Кастрюлька с неприятностями - Анна Дашевская

Просушивая волосы, натягивая джинсы и футболку, я продолжала обдумывать все произошедшее. Переложила с места на место расческу, переставила флакон духов, взяла в руки яркий ухмыляющийся шарик, подаренный вчера на концерте фокусником. И тут передо мной появились руки этого самого фокусника, тасующие колоду, а в ушах зазвучал его голос; «Это не обман, ни в коем случае нельзя обманывать! Просто нужно заставить всех смотреть не на ту вещь и не на то место. Вот так, ап!» — и он вынул карту из-за уха третьего помощника.

Шум на палубе отвлек меня от размышлений. Невольно я посмотрела на часы и даже вздрогнула: с момента, когда я вышла на палубу загорать, прошло всего лишь четыре часа. А мне показалось — минуло почти сутки, столько всего уместилось в эти часы: расслабленная дрёма возле бассейна, падение в холодную зеленую воду, пальмовый островок в океане и, наконец, опасный портал.

Голоса на палубе между тем стали громче, похоже было, что там собрались чуть ли не все пассажиры первого класса. Странно, время обеда, почему они не в ресторане?

В этот момент корабль остановился. Я взглянула в иллюминатор, и не поверила своим глазам: знакомая скала, песок, пальма, под которой сидели мы с Джоном… Что это значит?

Очертя голову, я выскочила в коридор и застучала в дверь каюты, откуда каких-то полчаса назад выскальзывала с такой осторожностью. Дверь распахнулась мгновенно.

— Ты тоже видел, корабль вернулся к тому острову!

— Да. Значит, кто-то еще заметил твое падение в воду и мой прыжок следом, и Гаскелл повернул назад сразу же.

— Наверное, надо выйти на палубу, чтобы нас не искали там? — я кивнула в сторону острова.

— Пойдем.

Джон по одному оторвал мои пальцы от дверного косяка, бережно взял под локоть и повел к выходу на палубу, приговаривая:

— Не бойся, я здесь. Я никуда от тебя не отойду.

Дверь на палубу распахнулась, солнце ударило в глаза, и шум внезапно затих. Широкими шагами подошел к нам капитан Гаскелл, схватил меня за плечо и очень тихо спросил:

— Все живы? Как вы выбрались, Уотербери?

Снова, как и в предыдущие вечера, после ужина мы впятером сидели в курительной. То ли остальные пассажиры поголовно поддались новомодной нелюбви к табаку, то ли предпочитали курить на палубе, но — я вот только сейчас сообразила! — с начала путешествия я не видела в этой уютной темноватой комнате практически никого, кроме нашей странной компании.

Генерал МакАртур молча набивал свою кукурузную трубку, госпожа Редфилд выдувала пахнущие вишней кольца дыма и молчала, Леонард прикуривал сигареты одну от другой.

Все время между обедом и ужином я провела в компании корабельного мага и капитана Гаскелла, с госпожой Редфилд за моим правым плечом в роли ангела судного дня. Капитан был очень расстроен чрезвычайным происшествием на его судне, и ревностно пытался выкопать из моей памяти, а затем памяти Джона хоть какие-то подробности.

Само происшествие разглядели пятеро пассажиров, беда только в том, что нападавшего они описывали совершенно по-разному.

Леди Лавендер, очень немолодая дама, путешествовавшая в Новый свет к сыну, заметила лишь смазанный белый силуэт. В оправдание леди нужно сказать, что видела она исключительно плохо. Для того, чтобы читать, писать письма, находить носовые платки и выполнять всякую мелкую работу, при леди Лавендер находилась компаньонка, мисс Карстон. Беда только в том, что компаньонка, вместе с ее прославленным острым зрением, в интересующий всех момент отлучилась за пледом.

Мистер и миссис Спенсер, молодожены, возвращались из свадебного путешествия. Сидели они практически лицом к корме, должны были видеть все, как на ладони — но, как и положено молодоженам, заняты были исключительно друг другом. Миссис Спенсер показалось, что по корме к правому борту быстро уходила женщина в белом платье, но ни лицо, ни фигуру описать она не смогла.

Священник церкви Единого, отец Фельтрини, сидел в тени навеса и читал новейшие разъяснения к третьему тому поучений блаженного Сульпиция. Видимо, разъяснения нужно было тщательно обдумывать, потому что святой отец частенько от книги отрывался и смотрел на океан. Он видел, как женщину в ярком парео столкнули за борт, и как туда сразу прыгнул молодой человек. Сам отец Фельтрини был слишком далеко, но именно он немедленно позвал дежурного матроса, и именно по его настоянию был срочно вызван капитан Гаскелл, отдыхавший после ночной вахты. Священник описал преступника, как высокого мужчину в белой рубашке с длинными рукавами. Не кителе, нет! Именно рубашке. Он заметил, что ткань тонкая, да и никаких шевронов на рукавах не было. К сожалению, о цвете волос нападавшего выяснить ничего не удалось, на нем был белый головной убор. Здесь отец Фельтрини виновато улыбнулся мне и сказал:

— Знаете, я был далеко, на таком расстоянии не отличишь кепи от какой-нибудь бейсболки… — он перекинул пару бусин на деревянных четках и добавил, по-прежнему обращаясь ко мне, — Я очень рад, что вы не пострадали. Если вам понадобится утешение, помощь, любая поддержка — я еду, чтобы принять приход в пригороде Христиании, Амалиенборге. Приходите в любое время.

— Спасибо, святой отец, — только и могла ответить я.

Когда отец Фельтрини вышел, госпожа Редфилд сказала, вроде бы ни к кому не обращаясь:

— Мне, магу с немалым стажем, трудно было бы придерживаться формальной веры. Но иной раз священники Единого ухитряются разглядеть что-то, чего не видим мы. И я говорю не об ауре…

Последний свидетель происшествия был самым неожиданным и самым многообещающим. Начать с того, что это был гном, почтенный Фаургрид Маульташ из клана Медного Обуха. Гном, переплывающий океан — это явление из категории «не бывает», вроде говорящих котов или самозавязывающихся ботинок. С другой стороны, пару дней назад я ведь видела говорящую разумную книгу? Ну, вот и гнома — пассажира трансокеанского корабля увидела.

Гном был, как и положено согласно классическому образцу, невысок, широк в плечах, обладал роскошной иссиня-черной бородой в крупных кольцах и смотрел на мир небольшими хитрыми голубыми глазками. Мне он сразу понравился.

Почтенный Фаургрид поплотнее уселся на стул, покачал правым ботинком (ноги его слегка не доставали до полу, но гнома это не смущало) и сказал:

— Видел, конечно. И как барышню столкнули, и как молодой человек за ней кинулся. Сам-то я прыгать не стал, плавать не обучен. У нашего народа с большой водой отношения сложные. Но зато я проследил, куда делся злодей.

Гном достал трубку и вопросительно посмотрел на капитана. Тот дернул головой, что можно было счесть согласием. Почтенный Фаургрид так и решил, что курить в офицерской кают-компании ему позволили: достал вышитый замшевый кисет, тщательно набил трубку, убрал кисет, поискал по карманам спички… Госпожа Редфилд наклонилась вперед и щелчком пальцев подожгла табак; гном с удовольствием затянулся, выпустил клуб дыма и продолжил: