Нейтринная гонка - Пол Ди Филиппо

Космический Пес показал на Стеллу — у той был такой вид, будто она страдала от жесточайшего похмелья, усугубленного гриппом.

— Моя экстериоризированная анима, психосоматически инфицировал которую ты. Теперь связана не только со мной одним она, но и с тобой частью своей. С одного из нас смертью встанет на свои места все.

Он еще много чего наболтал мне о рассинхронизированных мюонных парах, точках гормонального контакта, морфическом резонансе, квантовых мозговых структурах и различных инопланетных животных-телепатах, из которых сконструирована Стелла, и о том, что она впала в панику, когда между ней и Псом нарушился контакт. И что она использовала меня в качестве замены.

Я почти не слушал Космического Пса, я взгляда не мог отвести от его глаз. Он снял очки, и под ними оказались не нормальные человеческие глаза, а какие-то блестящие, словно хромированные окуляры, как у робота. Пес склонился над капотом моей машины, и глаза его телескопически выдвинулись из черепа, рассматривая двигатель.

— Переделать нельзя. Новый двигатель вырастить придется.

Он отошел куда-то и вскоре вернулся с чем-то вроде баллончика со спреем и каким-то серебряным яйцом. Попрыскал из баллончика на мотор «Эль-Тигре», и то, над чем я трудился столько часов, просто превратилось в пыль. Затем Пес положил под капот яйцо, сбрызнул его тем же спреем — только повернул какой-то рычажок на баллончике — и закрыл капот.

— Новая установка энергетическая готова будет, как раз когда к Меркурию приблизимся мы. А теперь в рубку идем, кораблем управлять.

Мы втроем на каком-то антигравитационном устройстве добрались до мостика. Дюжина экранов показывала пространство со всех сторон, и голова моя слегка закружилась. Больше всего не понравился мне тот экран, что показывал Солнце. Пылающий шар приближался на глазах и вскоре заполнил весь экран. Потом Пес сбросил увеличение, и Солнце вновь превратилось в далекий сверкающий диск.

Мы с Псом сидели в некоем подобии кресел, которые услужливо изогнулись под нашими ягодицами. Стелла слонялась вокруг и жевала какую-то инопланетную еду. Я, кажется, тоже ел, не помню. Все молчали. Наконец заговорил Пес:

— Сопротивляться Стелле любой гоминидный инсеминатор тщетно будет, Облонг. Это признаю я. Как и неосмотрительность моя, когда оставил я ее. И все же дуэль наша солнечная состояться должна. Сожаления глубоки.

— Мои тоже.

Вскоре Меркурий уже летел на нас, словно камень из-под колеса родстера. Когда наш корабль остановился, Космический Пес сказал, что мы всего лишь в миллионе миль от Солнца.

На экране в ангаре Солнце кипело как безумная тварь. Гигантские протуберанцы выплескивались в вакуум, а затем падали обратно в раскаленный добела хаос поверхности. Облака цветного дыма отплясывали джигу. Зрелище было, как будто заглядываешь в пылающую задницу самого Дьявола.

Я кое-как отвел глаза от экрана, чтобы взглянуть на новый движок моего «Эль-Тигре». Под капотом плавал ни к чему не присоединенный бесформенный серебряный пузырь.

— Нейтрино питается он. Не из контейнера, как на Земле, а теми, что потоком Солнце испускает. Мощность нейтрино пространственно-временную геодезию сворачивать в силах и ускорять машину твою, как нигде на Земле.

— А как ею управлять? У меня на башке проволоки нет, чтобы шлем подключить.

— Нейтринный двигатель к обычному управлению подключен. Педали, руль, коробка передач.

— Так мы что, оба будем лететь к Солнцу, пока кто-то из нас не сгорит?

— Не так все. Не только с жарой дело иметь будем мы. Защитные поля машин наших миллиард градусов Кельвина выдерживают. Миллион градусов всего на Солнце.

— Так в чем же опасность?

— Гравитация. Недостаточно двигатели мощны, чтобы с гравитацией Солнца справиться. Ближе чуть, и пойман ты в ловушку гравитационную. Умрешь, когда запас кислорода кончится. Не больно это, и вид прекрасный наблюдать будешь ты.

— Значит, выживший получает Стеллу?

— Верно. Но к тому же победитель трусом номер один становится, дерьмом полным, и всю жизнь оставшуюся в стыде будет жить.

Я минуту раздумывал. Инопланетная логика казалась мне какой-то вывернутой наизнанку. Оказался «цыпленком» — получи девушку. И все же Пес прав — честь есть честь, и я ни за что бы не хотел лишиться своей.

— Если повезет, оба мы погибнем! — воскликнул он. — Ну что, прошвырнемся?

Стелла осталась на мостике. Я сел за баранку «Эль-Тигре», где прямо перед носом зажегся маленький экранчик. Я увидел Космического Пса, сидящего в кабине «НЛО».

