Детектив-чародей - Дьяченко Нина

– Я больше не могу! - шепчет он, целуя моё ушко.

– Что, это всё, на что ты способен? - иронизирую я.

– Я больше не могу… терпеть.

И тут я ощущаю… ощущаю, что он - мужчина. В полном смысле этого слова. Если, конечно, то, чем он упирается в меня не деревяшка какая-нибудь…

… - Странно, - шепчет Виллина, обращаясь сама к себе. Её светлые, словно золотые стрелы, брови хмурятся и смыкаются на переносице.

– Что, странно? - обращается к ней Джэнис Уилкс, наблюдая за ней исподлобья. По взгляду сухой, сумрачной старухи отчётливо видно, как сильно она ненавидит эту белокурую куклу, чьи длинные пальцы поглаживают хрустальный шар с нежностью любовницы.

– То, что я не могу… не могу проникнуть в другие миры! Ни я, ни даже ты. Ты ведь пробовала! Я знаю, ты хотела удрать от меня!

– Хотела, но не смогла, - ухмыляясь, признаётся старушка. - Я хотела проникнуть в мир, где сейчас находиться тринадцатая. И заняться её обучением. Смогла же я обучить Марию Золотареву за три месяца? Сначала я подумала, что это ты заблокировала все входы и выходы. А потом вдруг вспоминал, что ты - двоечница, и вряд ли на такое способна.

– Это шуточки Джонатана, будь он проклят! - визжит женщина, швыряя шар об стену. Шарик отскакивает, как резиновый мяч и целиться ей в лицо. Виллина едва успевает перехватить его. Затем красотка очень осторожно ставит шарик на стол. Всё её тело бьёт мелкая дрожь.

– Это никак не могут быть чары Джонатана! - уверенно заявляет Джэнис Уилкс. - Через вневременной коридор никакие чары не проникают. Или вы этого не знаете, госпожа директриса? - сардонически добавляет Джэнис.

– Так то же это, кто? Кто запер нас в нашем мире? Теперь мы… пленники. Как чёрные маги в своём замке. Только они сами запечатались, а мы… А нас… Кто это сделал?! - орёт она совершенно нечеловеческим голосом. Ужас уродует, до неузнаваемости преображая прекрасное личико.

– Я не знаю, - шепчет Уилкс. Но её голос и руки тоже дрожат. - И мне тоже страшно. - Но это не чёрные маги!

– Разве у нас есть другие враги? - голоском испуганно ребенка вопрошает Виллина, широко открывая глаза.

– Значит, теперь есть. И враги очень могущественные.

– А то я не догадалась! - злобно фыркает женщина, раздражённо ударяя кулаком по белой стене.

– Ты, как всегда, думаешь только о себе, - стараясь справиться с нарастающей паникой, говорит Джэнис. - А подумай о студентах, о множестве жизней, которые доверили нам родители. Это ведь ещё дети, чужие дети.

– Мне плевать на них! Я хочу спастись сама! - Виллина раздражённо машет головой. Золотые волосы разлетаются по плечам, обрамляя побледневшее лицо. Очень красивое лицо… но иногда похожее не лик Горгоны Медузы. - Придумай, как мы можем спастись! - она хватает старуху за руку и сжимает до боли, будто желая оторвать. - Ты же преподаёшь чёрную магию! Мы обе сильны… мы самые сильные маги в этом долбанном университете магии! Если мы объединим наши силы…то, возможно, сможем выбраться из этой западни! Голос Виллины становиться молящим.

Джэнис с трудом вырывает свою сухонькую ручку из железных тисков: - Я не убегу! Я останусь со студентами!

– Дура! - выкрикнула Виллина, хватая стул и разбивая его об стену. - А если нам уготована страшная смерть? Подумаешь, студенты. Существует множество миров, где мы можем начать всё сначала. Талантливые подростки существуют везде.

