Всегда только ты - Хлоя Лиезе

прочесть выражение лица, её тон как будто окрашен печалью. Она мягко пожимает мою руку, не стискивая, что неудивительно. Рен сказал, она физиотерапевт. Она знает, что надо действовать бережно. — Рада наконец-то познакомиться с тобой, а не просто помахать рукой на стадионе.

— На арене, — поправляет Зигги.

Фрейя отмахивается.

— Да какая разница. Мы футбольная семья, — она улыбается мне. — Рен так долго рассказывал о тебе столь великолепные вещи.

Я встречаюсь с ним взглядом и наблюдаю, как он становится ярко-красным.

— Вот как?

Она выгибает светлую бровь.

— Ну типа, он по тебе с ума сходил аж…

Рен перебивает её объятием, утыкая её лицо в свою грудь, затем отодвигает на расстояние вытянутой руки.

— Фрейя Линн. Ты что-то сачкуешь.

Она ударяет его по животу несильно сжатым кулаком, но тот лишь отскакивает от его пресса. Она трясёт рукой в воздухе.

— Неправда.

Рен улыбается мне, обвивает рукой шею Фрейи, притягивает к себе и ерошит её волосы. Она выкручивает его сосок, что заставляет его взвизгнуть и отпрыгнуть в сторону.

— Трепло, — обзывает он её.

Она снова кидается, пытаясь ухватить его сосок, но он слишком быстрый. Бережно положив руки на плечи Зигги, он встаёт позади неё.

— Именинница — это «в домике». Больше никаких сосков.

Это настоящий Рен. Тот, кого я вижу чуть чаще с каждым днём, что провожу с ним. Игривый, дурашливый, слегка задирающий, до сих пор слегка стеснительный. Я улыбаюсь так широко, что щёки болят, и наблюдаю за ним в кругу семьи.

— С днем рождения, Зигс, — Рен обнимает её сзади, целует в макушку и суёт в руки конверт.

Она разрывает его, читает открытку и держит в руке что-то вроде подарочного сертификата. Когда она поднимает взгляд на него, в её глазах стоят слёзы. Она долго обнимает его, и он обнимает её в ответ.

Зигги поворачивается лицом ко всем нам и вытирает нос.

— Рен вручил мне подарочный сертификат, которого хватит на бутсы, которые я хотела, — тихо говорит она.

Элин улыбается Рену и качает головой.

— Американцы столько денег тратят на обувь…

— Это не обувь, — говорит Зигги обороняющимся тоном. — Это бутсы, и они много для меня значат. Спасибо, Рен, — она снова обнимает его, а потом улыбается мне и кладёт подарочный сертификат на подаренную мной книгу. — Я рада, что ты привёл Фрэнки, — говорит она.

Рен улыбается мне поверх головы Зигги.

— Я тоже рад, что привёл Фрэнки.

К моим щекам приливает жар. Сейчас Рен смотрит на меня совсем как сегодня утром, когда он прошёл мимо меня и встал под душ, и это пробуждает во мне такие вещи, которые неуместны для семейных встреч.

— Итак, — я поворачиваюсь к Фрейе. — О каком сачковании он говорит?

— Мы с Фрейей выполняем челлендж по приседаниям, — отвечает Рен. — Но она не доложила о своём количестве повторений за прошлую неделю, — он показывает на длинные мускулистые ноги Фрейи, частично обнажённые рваными джинсовыми шортами. — Явно халтурит.

Фрейя щурится, стоя по другую сторону кухонного островка.

— Я не халтурю, — перевернув гигантскую бутылку вина над высоким стеклянным графином, она утаскивает кусочек фрукта с доски, где Элин занимается их нарезкой. — Просто я была занята работой, целый день ворочала туда-сюда человеческие тела. Я могу присесть, держа на плечах тебя, Рен.

Рен тихо присвистывает.

— Вызов принят.

Элин улыбается про себя.

— У тебя есть братья или сёстры, Фрэнки?

— Старшая сестра.

— Аа, — отвечает Элин, поглядывая на меня. — Значит, вы близки.

— Нет, не особо. Ну то есть, мы любим друг друга, но между нами вся страна и разница в возрасте.

— Хм, — Элин снова сосредотачивается на нарезке. У меня такое чувство, будто я провалила какой-то тест.

Уилла наклоняется ко мне и шепчет:

— Не волнуйся, ей просто любопытно. Тут нет правильного или неправильного ответа. Если я сумела влиться в эту семью, то кто угодно сможет, — выдвинув стул за кухонным островком, Уилла похлопывает по нему. — Идём, садись.

Рен открывает рот, наверняка собираясь сказать, что эти стулья убийственны для моих бёдер, но я его опережаю.

— Рен, почему бы тебе не поздороваться с парнями? Я побуду тут немножко, а потом выйду и познакомлюсь с ними. Так у меня будет время освоиться.

Рен как будто разрывается, переводит взгляд между женщинами, словно не до конца им доверяет. Внезапно он показывает пальцем на Фрейю, затем на свою мать.

— Вы двое. Никаких позорных историй из ранних лет. Я и так достаточно выставлял себя дураком перед Фрэнки.

Фрейя закатывает глаза.

— Почему мужики такие хрупкие? Нам есть о чём поговорить, помимо того случая, когда ты накакал в дедушкину шляпу, упавшую с вешалки и приземлившуюся вверх дном.

— Меня приучали к горшку! — орёт Рен. — Это выглядело в точности как детский горшок наверху.

Элин запрокидывает голову от хохота.

— Ох. Эта история вечно меня добивает. Каждый раз.

Зигги поднимает взгляд от телефона.

— Лучшая часть истории — никто этого не заметил, пока дедушка не надел шляпу на голову.

Уилла взрывается хохотом рядом со мной. Но я не свожу глаз с Рена, который стоит в трёх метрах от меня, покрасневший и смутившийся.

— Сорен…

В комнате воцаряется тишина.

— Как ты его только что назвала? — переспрашивает Фрейя.

Рен улыбается мне, игнорируя её.

— Да, Франческа.

— Я сделала практически то же самое.

Зигги роняет телефон на стол.

— Да?

— Угу, — вытянув руку, я жду, когда Рен подойдёт поближе. Когда он приближается, я обнимаю его одной рукой за крепкую тёплую спину. — Вот только я была на церковной службе и решила, что крестильная купель — это прекрасное место, чтобы сходить по-маленькому.

Уилла шлёпает ладонью по столу и ржёт.

— Да ладно?!

— Абсолютно серьёзно говорю, — я вожу ладонью по спине Рена, мягко потираю местечко между лопатками и смотрю ему в глаза.

«Видишь? Ты не одинок, пока я здесь».

Мне хотелось бы, чтобы он мог прочесть мои мысли, услышать, что я хочу ему сообщить.

И происходит совершенно забавная штука. Он как будто это и делает. Потому что Рен наклоняется, мягко целует чувствительное место за моим ушком и шепчет:

— Спасибо.

Только Рен направляется к раздвижной стеклянной двери, ведущей на террасу, как высокая блондинка распахивает дверь и налетает на него. Закрыв дверь за собой, она радостно приветствует всех. Золотистые волосы подстрижены по прямой линии и доходят до плеч. Искрящие глаза имеют оттенок, который будто колеблется между зеленью и синевой, сушей и морем.

Она воплощение солнца.

И когда она смотрит на Рена, мне хочется призвать молнию и покарать её.

Он обнимает её в знак приветствия и быстро