Последний Охотник на Магов. Том 3 - Алексей Аржанов

левой щеке глубокую рану, которая продолжалась над бровью и заканчивалась на уровне лба.

Если бы не магические щиты, которые успели перемахнуть с правой половины тела на левую — я бы погиб. Мясников планировал пронзить мою голову насквозь…

Павел с трудом сдерживался, чтобы не вступить в бой на моей стороне. Мария стояла рядом с ним, закрыв руками лицо. Непривычно было видеть, как столь сильная и амбициозная девушка прячет глаза. Она боялась за меня. Ведь если я погибну, им с Павлом настанет конец. Если насчёт судьбы её брата ещё можно поспорить, то саму Марию Виктор точно прикончит без зазрений совести.

Последние секунды нашей схватки тянулись для меня целую вечность. Моему отражению было трудно пробиться через густую тёмную магию Виктора. Обычно я блокировал магию практически моментально, но не в этот раз.

А Мясников был готов использовать любой шанс, даже самый грязный приём, лишь бы победить. Он действовал, как загнанная в угол крыса, поэтому был наиболее опасен в момент кульминации нашей дуэли.

Горячая кровь обволокла моё лицо, закрыв обзор.

Придётся ориентироваться на слух!

Я закрыл себя магическими щитами, а левой рукой протёр глаза. Когда мне удалось разлепить веки, Виктор уже вознёс надо мной десятки кровавых мечей. Клинки висели в воздухе и были готовы пронзить моё тело в любой момент.

В моей голове прозвучал знакомый голос на чуждом мне языке.

— Ты показал себя настоящим воином, Владимир Белов, — прошептали духи монгольских шаманов. — Дай нам сигнал, и мы атакуем.

Сигнал хотите? Да чего уж там, сейчас самое время действовать без приказов!

— А как вам такое, Мясников? — крикнул я и взмахнул рукой.

Окружённый духовной энергией кулак сжал воздух и ударил по магу крови потрясающе мощной волной. Все кровавые клинки взорвались. Виктор впечатался в каменную стену, после чего сполз по ней на холодный пол, окончательно растеряв все свои силы.

Самый могущественный маг крови был повержен! Для этого мне пришлось использовать абсолютно все аспекты энергии, что были у меня в арсенале. Магия, отражение, сила духов. Я поставил на кон всё — и победил!

Адреналин начал отступать, и по телу пронеслась адская боль.

Сильно же этот ублюдок меня потрепал. В пылу сражения я и не почувствовал, до чего он довёл моё тело.

Я собрал последние крупицы сил и, хромая, подошёл к телу Виктора Мясникова. Он был в сознании. И, кажется, потерял способность колдовать. Отражение, наконец, заполнило его каналы. Теперь остаётся только ждать.

— Всё кончено, Виктор, — сказал я. — Я победил. Ваши дети свободны от влияния тёмной магии. Вскоре и вы станете свободны.

— Моя семья поколениями… Взращивала эту магию… — прошептал из последних сил Виктор. — Я пожертвовал всем, чтобы создать нового архимага крови. Я тренировал Павла… Даже изгнал из рода собственную супругу, которая оказывала на него слишком… пагубное влияние.

— Пагубное? — встрял в наш разговор Павел. — Ты лишил нас с Марией матери! Мы даже не помним, как она выглядела. Что пагубного она нам сделала? Дарила слишком много заботы? Конечно, в роду Мясниковых это неуместно.

Виктор усмехнулся.

— Ты действительно больше меня не боишься? — спросил он.

— Взращённого тобой страха больше нет, — ответил Павел. — Как и будущего нашей тёмной династии. Мы пойдём другой дорогой. Тёмной магии наших предков не суждено перейти новым поколениям. Тебе придётся с этим смириться, отец.

— Павел прав, — сказал я. — И главная причина, по которой ваша семья больше не будет изучать тёмную магию — это ваша вассализация. Дайте мне клятву верности, Виктор.

— Вам, Белов? — усмехнулся Мясников. — Я даже не понимаю, какой магией вы владеете. Эта сила, которой вы меня отделали… Она мне неизвестна.

Резко перешёл на «вы»? Удивительно, а десять минут назад он обзывал меня помойной собакой.

— Я клянусь, что род Мясниковых всегда будет под моим надзором. Я буду защищать вас от врагов и от самих себя. Тёмная магия больше не будет угрожать ни Павлу, ни Марии, ни даже вам, Виктор.

— А если я откажусь давать клятву? — пожал плечами Мясников-старший. — Что тогда?

— Тогда я отберу у тебя титул главы рода, — заявил Павел. — И сам присягну Владимиру. Вот тебе два варианта, отец. Выбор за тобой.

Виктор Мясников опустил голову и тихо рассмеялся.

— Будущее за детьми, — сказал он. — За новыми поколениями. Я всегда так думал, поэтому и делал на тебя ставку, Павел. Но если таков твой выбор… Что ж…

Виктор медленно поднял голову и, посмотрев мне в глаза, произнёс:

— Пусть магия в моих жилах будет связана клятвой. Я и весь род Мясниковых даём слово, что с этого дня мы будем служить роду Беловых и беспрекословно подчиняться их главе — Владимиру Алексеевичу Белову.

Виктору дались эти слова очень нелегко. Но он заставил меня изменить своё мнение на его счёт. Отражение ещё не искоренило скверну из его сердца, однако он нашёл в себе силы, чтобы принять поражение и смириться с путём, что выбрал его сын.

Это достойно уважения.

— И я принимаю эту клятву, — сказал я.

И наши с Виктором Мясниковым души связала магическая нить верности и подчинения.

На этом моё противостояние с родом Мясниковых подошло к концу, на этот раз окончательно. Мария, Павел и Виктор были моими врагами с тех самых пор, как я попал в этот мир.

Кто бы мог подумать, что в итоге двое из них станут моим друзьями, а третий — даст клятву верности и станет моим вассалом?

Этим же вечером я отправился в главную имперскую канцелярию Санкт-Петербурга, чтобы подать прошение о присвоении мне нового титула.

Мне сообщили, что документы, поданные мной, рассмотрят в течение трёх недель. После, мне и всем моим будущим вассалам нужно будет явиться в канцелярию вновь, чтобы подписать предварительное одобренный документ о присвоении мне титула князя.

Так и прошла большая часть марта — в ожидании. За этот срок мы с Бродским успели открыть первые точки наших торговых лавок, над которыми теперь красовалась вывеска «Зелья БелБро».

У Николая было много других идей, как «обозвать» нашу молодую компанию, но в итоге мы сошлись на сочетании первых букв наших фамилий.

Учёба, бизнес и работа в Светлом Дне кипели вовсю. Так и пролетело время до заседания в канцелярии. Семён Серебряков, Григорий Антрактьев и Виктор Мясников явились в назначенное