Вся ночь впереди - Тереза Вейр

Теперь, однако, ему предстояло обдумывать каждое свое движение и отвечать себе на многочисленные вопросы. К примеру, зачем он переключает передачу, что это ему дает и что при этом происходит в железном организме машины? Помимо такого рода проблем, он должен был решать и другие: подмечать то, что творится на дороге, и действовать сообразно с обстановкой.

Как же, оказывается, все это трудно!

После инсульта у Остина сложилось убеждение, что он может делать только одно дело сразу. Теперь же он должен был научиться держать под контролем самые разные виды деятельности и как-то их синхронизировать. Это было все равно, что одной рукой поглаживать себя по животу и одновременно выстукивать пальцами другой джазовый ритм на поверхности стола.

Остину казалось, что это у него никогда не получится.

– Ну вот, – сказала Молли. – Ты переключил передачу. Теперь долой ногу с тормоза.

Остин посмотрел на приборную доску. Красный индикатор указывал на то, что он по-прежнему давит на тормоз. Он никак не решался снять ногу с педали, поскольку не был уверен в своих рефлексах – если, конечно, они у него еще остались.

Молли была права. Он боялся.

Неважно, что его машина стояла на проселочной дороге, на которой почти не было движения. Неважно, что вокруг не было ни людей, ни автомобилей.

Он все равно испытывал страх.

Автомобиль стоял на месте. Молли ждала, что предпримет Остин. Он же продолжал гипнотизировать взглядом приборную доску.

– Ну, в чем дело? – не выдержала наконец Молли. – Ведь не самолет же это, в самом деле.

– Ладно, ладно, сейчас…

Остин медленно убрал ногу с тормоза.

Машина не двигалась.

– На газ-то нажми, – напомнила ему Молли.

На лбу у Остина выступил холодный пот.

Руки тоже вспотели, и рулевое колесо стало скользким.

Остин снова нажал на педаль тормоза, бросил руль и потер руки о джинсы.

– Не могу.

– Что случилось? – спросила Молли. – Чего, собственно, ты боишься?

Ну почему она опять заговорила о его страхах? Зачем выворачивает наизнанку ему душу?

Очень медленно Остин снял ногу с тормоза, переставил ее на педаль газа и легонько надавил.

Машина двинулась вперед.

Ура! Они едут!

Молли стиснула руки, чтобы, не дай бог, не вмешаться в процесс.

Остин сконцентрировал внимание на педали газа, пытаясь определить, с какой силой нужно на нее давить. Потом он вдруг понял, что совершенно упустил из виду руль. Казалось, ему было абсолютно все равно, куда они едут.

Но стоило ему только сосредоточить внимание на дороге, как он напрочь забыл про педаль газа и о том, что на нее нужно давить. Неужели ему когда-нибудь удастся контролировать оба этих процесса? Нет, невозможно. Слишком сложно для него.

– Попробуй еще раз, – сказала Молли, когда машина, пару раз дернувшись, остановилась.

Остин сделал еще одну попытку: взялся за руль и поставил ногу на педаль газа. От напряжения у него кружилась голова и звенело в ушах.

– Остин, ты едешь! – ободряюще воскликнула Молли.

Честно говоря, проехать сотню ярдов по пустой проселочной дороге смог бы и ребенок. Особенно подложив себе под задницу пару географических атласов и имея рядом с собой приятеля, который давил бы за него на педали. Но для Остина эти сто ярдов были все равно, что круг почета для победителя гонок в Индианаполисе. Гордость его прямо-таки распирала.

Он жал на газ и крепко сжимал руль, пока они не подъехали к повороту. Тут он запаниковал и с такой силой надавил на тормоз, что если бы не ремни безопасности, они с Молли наверняка соприкоснулись бы лбами с ветровым стеклом.

– Поворот надо делать осторожно, так что поезжай помедленнее, – проинструктировала его Молли.

Остин послушался, тронул машину с места и поехал медленнее. Как только они преодолели поворот, Остин увидел, что проселок выводит к тому месту на шоссе, где располагались бензозаправочная станция и продовольственный магазин.

– Уж коли ты едешь, почему бы тебе не попробовать самостоятельно подкатить к заправке? – предложила Молли.

Ответить ей означало бы отвлечься от дороги, рулевого колеса и педалей. Поэтому Остин промолчал и, стиснув зубы, продолжал править к бензоколонке. Остановившись у переезда, Остин посмотрел в обе стороны и только после этого въехал на шоссе. Проехав еще пару десятков ярдов, он притормозил у бензоколонки. При этом, правда, он переехал лежавшее на земле кольцо заправочного шланга, но особого внимания на это не обратил.

Совершив все необходимые манипуляции с тормозами и зажиганием, он откинулся на спинку кресла и перевел дух.

Прилично для первого раза. Как говорится, притер машину к самой бровке.

Он ждал, что Молли выйдет из машины и зальет бак.

Но она не двигалась.

Остин все понял. Она хочет, чтобы он вышел из машины и заправился самостоятельно. Что ж, всунуть шланг в горловину бака – дело нехитрое. Он справится и с этим, а потом отвезет Молли в хижину. А в хижине он расстегнет на Молли ковбойку, бюстгальтер… И «молнию» на своих джинсах. Он и это сможет. Теперь, похоже, он может все – ну, почти все…

Остин кое-как выбрался из машины и захлопнул за собой дверь.

Открутить крышку бензобака и в самом деле не составило для него большого труда. Потом Остин засунул в горловину бака пистолет древнего заправочного шланга и поднял рычажок предохранителя…

И ничего. Ни капли бензина.

«Ты забыл нажать на курок», – напомнил себе Остин.

Он с силой нажал на металлическую скобу.

Вот оно! Полилось.

С удовольствием вдыхая в себя запах бензина, Остин наблюдал за тем, как на счетчике с щелканьем выскакивали цифры. Клик… клик… клик…

Остин хотел нажать на «стоп» на какой-нибудь круглой цифре, но цифры для его сознания продолжали представлять непостижимую загадку. Как-то так случилось, что он не мог предугадать, какая цифра выскочит на табло в следующую секунду.

Ничего. В следующий раз он все точно рассчитает. Он справится.

Сунув пистолет в гнездо, Остин закрутил бак и направился к окошку кассы расплачиваться за бензин.

Старухи Ма Кэппер, которая была известна всей округе за умение готовить наживку, в кассе не было. На ее месте сидел парнишка лет четырнадцати – скорее всего, ее внук.

– Пятнадцать тридцать семь, – сказал парнишка за кассой.

С некоторых пор Остин – по настоянию Молли – стал носить с собой наличность, но оплачивать покупку ему до сих пор еще не приходилось. Слазив в бумажник, он извлек оттуда десятидолларовую купюру. Потом, еще немного покопавшись в бумажнике, достал пятерку. Сложив купюры вместе, он положил их на покрытый линолеумом прилавок.

– Пятнадцать тридцать семь, – повторил мальчуган.