Культурология. История мировой культуры и религии - Вера Андреевна Гайдашова

Еще одна характерная черта эпохи Просвещения – появление мест для публичных дискуссий, мест, где люди могли свободно обмениваться мнениями о различных аспектах духовной и общественной жизни. Это были читательские клубы, литературные кружки, провинциальные академии, масонские ложи и литературные салоны.

Подобные черты были в той или иной степени свойственны просветительской мысли разных стран, однако при этом национальные формы Просвещения имели и свою собственную специфику.

Особенности Просвещения в странах Европы. В Англии Просвещение началось несколько раньше, чем в других странах, а именно – после Славной революции 1688–1689 гг., оказавшей во многом определяющее влияние на развитие английской общественной мысли. После революции и гражданских войн сгладились резкие противоречия в обществе. Развитие парламентаризма привело к упрочению правовых форм политической борьбы. Английская церковь не противопоставляла себя Просвещению, а в какой-то мере даже отвечала его идеалу веротерпимости. Это способствовало культурному развитию страны, поскольку позволяло сохранить равновесие между традиционными ценностями, хранительницей которых выступала церковь, и новаторскими, которые несло Просвещение. Все это делало Англию своего рода образцом общественного прогресса. Неслучайно в XVIII в. все основные течения английской общественной мысли находили свое продолжение и развитие в других европейских странах.

В основных чертах политическая программа Английского Просвещения была сформулирована философом Джоном Локком (1632–1704) в книге «Опыт о человеческом разумении». К неотчуждаемым правам человека, согласно Дж. Локку, принадлежат три основных права: на жизнь, свободу и собственность. Право на собственность у Дж. Локка тесно связано с высокой оценкой человеческого труда. Он был убежден в том, что собственность каждого человека есть результат его труда. Правовое равенство индивидов – необходимый результат принятия трех неотчуждаемых прав.

Правопорядок должен обеспечить возможность получения выгоды каждым, но так, чтобы при этом соблюдались также свобода и частный интерес всех остальных. Дж. Локк подчеркивал: «Мы рождаемся на свет с такими способностями и силами, в которых заложена возможность освоить почти любую вещь и которые, во всяком случае, могут повести нас дальше того, что мы можем себе представить, но только упражнение этих сил может сообщить нам уменье и искусство в чем-либо и вести нас к совершенству».

Подчеркивая значение личного творческого усилия человека, его знаний и опыта, английские просветители как нельзя лучше усвоили потребности общества XVIII в., осуществлявшего беспрецедентный поворот в развитии производительных сил и производственных отношений. Просвещение способствовало закреплению в характере англичан таких черт, как предприимчивость, изобретательность, практицизм.

В XVIII в. этику себялюбия, или разумного эгоизма, развили английский писатель Бернард Мандевиль (1670–1733) и философ Иеремия Бентам (1748–1832). Б. Мандевиль прославился своей сатирической «Басней о пчелах» (1714), в которой, не колеблясь, представляет эгоизм движущей силой всей нравственной и культурной жизни. И. Бентам считал, что с помощью морали, а также законодательства можно регулировать человеческие поступки таким образом, чтобы они приносили как можно больше счастья. Согласно Бентаму, высшая цель человеческой жизни – наивысшее счастье наибольшего числа людей.

Социально-экономическая подоплека защиты просветителями частного интереса заключается в том, что они выступали за свободу частной собственности. Но в этом проявился и их оптимизм, т. к. они видели в эгоизме источник благосостояния общества. И надо признать, что вера английских просветителей в благотворную силу свободы в сочетании с частным интересом в значительной мере оправдалась – на протяжении XVIII в. в Англии не было значительных социальных конфликтов.

Ведущая роль в истории Шотландского Просвещения принадлежала Дэйвиду Юму (1711–1776) – философу, историку, экономисту и публицисту, дипломату. Понимая озабоченность своих современников этическими проблемами, он задался целью обновить науку о нравственности. В поисках мотивов, которые заставили бы людей следовать требованиям «общественного блага», он обратился к альтруистическому чувству общечеловеческой «симпатии», которое противопоставлял индивидуализму. Влияние Д. Юма на шотландскую культуру с особой силой проявилось в деятельности философского общества Эдинбурга, на заседаниях которого главное внимание уделялось роли права, политических институтов в развитии многообразных общественных связей.

Новый этап поисков шотландскими просветителями альтернативных форм гражданского поведения связан с Адамом Смитом (1723–1790). Этот выдающийся теоретик товарно-денежных отношений стал их горячим защитником и пропагандистом во многом по морально-этическим соображениям. В своей теории А. Смит отводил большое место рынку, считая, что именно рынок освободил человека от отупляющей системы зависимости при феодализме. А место гражданина в его системе занял «экономический человек», моральная свобода которого была обусловлена его ролью в экономической жизни.

Французское Просвещение представлено именами Вольтера, Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, Ш.-Л. Монтескьё, П. Гольбаха и др. Во Франции уделом просветителей было своего рода «отщепенчество», порождающее в их среде политический радикализм и мессианские настроения, оппозицию существующему строю. Порой их протест принимал форму атеизма, иногда он проявлялся в идеализации прошлого, например, республиканского строя античных государств. Французское Просвещение не представляло собой вполне однородного идейного течения: между его представителями были немалые различия.

Шарль-Луи Монтескьё (1689–1755) в своих философско-политических сочинениях «Персидские письма» и «О духе законов» выступил с острой и глубокой критикой деспотизма, абсолютистского произвола, противопоставляя им идеалы свободы в политической сфере. Мыслитель доказывал, что каждое государство является продуктом длительного исторического развития. Из современных ему государств Ш.-Л. Монтескьё отдавал предпочтение Англии, где разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную позволяет недостаткам различных форм правления уравновешивать друг друга, обеспечивая в результате гармонию.

Блестящий, насмешливый, искрящийся талантом и остроумием Вольтер (1694–1778) писал во всех жанрах: трагедии, стихи, исторические сочинения, философские романы, сатирические поэмы, политические трактаты и статьи. Он выступал смелым и непримиримым противником церкви и клерикализма, подвергал осмеянию мораль и догмы феодального общества, беззаконие и пороки абсолютистского режима. Его роль в Просвещении была огромной, она определялась не столько его политическими взглядами, сколько тем духом сомнения, скептицизма, вольнодумия, которые внушало молодому поколению вольтерианство, подталкивая его прямо или косвенно на путь политической борьбы.

Среди французских философов существовало течение, отвергавшее религию и проповедовавшее материализм. Философами-материалистами были: Дени Дидро (1713–1784) – главный редактор и вдохновитель знаменитой 35-томной «Энциклопедии»; Поль Гольбах (1723–1789) – автор главного произведения французского материализма и атеизма «Система природы»; Жюльен Ламетри (1709–1751) – сторонник радикального материализма и механицизма, рассматривающий человека как самозаводящуюся машину («Человек-машина» и «Человек-растение»); Клод Адриан Гельвеций (1715–1771) – автор произведения «Об уме», сожженного по распоряжению парламента как представляющий опасность для государства и религии. Несмотря на радикализм в философских вопросах бытия, эти авторы отличались умеренностью и благоразумием в вопросах политики. Их политическим идеалом было правление просвещенного монарха – «философа на троне», способного проводить реформы без каких-либо потрясений.

Целый этап просветительского движения Франции связан с именем Жан-Жака Руссо (1712–1778). Его учение, представленное в произведениях «Об общественном договоре», «Эмиль, или О воспитании», сводилось к требованию вывести общество из состояния всеобщей испорченности нравов. Выход виделся ему не