Морион. Часть 1 - Анастасия Валерьевна Шмуратко

– Интересно, почему об этом нельзя было предупредить раньше? – голос матери был возмущен, что заставило Кристину вздрогнуть.

– Сама в шоке. И Рита тоже. Ей позвонили только сегодня и позвали на праздник, а я просто за компанию. Я бы отказалась, но не хочется подводить подругу.

– Но зачем ехать в такую даль? Можно же подождать и встретиться в другое время, в другом месте.

– Ты спроси об этом у организаторов. Так можно мне ехать? Или же мне сидеть в четырех стенах?

– Такие глупые вопросы ты задаешь. Разве я могу запретить что-то своей взрослой дочери? – улыбнулась мама. – Тебе уже двадцать один, ты вполне самостоятельна.

– Ну, мам. Ты же знаешь, я никуда без твоего разрешения.

– Можешь ехать.

– Спасибо. Мы на пару дней, не больше. Послезавтра уже вернемся, даже заметить не успеешь моего отсутствия, – с этими словами девушка отправилась собирать вещи.

Легенда была воспринята, разговор не прошел на повышенных тонах, все просто слишком гладко. Но на душе остался неприятный осадок, не смотря на спокойствие и улыбку матери. Кристина не любила обманывать родителей, но лучше свести все ко лжи, чем открыть такую правду. Появилось ощущение, что девушка поступила несправедливо. Но она тут же отбросила эти мысли подальше. Родители не должны знать, пусть думают, что все хорошо, что проблемы давно отступили. Хотя они только начинали набирать обороты.

Кристина едва сдержала слезы, борясь с соблазном открыться. Кое-как собрав скромный скарб, девушка поспешила покинуть родные стены, пытаясь избавиться от напряжения, исходящим от них.

– Хорошего вам веселья, – донесся с кухни голос матери, и Кристина невольно им улыбнулась.

– Спасибо.

– Позвони, как доберешься.

– Хорошо, давай, – и она выпорхнула на лестничную площадку, стараясь не задохнуться от внезапного наплыва эмоций. Если бы мама только знала, какое «веселье» их ожидает. Кристина и сама этого не знала, могла лишь предполагать. Уж слишком сбиты мысли после осознания, что стая голодных до мести оборотней следует по пятам.

У подъезда ее ждал Дима. Лишь взглянув в лицо девушки, он понял, какие чувства ее захлестнули.

– Сложный был разговор?

– Нет. Точнее, для мамы да, а для меня…. Не люблю врать. С моей мамой иногда бывает сложно, поэтому стараюсь избавляться от недомолвок. Сейчас же я чувствую себя, словно плюнула ей в душу. Хотя она сама этого не знает. И от этого мне невыносимо.

– Кристина, все хорошо. Ты никого не обманула. Ты просто не сказала всего. Утаила часть того, что может шокировать. Думаешь, людям приятно знать о том, что среди них живут настоящие оборотни-убийцы?

– Но ведь ты не….

– Забыла? Я защитил тебя, помнишь? В лесу я бросился на собрата, чтобы спасти тебе жизнь. Ты думала об этом, боялась, что я причиню тебе боль. Так ведь? И сейчас. Ты все еще меня боишься. Это невыносимо, но я пытаюсь исправиться. Если твоя мать узнает, в чьей компании ты находишься, она вряд ли поймет.

И почему его слова причиняли ей боль?

– Не нужно думать об этом. Ты прав, они не должны этого знать. И нам не стоит сейчас разбираться, кто прав, а кто виноват. У нас нет для этого времени.

– Именно. Если говорить, то в дороге.

Через пару минут они встретились с Ритой. В ее глазах не было того напряжения, что одолевало Кристину, но она явно была подавлена.

– Как прошло?

– Поверили и отпустили без вопросов. Но осадок остался.

– Понимаю. Такие же ощущения, – вздохнула Кристина. – Но ведь так и должно быть.

– Именно.

Но былой уверенности в голосе не было. Казалось, сейчас они перейдут черту, и вернуться назад уже не будет шанса. Еще можно было отказаться, уйти в сторону и навсегда забыть о том, что происходило, происходит и будет происходить. Но можно ли отступлением подписать себе смертный приговор? Или же стоит побороться, чтобы достать шанс на новую жизнь? Без проблем и страха за свою жизнь?

– Да уж, неприятно.

Внезапный голос заставил молодых людей обернуться. Они не сразу знали Андрея, переодевшегося в обычную одежду. Теперь он не походил на безумца в полицейской форме, от которого еще вчера они бежали в страхе. Обычный парень, коих по улицам ходит не одна сотня. Но так лишь обычен этот человек на самом деле?

– Я хотел сказать, ложь – это всегда неприятно. Особенно врать родителям. Хотя мне самому этого не довелось испытать. Такая своеобразная свобода, мне большего не надо.

От их взглядов не ускользнула грусть, с которой он произнес эти слова. Видимо, ему самому уже не хотелось жить в том ритме, в котором он провел многие годы. Но Андрей встряхнул головой, надев маску непринужденности, чем скрыл свои настоящие чувства.

– Уже собрались? Можно ехать?

Без лишних слов четверка села в автомобиль. Андрей уверенно сел за руль и спокойными движениями привел машину в действие. Никто не сказал ему ни слова, отбросив назад недавние недопонимания, они просто доверились. Молодой человек знал, куда ехать, поэтому не было смысла что-либо объяснять.

…– Нужно остановиться, – сообщил Андрей. – Бензин почти на исходе. Через пару километров будет заправка.

Путь предстоял неблизкий, они провели в дороге уже два часа. Предложение остановиться и размять ноги звучало соблазнительно.

– А долго нам вообще ехать? – поинтересовалась Рита.

– Часа три, не меньше, – ответил молодой человек. – Последний раз я ездил пару лет назад, дорога с тех пор не сильно изменилась. Даже стала хуже. Так что времени уйдет достаточно.

– То есть, мы будет там слишком поздно?

– Переночуем и отправимся в нужное место завтра, – пресек волнения Дима, все это время напряженно смотрящий в окно. – Нам нужно будет время, чтобы восстановиться после дороги. Собраться с мыслями, нужно быть свежими и знающими, что нам нужно.

За короткими перебросками фраз они не заметили, как добрались до заправки. Андрей тут же пошел разбираться с машиной. Подруги вышли следом и встали неподалеку, стараясь размять уставшие конечности.

– До сих пор не верю, что это происходит, – проговорила Рита. – Мне кажется это лишь забавная игра, в которой просто нужно выйти победителем. Но правила у нее слишком жестокие.

– Да, особенно пункт о возможной смерти. Не понимаю, как мы в это ввязались. Еще несколько недель назад мы и подумать не могли, насколько опасной может быть жизнь. Теперь же все изменилось. Об этом даже говорить не хочется, все итак понятно. Или же наоборот, все слишком непонятно.

– Это слишком сложно, я знаю. Но нам придется в этом разбираться еще некоторое время. Главное, чтобы нам смогли помочь. Не хотелось бы всю жизнь прожить