Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней - Елизавета Дворецкая

Но никто не жаловался. Каждый из кваргов, отправляясь в поход, знал, что может как вернуться живым и с добычей, так и не вернуться вовсе, оказаться как победителем, так и побежденным. Они знали, на что шли, когда выбирали свой путь, и сейчас предпочитали не стенать, а надеяться. Судьба переменчива: вчера не повезло, а завтра, глядишь, и повезет.

Та уладская дева, которую Бьярни поначалу принял за гостью из Иного мира, продолжала навещать пленников, ухаживая за ранеными. Вскоре Бьярни выяснил, что это не сида и не виденье, но дочь рига Брикрена, та самая, которую обещали в жены Киану. От нее Бьярни узнал, что фьялли, захватившие большую добычу, готовятся к возвращению домой. Об Элит Тейне-Де ничего не знала, и эта неизвестность жестоко мучила Бьярни. Конечно, Элит – дочь Богини, смелая и умная девушка, вполне способная о себе позаботиться. Но весь остров находится в руках врагов. А его мать, Дельбхаэм, когда-то именно так попала в плен и стала рабыней, и Бьярни изводился от беспокойства, не желая сестре такой же участи. И если он не хочет, чтобы остров Клионн был так же ограблен и оскорблен Торвардом конунгом, как усадьба Камберг, он непременно должен что-то сделать, притом сейчас же! Иначе будет поздно. Но не лучше ли умереть на чужбине, чем вернуться домой с таким позором?

Сначала всех пленных держали вместе, но через несколько дней двадцать восемь кваргов, включая самого Бьярни, – все, кто остался от набранной им дружины, – были переведены в другое помещение – погреб, где раньше хранились припасы. Здесь еще уцелел запах копченых окороков, только дразнивший голодные желудки, ибо сами окорока сразу ушли на стол победителям, и на балках от них остались одни веревочки. В погребе имелось лишь крохотное окошко, сквозь которое едва удавалось увидеть клочок неба. Дверь, ведущая наверх, открывалась один раз в сутки – когда пленникам приносили котел с рыбной похлебкой, ведро воды, да заодно позволяли двоим из них вынести и опорожнить вонючую бадью. Бьярни подозревал, что они просидят здесь до тех пор, пока их не выведут с веревками на шеях и не погрузят на корабли, чтобы везти на рабский рынок Винденэса – в качестве товара.

Единственным человеком, от которого он сейчас мог ожидать какой-то помощи, была Тейне-Де. Она считалась пленницей Торварда конунга, как и сам Бьярни, но могла передвигаться по бругу относительно свободно и посещать других пленников.

И Бьярни, вытянувшись на охапке соломы, заменявшей лежанку, послал Кари объявить, что болен, и попросить прислать к нему лекаря.

Просьбу его передали Торварду.

– Пошли к нему нашу красотку, – велел он Колю Красному, который со своим десятком в этот день присматривал за пленными. – Может, что и выйдет. Если он правда болен, заберем его в дом. А если нет – еще лучше.

– Ты думаешь, он что-то задумал? – спросил Халльмунд.

– Не сомневаюсь! – Торвард усмехнулся. – Я с этим парнем знаком мало, но он успел себя так проявить, как никто другой. Насколько я его понял, он не из тех, кто лежит кверху брюхом и ждет, загрызет его судьба или ублажит. Будь он болен на самом деле – из упрямства молчал бы, пока не помер. Думаю, он здоровее нас с тобой, борода. Стой! – Торвард похлопал себя по поясу, будто искал какую-то из подвешенных к нему мелочей. – Сельви! – крикнул он. – Поди сюда! Ты же у нас наловчился по-уладски понимать?

– Ну, я не сказал бы… – ответил Сельви, который, как всякий умный и знающий человек, все свои знания считал далеко не достаточными.

– Да брось ты прибедняться! Я сам видел, как ты с нашей рыжей норной болтал, что твой жених с невестой!

– Она знает некоторые слова по-нашему.

– Ладно, других все равно нет. Вот тебе ключ. – Торвард вынул из поясной сумки ключ от погреба, в котором были заперты кварги. – Бери девчонку и иди в погреб. Войдешь вместе с ней. Скажешь, что ты тоже лекарь и хочешь присутствовать, чтобы помочь, если понадобится. Если они будут шептаться, делай вид, что не слушаешь, даже с другими кваргами можешь поболтать. Но попробуй хотя бы разобрать, о чем речь.

– Не уверен, конунг, что у меня получится. Парень знает уладский, как родной, если они будут говорить быстро и тихо, я не пойму.

– Если они будут говорить быстро и тихо, значит, все идет как надо, а больше мне и не нужно. Держи.

Сельви взял ключ.

– Ты, это! – Халльмунд многозначительно кивнул ему. – Сам-то того, поосторожнее. Мало ли чего им в голову взбредет!

Тейне-Де пришла не одна, а в сопровождении одного из фьяллей – невысокого, светловолосого, стройного, но уже далеко не молодого. Бьярни его присутствие было ни к чему, но приходилось мириться. Тейне-Де с факелом в руке подошла к нему, лежащему на соломе с самым убедительным видом умирающего, который он только мог изобразить, а фьялль остался у двери, даже стал расспрашивать о чем-то Ивара хельда, у которого была перевязана голова.

– Послушай, прекрасная дева! – зашептал Бьярни, когда Тейне-Де склонилась к нему. – Я не болен, но надеюсь, что ты не выдашь меня. Я позвал тебя, потому что мне больше не у кого узнать новости и некого просить о помощи. Вижу я, что ты с терпением и стойкостью исполняешь долг, наложенный на тебя твоим благородным происхождением и милосердием твоего сердца, но все же нельзя не согласиться, что участь пленницы фьяллей недостойна тебя.

– Участь пленницы недостойна меня, но я не вижу пока никого, кто мог бы избавить меня, – ответила девушка. – Я сделала что могла, когда прокляла короля Лохланна, но меня вынудили изменить проклятье на благословение. Его судьба одолела мою судьбу, и пока я ничего более не могу сделать.

– Но у тебя ведь остался отец. Риг Брикрен, я не сомневаюсь, жив и на свободе, и он соберет войско, чтобы освободить тебя.

– Но он не знает, где я, – хмуро ответила Тейне-Де. – Он не знает, в каком я положении и чем он может мне помочь.

– Если бы только мне удалось оказаться на свободе, я непременно нашел бы его и привел к тебе на помощь.

– Не знаю, как я могла бы тебе помочь.

Тейне-Де обернулась и через плечо бросила взгляд на фьялля. Тот уже размотал повязку на голове Ивара и осматривал заживающую рану – видно, тоже понимал в лечении.

– Скажи, этот погреб снаружи охраняют? – спросил Бьярни.

– Я не обращала внимания. Но он заперт.

– А у кого хранится ключ?

– У самого короля.

– У Торварда конунга?

– Да.

– Ты могла бы как-нибудь достать его?

– Не думаю. Я больше не врачую его раны и не приближаюсь к нему.

– Если бы ты смогла достать ключ и отпереть дверь, я распорядился бы свободой на благо и мне, и тебе.

– Хорошо, я попробую, – хмуро ответила девушка. – Но не обещаю того, что, возможно, не сумею исполнить.