Массандрагора - Иван Безродный

– Не теряйте меня, если что, – просто сказала она Пашке с Алиной и ночевать в вигвам вообще не пришла.

Впрочем, Пашка узнал об этом только утром на третий день. Их подняли раньше обычного – предстояла поездка к «телефону». Солнце только пыталось выползти из-за горизонта, и было довольно прохладно – на камнях и траве лежала роса, а в низинах скопились клочья тумана.

– Доброе утро, Павел! Мы отправляемся немедленно, приготовься, – сказал Ману Минтала сонному Пашке, только что «вылупившемуся» из вигвама и протиравшему глаза. Вождь уже был при полном наряде и даже украсил лицо красно-белой расцветкой.

– Хорошо! – ответил немного ошарашенный Пашка. Его больше удивила Тамара, стоявшая с вождем чуть ли не в обнимку, причем в индейском одеянии и даже с несколькими цветными полосками на лбу и щеках. – Ты что, остаешься? – растерялся он.

Тамара рассмеялась:

– Успокойся, дурачок! Конечно, я с вами… Но жаль, жаль, что приходится уходить! Правда, дорогой? – проворковала она в ухо Ману Минтала.

– Правда, – улыбнулся тот. – Но ты же вернешься? Обещаешь?

– А то, – подмигнула ему Тамара. – Я девушка честная!

«Вот это да! Ну, оторва есть оторва!» – подумал Пашка. Алина данную ситуацию вообще комментировать не стала. Видимо, слов просто не нашла.

Они наскоро привели себя в порядок, перекусили, их посадили на лошадей, и небольшая процессия бодро двинулась вперед. Как только отъехали от реки, зелени стало меньше, а песка существенно больше – вокруг простиралась неровная каменистая полупустыня, покрытая жесткой пыльной травой, кустами и иногда – высоченными кактусами. Ехали долго, с несколькими остановками. Солнце уже было ровно в зените, и на полупустынной местности властвовала невыносимая жара. Лишь редкие порывы ветра могли хоть немного сгладить мучения не приспособленных ни к такому климату, ни к долгой верховой езде петербуржцев.

– Вон там, – показал рукой Ману Минтала. – Видите?

Пашка пригляделся и между двумя холмами заметил синее пятнышко.

– Священное место, – добавил вождь. – Но вам можно. – И он переглянулся с Тамарой. Девушка послала ему воздушный поцелуй.

Когда они приблизились, Пашка с удивлением понял, что это была самая обычная телефонная будка: темно-синяя, в стиле ретро и с прозрачными дверцами! Внутри виднелся аппарат с множеством кнопок и трубка, сверху над входной дверкой находился красный круг, а чуть пониже – несколько странных иероглифов. Она явно диссонировала с окружающей ее местностью.

Они спешились в метрах двадцати от нее.

– Ждите меня тут, но я ничего не обещаю, – сказал вождь. – Телефон – капризное создание.

Он прошел в кабинку и закрыл за собой дверь.

– А нас разве туда не пустят? – недовольно спросил Пашка Тамару. – Я думал, мы сами свяжемся… с кем-нибудь.

– А ты знаешь как? – Тамара одернула свой индейский костюм. – Видно будет.

Пашка вздохнул. Ему показалось, что Тамара неуловимо изменилась за последние дни в окружении этих аборигенов. Создавалось впечатление, что ей действительно не хотелось уходить отсюда, что она по уши влюбилась в этих людей, их быт, традиции, язык, кухню, окружающий пейзаж, что она тут стала своей в доску. И ему почему-то не нравилось это. Может быть, это было просто ревностью и досадой, что ему не так комфортно здесь, как ей, и что он хотел поскорее убраться отсюда.

Ману Минтала вышел из кабинки. Вид его был немного растерянным.

– Не приемный день, – сказал он, подойдя. – Связь есть, но духи молчат. Такое бывает. Значит, пока не время.

– Мы хотим сами попробовать, – сказал ему Пашка. – Может, получится?

Вождь с сомнением посмотрел на него.

– Только некоторым можно звонить куда угодно. А как я понял, вы обычные люди, даже не сталкеры. Далеко не всем раскрываются возможности этого автомата! Ведь Космос не терпит суеты, и Большая Сова с Облачной Змеей каждое мгновение следят за ним…

Пашка не стал вдаваться в мифологические тонкости взаимоотношений местных птиц с рептилиями.

– Но все же! Пожалуйста! – чуть ли не молитвенно сложив руки, попросил он. – Можно мне попробовать, а?

Ману Минтала сделал широкий жест рукой, и Пашка ринулся к таксофону.

Итак. Войдя, он окинул взглядом кабинку. Таксофон как таксофон. Немного пыльно, жуть как душно, но это и понятно, а вот панель оказалась довольно сложной, с небольшим экраном, но целой кучей кнопок, переключателей и номеронабирателей. Пашка хотел было сначала попросить вождя показать ему, что здесь да как, но потом решил не ронять свой авторитет и разобраться самому. Может, потому индейцы и не могут никуда толком позвонить, что не используют аппарат на должном уровне?

