Долина смертных теней - Владимир Пекальчук

– Просто поднимитесь наверх. Вы получите все ответы от того, кто видел все и принимал участие в событиях тех дней.

Ольга проследила, как последний человек двинулся по коридору к выходу. В полутьме покинутой лаборатории остались только она и Артур.

– Так, значит, ты с самого начала все знал? – с горечью спросила Рысь.

– О том, что ты собираешься использовать меня точно так же, как Ставрицкий? Да. Я понял это уже через пару дней после нашего знакомства. Ведь я унаследовал интеллект и образованность Баха, а твой рассказ про рыночную стоимость моих походов просто оказался недостающим звеном. Как твоя рука?

Ольга почувствовала себя надувным шариком, из которого выпустили воздух: жестокое признание лишило ее точки опоры. Непоколебимая уверенность в партнере оказалась всего лишь иллюзией, Артуром же и созданной.

– Рука?! Да при чем здесь рука?! Такой идиоткой я себя никогда не чувствовала! Оказывается, это ты меня использовал, а не я тебя…

Пустынник молча щелкнул зажигалкой, и на столе возле него заплясал маленький огонек, охватывая понемногу все большую часть изрядной стопки документов.

– Да нет, – возразил он чуть погодя, – все верно. Ты собиралась разбогатеть с моей помощью, я знал это и ничего не имел против. В чем проблема-то?

– Конечно, – зло, с сарказмом хмыкнула Ольга, – ты не имел ничего против, потому что я спала с тобой. Почему?! Почему ты не послал меня к черту, понимая, что для меня ты всего лишь инструмент? Ты мог бы выбрать себе любую…

– Потому что я люблю тебя. Ты собиралась использовать меня в своих целях, но хотя бы видела во мне человека, а не вещь.

Впервые за последние семь лет своей жизни Рысь не нашла, что возразить.

Они сидели рядом и смотрели, как пламя перекидывается с листа на лист, со стопки на стопку, окрашивая стены в красное. Становилось жарковато.

– Тут скоро нечем будет дышать. Зачем ты здесь пожар устроил?

Артур молча вытряхнул на ладонь четыре ампулы и бросил в огонь. Раздался треск и шипение.

– Вот и все, вирус сожжен, – прокомментировала Ольга.

– Кроме тех ампул, что у тебя.

Конечно, это выстрел вслепую, он просто не мог знать, сколько ампул было в сейфе, его вывод основан только на знании ее, Ольги, натуры. Но отпираться Рысь не стала, только незаметно потянулась к карману с пистолетом.

– И что ты собираешься теперь делать?

Ответ оказался неожиданным:

– Ничего.

– Я намереваюсь унести вирус и продать, и ты не будешь мне мешать?! Почему?

– Потому что я не способен направить на тебя пистолет и отобрать ампулы.

Ольга кашлянула:

– Давай пойдем наверх? Тут уж дышать трудно. Чего сидеть-то?

– Просто. С мыслями собираюсь. Жду, когда остальные получат ответы на свои вопросы и уйдут. Ты тоже иди, тебе ведь интересно, что произошло тут восемьдесят восемь лет назад?

– Постой, а ты? Ты что, не собираешься возвращаться домой?!

– Может быть, вернусь когда-нибудь. Может быть, останусь тут навсегда.

– Но… почему? – опешила Ольга.

Пустынник пододвинул в огонь стопку бумаги, выдернув из нее заинтересовавший его документ, неохотно ответил:

– А зачем? Ты получила, что хотела, и я тебе теперь уже не нужен, не так ли?

– Нет, не так!

– Тебе мало «Чистильщика»? Он стоит больше, чем ты сможешь потратить.

– Да при чем тут он?! – возмутилась девушка.

Артур только покачал в ответ головой.

– Я для тебя всегда был только инструментом, и мы оба знаем это, да ты и сама призналась тридцать секунд назад. Конечно, тебе жаль меня терять, я понимаю. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Ты выиграла, сорвала куш. Неужели недостаточно?

Ольга закашлялась. Определенно, тут становится жарко, как в печке.

– Но почему ты не хочешь вернуться вместе со мной?! Я не понимаю тебя. – Она заглянула Пустыннику в глаза. – Ведь ты же любишь меня!

– Любить – значит страдать. Неужели ты думаешь, что рядом с тобой мне будет легче? Я страдал с самого начала, с того момента, когда все понял. Если я не кричу, это еще не значит, что мне не больно.

Ольга с трудом проглотила ком в горле. Дым так мешает дышать…

– Артур, ты… – она осеклась, едва не произнеся «ты нужен мне», это прозвучало бы цинично. – Ты… понимаешь… я люблю тебя.

В ответ взгляд, полный бесконечной боли:

– Кого ты пытаешься обмануть? Меня или себя?

В следующий миг Рысь обнаружила, что вытаскивает из разгрузки картонку с патронами, правая рука рвет плотную бумагу, роняя блестящие тяжелые цилиндрики на пол, и, повинуясь внезапному импульсу, выдирает из гнезд ампулы.

