Воейков - А Тимашев

В последние годы жизни Александр Иванович интересовался свойствами воды западносибирских соленых озер. Он считал их очень ценными для лечебных целей, как и соленые озера с грязями в степях у Азовского и Черного морей.

Яркую характеристику перспектив курортного и климатического лечения в России дает Воейков в одной из своих последних статей, опубликованной во время первой мировой войны в журнале «Гигиена и санитарное дело»:

«В большей части нашего отечества превосходное лето. Богатство и разнообразие русских минеральных вод, грязей, купаний, применение нигде, кроме России, не существующего кумысного лечения обеспечивают возможность обойтись без заграничных курортов».

На основании собственного опыта Воейков говорил об отдыхе на Волге. Кто не любит жары, тому хорошо отдыхать в бассейне Верхней Волги. Кто предпочитает жаркую погоду, для того лучше подходит Средняя или Нижняя Волга.

В заключение Александр Иванович вносит совершенно необычное по тем временам предложение:

«А еще лучше было бы организовать «баржи-дачи»: оборудовать баржи палатками, пригласить врача, устроить аптечку и прицеплять такие баржи к буксирным пароходам. Спешить некуда. Можно делать длительные остановки, гулять на берегу. Волга так разнообразна, что отдых будет отличным».

В условиях царской России Воейкову не могла прийти в голову мысль о пловучих домах отдыха, которыми в Советском Союзе так широко пользуются трудящиеся. Но в его проекте много трогательной заботы о людях труда, желающих отдохнуть. Ведь ясно, что не для богатых людей проектировал Александр Иванович свои скромные «баржи-дачи», а для тех тружеников, для которых даже «льготный» проезд в третьем классе полугрузового парохода был непосильным расходом.

Эта же забота о «маленьких людях» приводит его к вопросу, — каким образом сделать крымские и другие курорты общедоступными.

Воейков всегда возмущался спекулятивными ценами на квартиры и комнаты на курортах. Он искал путей удешевления жилищ, и вдруг его осенила своеобразная мысль: «Сейчас война. На войне офицеры и солдаты летом живут в палатках. Но кончится война, палатки будут не нужны. Их распродадут по дешевым ценам. Вот бы купить и перевезти палатки на южные курорты. А почему бы не построить юрты? Бояться простуды нечего. Наоборот, приток свежего воздуха весьма полезен. Что касается кроватей, то их можно взять из лазаретов. После войны число лазаретов резко уменьшится. Кровати можно отвезти на курорты, поставить в палатках и юртах».

Эти наивные рассуждения подкупают какой-то сердечностью и невольно умиляют. Александр Иванович, с его прекрасной, чистой душой и благожелательностью к людям, как будто не понимал, что живет в стране, где никому из власть имущих никогда не придет в голову позаботиться о «несостоятельных» курортниках. Если и найдется такой «добрый человек», то ему помешают своекорыстные дельцы-капиталисты. Коммерсантам нужна прибыль, а не общедоступность курортов, которая подорвала бы доходы курортных дельцов.

«Курорты и санатории должны быть школами здоровья. Они должны научить курортников, как жить, чтобы впредь избежать заболеваний, от которых они лечатся», — утверждал Воейков.

«Но как далеки наши курорты от того, чтобы быть школами здоровья! Неблагоустройство, грязь, пыль, вонь. Да и сами приезжие вносят грязь, беспорядок. Трудно поверить, до чего велико гигиеническое невежество даже людей с высшим образованием. Управление Кавказских Минеральных вод уж очень хлопочет о доходах, сдает места в парках под увеселительные предприятия, трактиры, торгующие до поздней ночи».

Воейков говорит о том, каким должен быть курорт. Эти пожелания знаменитого русского климатолога впервые осуществились при советской власти, когда курорты из коммерческих предприятий превратились в истинные «школы здоровья».

Не будучи врачом, Воейков всегда проявлял живой интерес к образу жизни людей разных стран, различных классов и профессий. Он пришел к заключению: люди сами себе вредят своим пищевым режимом, пристрастием к алкоголю, неумеренным потреблением жирной мясной пищи, копченой рыбы, острых закусок.

По своему темпераменту Александр Иванович не мог оставаться пассивным. Он выступал со статьями и докладами, тщательно обоснованными цифровыми данными и картограммами. В печати появились его брошюры, возбудившие большие споры между «мясоедами» и «вегетарианцами».

Из этих работ наиболее интересна изданная в 1908 году: «Соотношение алкоголя с пищей и другими напитками».

Выступления Александра Ивановича против употребления спиртных напитков, в защиту вегетарианства были не лишены остроумия.

«Кому из нас не известно близкое родство водки и селедки? Выпьет человек водки, крякнет, потянет его к селедке… Если найдутся добрые товарищи, так же охотно выпивающие и закусывающие, то люди, не считающие себя пьяницами, легко доходят до полдюжины рюмок. Трактирщики хорошо знают сродство водок и закусок. Между последними селедка занимает первое место: несомненно, что находящийся в ней триметиламин — сильное возбуждающее, после которого человеку хочется возбуждающего другого рода — водки… Вряд ли можно сомневаться в том, что продукты распада, находящиеся в мясе и рыбе, действуют возбуждающим образом, вызывают охоту к другому возбуждению — спиртным напиткам».

Воейков считал, что не следует слишком много есть и много пить, так как это вызывает заболевания. Питаться надо растительной пищей — овощами, фруктами, пить фруктовые соки, но только натуральные, а не приготовленные химическим способом. Тут же он приводит простой рецепт: залить фрукты водой, кипяченой или некипяченой и дать постоять несколько часов. Если смешать более кислые ягоды со сладкими, тогда не надо добавлять сахару.

Воейков стал видной фигурой на многих собраниях вегетарианцев. Известный ученый, талантливый пропагандист, и притом совершенно бескорыстный, был находкой для вегетарианских обществ, которые представляли собой большей частью коммерческие предприятия, обогащавшие владельцев пищевых заводов, столовых, издателей литературы и других дельцов, примазавшихся к «модному течению». Воейкова избрали председателем Петербургского вегетарианского общества, у него завязалась переписка с иностранными «единомышленниками».

«Вегетарианская» переписка была обширна и отнимала у ученого немало времени.

Некий Альберт Сан из Сиднея (Австралия) писал Воейкову в 1910 году о своих книгах, которые посвящены здоровой пище и ветегарианской кухне. В число блюд, рекламируемых в этой книге, он включил «бисквиты Воейкова». Дела Сана шли, повидимому, неплохо. Он издал уже две вегетарианские книги по сто страниц и готовил еще четыре тома. Преуспевающий делец настойчиво приглашал Воейкова посетить Австралию. Некая восторженная особа, узнав о распространении «бисквитов Воейкова» даже в Австралии (!), горячо поздравляла Александра Ивановича с выдающимся успехом.