Рожденные в пламени - Ник Кайм

— Наш отец своим молотом создал немало чудес науки и вдохновения. Я знаю, поскольку сам их видел. Они не имеют себе равных в служении добру, но и величайшему злу тоже. Это оружие, брат-капитан.

— Оружие само по себе ни доброе, ни злое. Это определяет тот, кто им владеет.

— Именно так, брат.

Глава 4. Отцовское наследие

Зау'улл приложил руку в латной перчатке к стене Хранилища — в надежде стать ближе к Вулкану. Т'келл соорудил этот склад с единственной целью: перевезти в нем артефакты в «Свершение». Капеллан считал, что сейчас только он находится в самой глубине «Чаши огня», но вскоре к нему присоединился Краск.

— Я завидую тебе, Отец Огня.

— Почему же, брат? — спросил Зау'улл, смущенно уронив руку.

Его кисть помедлила в нескольких дюймах от металлической поверхности и лишь затем опустилась к бедру. Капеллан повернулся к Виверну. Это боевое имя Краск присвоил, чтобы перенять у зверя-тезки жестокую отвагу. Его люди тоже брали себе подобные имена и носили их, будто маски.

— Я завидую твоей близости к нашему отцу, к его... — Он на мгновение задумался, подбирая слово. — К его сущности, которую ты один способен ощущать.

Он почти высказал идею, что дух Вулкана, его душа, в каком-то виде продолжает жить. Но такие понятия до сих пор не приветствовались, хотя просвещенная Галактика быстро скатывалась обратно к суевериям.

— Да, его сущность, — рассеянно повторил Зау'улл.

— Стоять на страже его наследия — великая честь.

Капеллан улыбнулся:

— У тебя поэтическое настроение, брат.

Краск моргнул, будто Зау'улл сказал что-то непонятное. Его взгляд переместился к Хранилищу. Огромное, но неприметное с виду сооружение. Пять шедевров, пять чудес, созданных Вулканом. Т'келл надежно запер его, так что открыть генетически закодированную дверь Хранилища без применения силы, кроме него, могли только Обек и Зау'улл.

— Я никогда не видел работ отца, за исключением его личного снаряжения.

— Этот корабль — тоже его творение, брат, — напомнил Зау'улл. — Как и орудие, на нем установленное.

В отсеке было душно, и, несмотря на значительные размеры, помещение казалось тесным. Палуба и стены были выполнены из черного металла. Вентканалы беспрепятственно разносили сажу и пепел, наполняя коридоры звездолета едким запахом, напоминавшим о расположенных внизу сотнях литейных мастерских и кузницах. «Чаша огня» не была военным кораблем. Здесь не имелось оружия, как на боевой барже, но имелась возможность его создать.

— Этот корабль больше всего похож на кузницу, — заметил капеллан.

— И подобного ему нет и никогда не будет, — добавил Краск, и благоговейное изумление в его глазах растаяло так же быстро, как и появилось.

Зау'улл разделял его чувства:

— Не будет.

— И мы погибнем вместе с ним.

— Да.

Тяжелые шаги разбудили эхо в коридоре другого корабля, возвещая приход легионера Саламандр, не имевшего отношения к Лишенным Шрамов. Он носил имя Завриан, что означало «Ящер». Его доспех типа IV дополняли рваная шкура ящера и клыки на наплечниках. Шлем в форме оскаленной морды висел на сгибе его левой руки, а опущенная правая рука покоилась на когтистой рукояти меча.

За порогом широкой металлической арки, ведущей в просторную комнату, ему в ноздри ударил сильный запах машинного масла и полировочной пасты. Внутри было темно, но тени, отбрасываемые приглушенными огоньками шаров-люменов, указывали на значительные размеры помещения. Тени пробегали и по легионеру, сидящему на металлическом стуле. Сиденье было недостаточно высоким для трона, зато легионер, железный отец, был здесь настоящим королем. Атмосфера рождала ощущение мрачной торжественности.

Поглощенный угрюмыми мыслями, железный отец поднял голову только тогда, когда боец Саламандр остановился в нескольких шагах от него. Жужжание сервоприводов могло показаться выражением недовольства со стороны воина, облаченного в черную броню.

— Какую чепуху ты принес мне на этот раз, Ящер?

Легионер склонил голову и опустился на одно колено.

— Мы отыскали его, железный отец.

Тот шевельнулся и поднял голову, до этого опущенную на сжатый кулак. Темноту пронзила искра кроваво-красного света из его правого глаза. Ящеру этот взгляд показался убийственно кровожадным. Железный отец улыбнулся, и шрамы в местах соединения половины его естественного лица с металлом натянулись так сильно, что грозили лопнуть, порвав надвое величественное обличье.

— Пусть брат Галлик пробудит Азофа и других Призраков.

Ящер уже собирался ответить, как вдруг понял, что железный отец обращается не к нему.

Из полумрака в конце комнаты появился фантом остававшийся невидимым до того момента, как его позвали. Безмолвный кивнул, и его боевой шлем в форме птичьей головы дернулся вниз, как у черного ворона.

Голос железного отца нарушил раздумья Ящера:

— На этот раз добыча от нас не уйдет. Прихвостень Гора приведет нас к цели, а потом мы сожжем его заживо за все содеянное.

Ящера отпустили. Он поднялся, развернулся и покинул комнату. Отойдя на приличное расстояние, чтобы быть уверенным, что железный отец его не слышит и уже вернулся к своим интригам, он активировал вокс-передатчик в вороте доспеха:

— Арем, железный брат, Ворон уже в пути.

Ящер не стал дожидаться ответа, он продолжил путь, пытаясь вспомнить, как они до этого дошли.

И не мог.

Арем Галлик отключил вокс и безмолвно поблагодарил бойца Саламандр. В холодном бараке его дыхание вырвалось легким облачком. Он и несколько других, нормальных, легионеров на борту «Стойкого» прозвали это помещение «усыпальницей», что подходило ему как нельзя лучше.

— Здесь я оставлю тебя, брат, — произнес он, обращаясь к массивной фигуре внутри стазис-камеры.

Бо́льшую часть тела скрывал иней на стекле и морозный туман внутри, но лицо Азофа Галлик мог рассмотреть. Ему пришлось запрокинуть голову, так как каждая камера стояла на возвышении, обеспечивающем подачу энергии. Но лицо он видел отлично. Оно выглядело таким же холодным, безжизненным и застывшим, как в тот момент, когда Азофа похоронили в этой проклятой штуке.

— Но ведь ты не умер, ты...

Галлик, как и любой легионер Железных Рук, знал, как ухаживать за машинами, как чинить их и как портить, знал даже, как прикрепить бионику, но не был ни Железнокованным, ни технодесантником. Мастерством железного отца он не обладал. Пока.

Ворон скоро будет здесь, и его присутствие должно остаться незамеченным. Галлику пора вернуться в свой отсек. Призраки почему-то реагировали на него лучше, чем на кого бы то ни было на борту. Галлик надеялся, что причиной тому какие-то старые воспоминания, но в