Всматриваясь в непреклонное лицо противной старухи, Виллина теряет остатки терпения: - Послушай, идиотка, на кону стоят наши жизни! И существования магии вообще. Стоят ли эти жалкие студенты наших вековых традиций? Сколько веков маги копили знания, собирая их по крупицам, чтобы достигнуть нынешнего мастерства? И всё это должно кануть в лету из-за твоей глупой жалости и тупого самопожертвования? Мне почему-то кажется, - Виллина охвачена вдохновением, которому позавидовал бы сам Остап Бендер, - что этот кто-то… Враг… Хочет уничтожить не только нас, но и чёрных магов. И всю магию вообще! Ты ведь знаешь, моя мать была пророчицей! Куда там той Кассандре! И ты знаешь, что в некоторых случаях, под воздействием шока, я тоже знаю то, что скрыто.

– Если ты не врёшь, спасая свою шкуру, - отпарировала Джэнис.

– Можешь заглянуть в мои мысли, я снимаю защиту. Ты увидишь, что я не вру, - предложила Виллина.

Джэнис очень сильно побледнела, схватившись одной рукой за стенку, другой - за тощую, впалую грудь.

– Может быть, нам даже придётся принести в жертву всех наших студентов, чтобы выбраться отсюда, - задумчиво произнесла Виллина. - И, чтобы ты обо мне не думала - от этого процесса я не получу удовольствия!

… Дарина сумела дойти до селения - какого-то захудалого городка, затерянного в лесах. Ей не понравился этот городок. Насторожил.

"Очень странное расположение городка: лес, лес и лес… а потом, бац, город!" - подумалось ей. Облачённая в мужскую одежду лесника, которая была ей велика, но зато отлично грела, девочка скользила в темноте. Окошки казались ей глазами диких зверей, которые смотрят на неё с вожделением, как на желанную добычу.

"Словно они ото всех прячутся", - продолжала размышлять Дарина. Она кралась, каждый шорох заставлял девушку обливаться потом, а сердце уходило в пятки. Она давно уже определила, что её магия в этом мирке абсолютно бездействовала. Так что ей надо было вести себя с повышенной осторожностью. Вот когда она впервые пожалела, что у неё хрупкая фигурка, а не массивное, крепкое тело с мощной мускулатурой. "Надо узнать, что тут происходит. И как относятся к маленьким девочкам - вдруг едят или в жертву приносят?" - решила она и прильнула к окну самого большого здания. Окно было небольшим, с решёткой. За ним она увидела каких-то монахов малопривлекательного вида. Святость даже не проходила рядом с ними. Их угрюмые лица, страшные, пустые глаза, рот, искривлённый жестокостью, напоминал ей монахов из маниакальных романов Маркиза де Сада. Дарина похолодела и невольно оглянулась: не прячется ли кто-то у неё за спиной? Ей очень не хотелось попадать в руки местным монахам. Обычно интуиция никогда не подводила девушку. И если какая-то часть её естества начинала вопить: "Всё паршиво!", то так оно в конце концов и оказывалось.

Дрожь, снова всё тело бьёт дрожь, на этот раз не зимнего холода, а страха. Какие-то эти монахи чересчур уверенные в себе, что ли. Словно мелкие божества. На крупных они всё равно не тянули. Они сидели за длинным деревянным столом, не покрытым даже скатертью.

– Брат Ваган, - крупный, ширококостный, седой мужчина с крепкими руками и глазами фанатика, приподнялся и слегка поклонился высокому, долговязому старику, - вам слово.

Мужчина взял со стола железную чашу без резьбы и других украшений, ясно демонстрирующую аскетизм этих фанатиков, задумчиво повертел её в длинных, высохших пальцах. - Победа близка, - наконец говорит он. - Девять верховных вампиров находятся у нас в плену. Мы заставили их применить их чары… которые они не могли применить против нас. И теперь колдовские силы заперты в своих мирах. Те жуткие, могучие силы, которые в течение многих веков превращали жизнь многих, подвластных им миров в хаос. Подчиняя их своим прихотям, изменяя их согласно своим извращённым желаниям! Правда, - вдохновлённое лицо крепкого старика исказило злоба, - вампиры отказались уничтожать белый университет, сказав, что это им не под силу. Но ничего… завтра мы применим к ним пытки и тогда посмотрим, врут они или нет. Никогда нельзя доверять исчадьям ада на слово, не так ли?