Xамза - Камиль Яшен

- Поклонился гробнице?

- Поклонился.

- Ну... а все остальное?

- Все сделал.

- По Черному морю прокатился?

- Прокатился.

- В Одессе как приняли?

- Хорошо. Как только вернулся в Коканд, все доктору Смольникову передал... Он потом уехал куда-то.

- Нету больше доктора...

- Как нету?!

- Арестовали его в России, осудили на каторгу...

- Помер в Сибири, надорвался... Царство ему небесное...

Никогда еще не плакал Хамза так горько, как после этих слов Степана.

- Ну ладно, чего там, - вздохнул Степан, - слезами делу не поможешь... Ты в Ташкент-то зачем приехал?

- В Совет. Ты хоть знаешь, что здесь первый Совет рабочих депутатов организовали?

- А как же!.. В госпитале в газете прочитал. И сразу сюда.

- Когда приехал?

- Сегодня. Только что с поезда...

- И я только что из Коканда... И сразу митинговать?

- А как же!.. Иду мимо, слышу - какой-то путаник мусульманам мозги пудрит... Я его спихнул и как чесану по-узбекски:

правоверные, говорю, вы про Ленина когда-нибудь слышали?..

Они рты-то и разинули...

- Так идем в Совет, чего мы тут сидим?

- Идем, конечно!.. Ну, что, братишка, сбылась наша песня, не зря тогда в Ширин-сае через реку плыли, а? Дали все-таки царю по шапке?

Низамеддин Ходжаев встретил обоих, как говорится, с распростертыми объятьями. И сразу же предложил дело - надо ехать в железнодорожные мастерские и на заводы, где ведут активную работу агитаторы Временного правительства. Надо дать им бой! Надо опрокинуть их лозунги о продолжении войны.

Это очень хорошо, что Соколов в солдатской форме...

- Расскажи им, где ты был ранен и нужна ли тебе твоя рана, полученная ради прибылей фабрикантов и баев! - горячился Ходжаев. - Покажи им свою руку! Спроси, хотят ли они проливать кровь, как пролил ее ты, для того чтобы хозяин их мастерских или завода построил себе новый особняк или купил ночной горшок из золота?

- Спрошу, не боись, - соглашался Степан, - и руку покажу изуродованную... Для такого дела и бинты сорвать не жалко - пускай кровушку понюхают, которая глупым немецким железом была выпущенная...

- А ты, Хамза, - сказал Ходжаев, - обращайся к узбекам, таджикам, казахам, киргизам. Их много сейчас на заводах Ташкента. Спроси у них, хотят ли они опять идти в мардикеры, оставляя дома голодными без своего заработка жен и детей?..

Напомни им о расстрелянных и повешенных мардикерах в шестнадцатом году.

- Мы вместе пойдем, - сказал Степан, - он о мардикерах скажет, я о войне. Так оно крепче будет, злее.

- Нет, вместе не надо, у нас людей мало...

- Слышь, Низамеддин, ты уж позволь нам вдвоем. Не виделись мы с ним давно, а мы все же родственники...

- Ладно, идите вдвоем... И об этом тоже расскажите! Как слилась ваша кровь воедино... и про тех, кто не хочет, чтобы так было, кто против братства узбеков и русских... Вдвоем у вас сильно получится... И еще одно. Ты должен стихи написать, Хамза, о происходящих событиях. Чтобы душу переворачивали!.. Ты же можешь!.. Чтобы захотелось пойти и сделать так, как в стихах будет написано!

Целую неделю ходили Соколов и Хамза вдвоем по митингам, агитируя за лозунги большевиков и Совет рабочих депутатов, против Временного правительства. Низамеддин Ходжаев угадал - называя Хамзу своим родственником, Степан сразу же привлекал к себе внимание слушателей.

- Кому нужна эта война?! - кричал Степан, тыча раненой рукой в стоявших перед ним рабочих. - Мне, тебе, ему?.. Я до фронта машинистом ездил, поезда водил, а теперь я зачем своему паровозу нужен? Вместо трубы встать, что ли?.. Нас там убивают, калечат, по нам вши пешком ходят, а что мы имеем? Бинты окровавленные, дырку в брюхе?.. Наши головы там вдоль окопов как дыни на бахче лежат, наши ноги оторванные сами в могилу ушли, наши глаза ворон выклевал!.. За что?!.. Калеками потом всю жизнь ползать будем, за копеечкой руку бы протянул, а ее нет, руки-то, ее пуля откусила!.. Долой войну!! Хватит людей убивать!.. Люди жить хотят, а не в земле раньше срока гнить!.. Кто на войне наживается? Я, ты, он?.. Нет, братцы, не мы, а они - Родзянки, Керенские и прочие толстобрюхие! А мы как свой рубль измятый до войны получали, так и после войны получать будем!..