«Ты будешь жалеть об этом до конца своей жизни», – угрожающе предупредил внутренний голос за миг до того, когда Ольга сжала в кулаке все четыре стеклянные емкости с бесценной жидкостью и швырнула их в огонь.

Первое, что увидел Макс, выйдя из покосившегося здания, – это краснокожие, оцепившие выход полукольцом, и Веффрна узнал сразу, несмотря на то что все они казались на одно лицо. У многих в руках – оружие, у парочки так и вовсе вязанки стволов на плечах. И тогда наемник понял, как именно Пустынник отделался от погони – просто завел их в западню к своим дружкам.

– Где Душа-без-Тени? – не здороваясь, спросил лидер «демонов».

– Остался внутри вместе с Ольгой, – подсказал Ворон, когда Шрайк оглянулся, отыскивая взглядом сталкера.

– Зачем?!

– Это у него спроси. Был бы тут Игорь или Валерка – уже бы озвучил зачем. Хотя, подозреваю, им не до обжималок – Пустынник выглядел, словно выжатый лимон, пардон за каламбур. Первый раз его таким вижу.

Макс повернулся к Веффрну:

– Внутри он. Позвать?

– Пока нет. – Лидер сделал знак.

Толпа чуть расступилась, пропуская двоих краснокожих: один с прозрачным кубом в руках, второй с раскладной треногой. Они подошли к людям и бережно установили странный ящик на трехногую подставку.

– Что это? – удивился Латышевский.

– С вами будет говорить Бог! – торжественно возвестил Веффрн.

В тот же миг внутренности куба подернулись дымкой, и внутри появилась голова – самая странная из всех, виденных Максом дотоле.

Формой голова отдаленно напоминала человеческую, но с куда более развитой затылочной частью, обтянутая ярко-красной кожей. Широкий лоб, почти человеческий подбородок, безгубый рот и полное отсутствие не то что носа – даже носовых отверстий – бросились в глаза сразу. Широко посаженные глазницы с черными глазными яблоками, желтая радужка, треугольные зрачки – ничего подобного Макс раньше не видел.

– Как она там оказалась? – опешил Виктор.

– Приветствую вас, люди, – ответила голова на превосходном русском языке без малейшего акцента, – перед вами средство видеосвязи. Считайте его телевизором.

– Ага, привет, – кивнул Шрайк. – А ты не очень-то скромен в выборе имени.

– Так меня назвали мои дети – не я сам. Вы можете называть меня Хеброн Навигатор.

Ворон толкнул друга локтем:

– А он не похож ни на алчущего, ни на краснокожего.

– Верно, – согласился назвавшийся Хеброном, – это они похожи на меня. И на вас. Те, кого вы называете краснокожими, есть, по сути, межвидовые гибриды. Наполовину как я, наполовину как вы.

– А ты-то тогда откуда взялся? Не похож ты на мутанта.

– Опять верно. Но ненадолго придержите свои вопросы – я сам расскажу вам многое, а потом уже спросите, если что-то забуду.

Голова обвела присутствующих взглядом, и Макс понял, что «телевизор» – двустороннее устройство, позволяющее Хеброну не только быть видимым, но и самому смотреть вокруг.

– Итак, начну с того, что я не мутант и никогда им не был. Моя погибшая родина находилась на колоссальном расстоянии отсюда – в десятках световых лет. Я – пришелец. Один из последних представителей своего народа. И то, что вы назвали «химерой», принесли с собой мы.

Макс просто остолбенел, не в силах поверить в услышанное. А Хеброн продолжил:

– Это вовсе не оружие, как вы думали. Мы сами назвали это вирусом-симбионтом. Или – вирусом управляемой сверхэволюции.

– Невероятно! – прошептал Слепнев.

– Мы сами его создали. Принципиальное отличие этого вируса в том, что он не убивает носителя, а, наоборот, помогает выживать, изменяя его организм для максимально эффективного существования.

– Но зачем вы выпустили его на нашу планету? Ведь это чудовищная катастрофа!

– Что вы знаете о чудовищных катастрофах?! – Голос остался ровным, но в уголках глаз пришельца Макс заметил морщинки. – Метеорит, упавший на вашу планету, был на самом деле ковчегом, на котором спасались остатки моего народа. Наше солнце превратилось в сверхновую, и только двести тысяч из нас спаслись на этом корабле… или, точнее, попытались спастись. Произошла катастрофа, и корабль разбился, поставив точку в истории моего рода. Для нас как вида все было кончено, а ваша планета на долгие годы погрузилась в сумерки ледникового периода из-за огромного количества пыли и особого вещества, которое содержалось в некоторых системах корабля. Жидкость, от холода превращающаяся в светонепроницаемые пластинки, висит в стратосфере. Вот почему у полюсов так холодно и так редко видно солнце.