правда? Так и сделаю тогда.

Саша закатил глаза и отвернулся, однако я успела заметить, что его губы тронула улыбка.

— Я пошутил, идем уже. — Он взял меня за руку и, переплетая наши пальцы, потянул к себе.

Я опешила на какой-то момент, поэтому легко поддалась, шагнув следом за ним и позволяя вести себя. Держать за руку. Его ладонь была большая и теплая, и в ней моя рука выглядела до забавного маленькой, но это смотрелось так… гармонично, что