— Включить щиты, — проговорил Пес, и мгновенно два наших экипажа окружили прозрачные пузыри силового поля. — Настоящие фотоны не проникнут сквозь щит. То, что видишь ты, лишь реконструкция реальности на поверхности поля. Сложная симуляция, виртуальная вся, но от реальной неотличимая.

Открылся люк, из ангара улетучился воздух, и машина, которую мы называли «НЛО», выскользнула в пространство. Я надавил на акселератор, и «Эль-Тигре» послушно подчинился.

Оказавшись за пределами летающей тарелки, мы направили носы наших машин на бурлящую поверхность Солнца. Передо мной замаячила виртуальная елочная гирлянда.

Я не стал ждать зеленого, притопил газ, едва засияли желтые огни, и вырвался вперед. Что бы там ни было, эту гонку я собирался выиграть. Или, наоборот, проиграть — зависит от того, с какой стороны посмотреть на происходящее.

Страх, покорность, смятение куда-то ушли, лишь только передо мной раскинулось незабываемое зрелище пылающего Солнца, и я осознал, какой уникальный шанс получил.

Никто на Земле никогда не участвовал в такой гонке — нейтринной гонке. За рулем самой крутой из существующих тачек я собирался рвануть по шоссе самого Господа Бога к славной гибели. Я стану гоночной легендой!

Если, конечно, Космический Пес будет достаточно честен, чтобы рассказать обо всем «Бобовым бандитам».

— Не забудь рассказать Хоакину и остальным о том, как я победил! — вскричал я.

— Фактически невозможно! Космический Пес исчезнет здесь. Ты Цыпленком будешь!

Взглянув в окно, я заметил, что Пес уже почти догнал меня.

— Никогда! — взревел я и до пола утопил педаль газа.

Спидометр моего «Эль-Тигре» был откалиброван по-новому — в десятых скорости света, — и стрелка уже подбиралась к первой отметке. Гонка обещала быть чертовски быстрой.

— Входим в верхние слои фотосферы! Поворачивай назад, трус!

Хоть в кабине у меня и было прохладно, я был мокрый как мышь. Невероятного размера солнечные щупальца извивались вокруг, как в замедленном фильме ужасов, — огненные дуги, любая из которых могла бы поглотить целиком всю Землю.

Я включил третью передачу.

— Тенью я следую за тобой! Машины равны, ни одна не обгонит другую!

— Тогда до встречи в аду, Космический Пес!

В это мгновение какая-то сила отвернула меня на девяносто градусов от курса. Я крутил руль, ругался на чем свет стоит — все бесполезно.

— Ха-ха! Космический Пес побеждает! Я найду гибель! Запомни, Облонг! Тело гуманоидное сильнее Солнца обжечь может!

С этими загадочными словами он нырнул прямо в наше светило.

«Эль-Тигре» вышел из фотосферы под правильным углом, а дальше системы головного корабля сами привели меня в нужное место.

Стелла выдернула меня из смертельной гонки.

Меня, не Космического Пса!

Как только ангар вновь наполнился воздухом, она пришла. Я выбрался из «Эль-Тигре», молчаливый и изможденный. Но когда увидел, что она вновь такая же, как и раньше, я больше не мог грустить.

Стелла пришла в мои объятия, и мы любили друг друга прямо там, в ангаре, и ее роскошная задница устроилась прямо на языках пламени, нарисованных на капоте.

Космический корабль вместе с «Эль-Тигре» — единственной вещью, которую мне жаль было потерять — мы утопили в Тихом океане, в миле от берега. Собственно, это получилось случайно — Стелла не слишком хорошо умела управляться с летающей тарелкой. Заплыв до берега едва не убил нас, и нам повезло, что мы сумели выбраться.

В Сан-Диего все было как всегда: работа, «Бобовые бандиты» и ледяная Эрмина. Только вот я не мог уже душой вернуться к старому. К гонкам я остыл, а работа механиком стала казаться мне бессмысленной. А еще, пусть Хоакин и остальные и не сказали мне дурного слова, я знал: они уверены, что я убил Космического Пса, чтобы заполучить его девушку.

Да, собственно, в каком-то смысле так оно и было.

Мы со Стеллой перебрались в Сан-Франциско и открыли кофейню. Назвали ее «Гараж» и украсили поддельными постерами и фальшивыми сувенирами, на которые порядочный гонщик и не взглянул бы. Зато к Стелле посетителей тянуло почище, чем адвокатов к стодолларовым банкнотам, и дела у нас шли хорошо.

Я не корю себя за то, что выжил. Я готов был мчаться до смертельного финиша, и лишь вмешательство Стеллы спасло меня. Что меня всегда немного беспокоило, так это судьба «НЛО» Космического Пса.