А хозяева заводов с наших могил золото лопатой гребут!.. Им каждый труп солдатский выгоден, им каждый убитый два червонца приносит! Потому что нового солдатика надо в шинельку одеть, в гимнастерку, вот в такую же, как на мне! Новую винтовку ему надо в руки дать, да пушек побольше сделать, да снарядов к ним, чтобы чаще стрелять, чтобы до полной победы дело довести... Вот она кому нужна, война до победного конца... Которые снаряды генералам продают!.. А нам она не нужна, нам она без надобности. Мы снарядами не торгуем, мы только двумя своими руками торгуем, да и те у нас норовят на фронте оторвать, чтобы, значит, сидеть нам на паперти и нищенствовать... Да уж я говорил об этом - чем милостыню просить, если рук нету? Значит, как собаке языком землю лизать, так, что ли?.. Я вам, ребята, вот что скажу... Хватит нам дураками быть! Один раз, в четырнадцатом году, мы себя обмануть уже дали. Неужто еще раз обмануть дадим?.. Долой войну! Долой Временное правительство, в котором сидят одни капиталисты и помещики! Да здравствует власть Советов рабочих и солдатских депутатов.

Хамза говорил меньше. У него не было такого опыта, как у Степана, поднаторевшего по дороге из России выступать на митингах чуть ли не на каждой станции. Но когда он, показывая на Степана, называл его своим родственником, рабочие всех национальностей вплотную придвигались к нему и слушали не шевелясь, не сводя с него глаз.

Хамза рассказывал о своем паломничестве (и это еще сильнее увеличивало доверие к его словам), о том, в каких тяжелых условиях живут рабочие в Индии, Сирии, Турции, он объяснял узбекам, казахам, таджикам, киргизам, что только братство всех народов поможет революции в России победить помещиков и капиталистов, он вспоминал о мардикерах, первыми поднявшихся против царя...

- Нам нельзя допустить, чтобы шестнадцатый год повторился в наших кишлаках и аулах!.. Наши казненные мардикеры внесли свою долю в свержение царя!.. Капли их крови упали в чашу народного терпения вместе с каплями крови десятков других народов Российской империи и переполнили ее! Царя свергли рабочие и крестьяне, а сейчас власть пытается захватить правительство капиталистов и помещиков!.. Поэтому революцию надо продолжать до конца, чтобы вся власть перешла в руки Советов рабочих и крестьянских депутатов!.. Советы есть самое народное правительство, потому что они выражают интересы большинства народа... Советы отберут заводы у фабрикантов, а землю у помещиков... Земля должна принадлежать тем, кто на ней трудится!.. Я знал одного старика дехканина из Гандижирована, его звали Пулат-ата... У него двоих сыновей забрали в мардикеры Умара-палвана и Рустам-джана... А самого застрелили полицейские на моих глазах... Разве вы хотите, чтобы ваших отцов снова убивали на пороге родного дома, а ваших сыновей угоняли на каторгу мардикерства в чужие края?..

Хамза говорил на митингах меньше Соколова, но, сидя иногда в стороне, он все время что-то записывал, перечеркивал, шевелил губами... И Степан понимал - Хамза пишет стихи, и с нетерпением ждал, когда он закончит их.

И вот однажды вечером Хамза сказал, что стихи готовы.

- Давай читай!

И Хамза прочитал Степану Соколову стихотворение, которое через несколько дней запел весь Ташкент, а потом и весь Туркестан.

Это было знаменитое "Да здравствует Советов власть!"

На следующий день в Доме Свободы (бывшем здании Общественного собрания), где теперь находился Ташкентский городской Совет рабочих и солдатских депутатов, состоялся большой митинг. После выступления нескольких ораторов председатель митинга большевик Николай Шумилов объявил:

- Сейчас вам прочтет свое стихотворение наш известный поэт из Коканда Хамза Хаким-заде Ниязи.

Хамза вышел на сцену под аплодисменты зрителей. Многие из присутствующих давно уже знали его стихи.

Немного волнуясь, но громко и отчетливо Хамза начал читать:

Не унывай, сбылась мечта,

Советы пробудили нас.

Кровь не напрасно пролита

Свободным стал рабочий класс.

Да здравствует Советов власть!

Советы нас вперед ведут!

Мечта сбылась, мечта сбылась,

Пусть в мире торжествует труд!

Вставай, забитый человек,

Теперь нельзя лениться нам.

Долой старье, долой навек

Чалмы, чадры и прочий хлам!

И свет зажжен, и сброшен гнет,

Все то, что ждал, ты получил.

Кто против нас, пусть прочь идет,

Пусть держится за прах могил.

Да здравствует Советов власть!

Советы нас вперед ведут!

Мечта сбылась, мечта сбылась,

Пусть в мире торжествует труд!!

Зал взорвался бурей аплодисментов. Весь митинг встал.

Хлопали восторженно, самозабвенно.

Это был высший миг его жизни, вершина признания его поэзии.