Охраняемое сердце (ЛП) - Леблан Блэр

— Папа, ты меня любишь?

Ох, солнышко моё.

Пауза была оглушительно тихой, пока он, наконец, не сказал:

— Конечно.

— Я делаю все, что в моих силах, чтобы поддержать тебя.

— Поддержать меня? — раздражение Монтгомери наполнило меня яростью. — Я постоянно подкупаю папарацци, чтобы они не публиковали твои фотографии. Посмотри, — они оба замолчали, а потом он зарычал. — Давай. Скажи мне, что ты сожалеешь.

Рейн захлебнулась, уступая место слезам.

— Это было однажды.

— Ты пила в баре со своим чертовым телохранителем. Ты хоть представляешь, как это отразится на моей карьере?

Я не мог этого вынести.

Мне всегда было тошно слушать ее плач после таких встреч, но теперь это терзало мое сердце. Я открыл дверь и вошел в кабинет. Сенатор Монтгомери сердито смотрел на Рейн, который облокотился на стол. Она посмотрела мне в глаза и вытерла лицо.

Ее стыд скрутил мой желудок в узел.

Монтгомери приветствовал меня рычанием.

— Что?

— Рейн, — я пересек комнату и обнял ее.

— Что ты… делаешь? — она икнула от удивления, бросая испуганные взгляды на отца. — Я ему еще не сказала.

— Все в порядке. Я разберусь, — я погладил ее по волосам. — Беги наверх.

— Но-

— Иди, — рявкнул Монтгомери.

Рейн взглянула на отца. Она увяла, как цветок без солнца, и исчезла.

Я повернулся к ее отцу.

— Я встречаюсь с твоей дочерью.

— Да? — морщинистое лицо Монтгомери не выражало ничего, кроме смущенного презрения.

Он бросил мне фотографии от папарацци.

— Никогда бы не догадался.

Откровенный снимок наших поцелуев упал на пол. Я поднял его, изучая наши счастливые лица.

Господи, я выглядел совершенно другим человеком.

— Надеюсь, ты хорошо повеселился, — едко бросил он.

— Дело не в этом.

— Да, — он бросил пиджак на стул с кожаной спинкой. — Просвяти меня.

— Я закончил работу.

— Ни хрена. Ты уволен!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я повернулся и направился к двери.

— Тебе нужно нанять кого-нибудь другого.

— Уходи, ты больше никогда не будешь работать телохранителем.

— Ты думаешь, это меня пугает?

— Понятия не имею, — Монтгомери хлопнул по столу с неожиданной для старика силой. — Но я свяжусь с каждой охранной фирмой и прослежу, чтобы тебя внесли в черный список. Удачи.

— Насрать.

— Что, черт возьми, с тобой не так? Уродец с мертвыми глазами. Неужели тебя не волнует твоя карьера?

— Ты меня даже не знаешь.

— Картер, — выпалил он. — Нет, Кастер.

— Неправильно.

Глаза Монтгомери сузились.

— Я свяжусь со своим помощником, и мне передадут все, что касается-

— Кассиан Грант. Как Клэр Грант.

Светлые брови сенатора Монтгомери нахмурились.

— Кто это?

Я мечтал об этом моменте. Я представлял, как он разрыдается, умоляя о прощении. Я думал он разозлиться или еще что-нибудь, но не думал, что он будет в смятении.

Удивило, насколько это больно.

— Клэр Грант.

Он никак не отреагировал. Это имя ничего ему не говорило. Либо он был величайшим актером в мире, либо он действительно не помнил мою сестру.

Как он мог забыть?

Почему Бог даровал ему эту милость, а я вынужден страдать?

— Как бы мне хотелось, чтобы это был ты, а не она. Каждое утро я молюсь о твоей смерти.

Он отшатнулся и уставился на меня.

— Прошу прощения?

— Ты убил мою сестру.

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего.

— Мне кажется, ты меня с кем-то путаешь.

— Ты никогда не присутствовал на суде, — я подошел к нему, и в моей голове вспыхнули жестокие образы. — Если бы ты знал, то запомнил бы эти руки. Вот что ты сделал. Ты —причина, по которой мой отец пьёт уже десять лет, и почему я не могу по сей день войти в здание, если там нет пожарных выходов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})