Он поднял трубку и приложил ее к уху. Гудело. Повеяло домом, цивилизацией. А вдруг тут платная связь? Или по карточке какой-нибудь специальной. Запросто. И тогда пиши пропало.

Экран зажегся, и по нему поползли нескончаемые, ни на что не похожие иероглифы. Справа тут же заморгала площадка – на ней четко высвечивался контур человеческой ладони. Сканер отпечатков? Не раздумывая, Пашка приложил к площадке ладонь. Экран моргнул, вспыхнул, очистившись, и по нему пробежалась неуловимая рябь строчек с какой-то информацией. Затем он снова очистился, и возникла крупная строчка: «Здравствуйте! Вас приветствует система связи «Парателефон. Версия 5.2», обслуживание персоналом кластера ФА-392-10/Б. Наберите необходимые Вам координаты абонента или нажмите красную кнопку для экстренного вызова оператора Вашего округа. Спасибо за внимание».

– Есть! Есть! – восторжествовал Пашка. – Твою-то мать!

Немного нервничая, он нажал большую кнопку под самым экраном. В трубке щелкнуло, а затем громко зашуршало. «Давай, давай, родимая», – мысленно подбадривал Пашка еще пока неведомую операторшу. Таксофон обещал соединить его с родным кластером миров, и это радовало. Ему вовсе не хотелось опять ломать голову над непонятными словами и поступками представителей далеких параллельных миров, как это случилось в диспетчерской метро. Ишь ты, «слесарюк метройный»! Он улыбнулся, вспомнив тот разговор. Переводчик-то у него уже отобрали…

– Алло, база ракетных катеров слухаэт! – раздался в трубке чей-то баритон с явным украинским акцентом. – Бомбардир Петрэнко у аппарата.

– Алло, алло! – запинаясь, закричал Пашка. – Помогите! Я звоню из автомата в пустыне, мы заблудились и…

– Да, я слушаю! Что случилось? Кто это? – Голос в трубке стал серьезным, а украинский акцент моментально улетучился. – Ты ли, Паша?! Ты куда подевался?! Ну наконец-то!

Пашка запнулся.

– Я… – подтвердил он. – А вы кто?

– Как кто, злыдень ты эдакий?! Типа снова не узнал? Я – Михаил Берман, черт ты лохматый!

Берман! Вот так встреча!

– Вы можете забрать нас отсюда? – быстро спросил Пашка, боясь, что снова произойдет очередная накладка: оборвется связь, Михаил бросит трубку, налетит торнадо и унесет его вместе с кабинкой, или еще что-нибудь в этом роде. – Нас тут трое. Мы не знаем где. Здесь индейцы, а до этого было метро, а…

– Погоди, – оборвал его Берман. – Ты чего такое несешь, парень?

– Да вот, – совсем растерялся Пашка. – Правда. Я не знаю, может, вы меня с кем-то путаете, думаю, что так оно и есть. Я не знаю вас, я никогда раньше не бывал тут, и я ничего не понимаю в ваших… параллельных мирах. Я не знаю, кто такой Старик и этот… Станнум, и где находится станция «Массандрагора». Я…

– А ну стой! – строго приказали на том конце провода. – Ты что, снова начал эту песню?

– Какую? – удивился Пашка. – Нет! А, ну да… Мы с вами встречались в Малоохтинском парке, помните? Это был я. Вы меня уже там спутали с каким-то своим Пашкой. Но я – из другого параллельного мира. Наверное, я очень похож на него, но я – не он. Я случайно попал… во все это.

– Ладно, – вздохнул Берман. – А я-то уж думал, ты образумился и решил вернуться. А чего тогда звонишь? Трансфер потерял или сам прыгать разучился?

– Вы не понимаете!

– О, еще как не понимаю. Ты ж не объясняешь! Короче, если тебе больше нечего сказать, то…

– Да погоди ты! – рассвирепел Пашка. – Я – не он! Сколько раз повторять?! С чего вы взяли, что я – это какой-то там ваш знакомый?! На каком таком основании?! Может, мы близнецы!

– Ты сам знаешь почему, – спокойно ответил Михаил. – Я же вижу переданный таксофоном твой личный идентификатор. Значит, кто-то взломал систему связи? Или, еще хлеще, хочешь сказать, будто некто взломал-таки Машину и теперь по твоему образу и подобию плодит направо и налево клонов? И зачем же? Ах, дай вспомнить! Точно, чтобы внедриться к нам. Ай-яй-яй, нехорошо! Кончай заливать, уже надоело.

– Нет, я в упор не понимаю, о чем вы говорите, – забормотал Пашка.

– Думай, Паша, думай, – устало произнес Берман.

Говоришь ему правду – не верит. А если соврать? Им нужен какой-то там его параллоид, и они же утверждают, что Пашка – это он и есть? Ну так пусть эти ребята его и получат! По крайней мере, вытащат их из этой странной Аризоны.