Твоя, только твоя - Нэн Райан

– Я знаю, Мэри, знаю! – тихо ответил он. – Не плачь, любимая. Больше не надо слез.

Женщина поморгала, чтобы прогнать слезы, и улыбнулась:

– Ты помнишь, что ты мне сказал в беседке, когда впервые поцеловал меня?

Клей улыбнулся и кивнул темноволосой головой.

– Ты моя, отныне и навсегда. Ты – мое сердце. Ничьи губы не должны тебя целовать, кроме моих. Ничьи руки не должны тебя обнимать, кроме моих.

Он замолчал, лукаво улыбнулся и спросил точно так же, как в тот холодный февральский день:

– Ты поняла?

– Я поняла! – ответила она так же, как тогда.

Мэри была польщена тем, что он дословно помнит то, что сказал ей в тот памятный день.

– Да, я помню! А теперь, пожалуйста, Клей, поцелуй меня так, как ты целовал меня тогда!

Клей наклонился, нежно прижался губами к ее губам. – Мы поженимся сегодня же и наверстаем все упущенные годы. Что ты на это скажешь, любимая?

– Да! Да! Да!

Глава 37

В тот же день, в пять часов вечера, Мэри Элен Пребл наконец стала невестой капитана Клейтона Террела Найта. Красивая пара стояла у алтаря в старой часовне Эсбери, где почтенный седовласый капеллан-янки вел церемонию бракосочетания.

Солнечный свет пробивался через витражи в высоких окнах и освещал жениха и невесту, придавая им почти мистический вид.

Стройная невеста выглядела особенно юной и прекрасной в простом лиловом летнем платье с низким вырезом. Ее свежевымытые светлые, почти белые волосы были уложены в высокую прическу, скрепленную черепаховым гребнем. В руках она держала потрепанную старую Библию, поверх которой лежал перевязанный кружевом букетик душистых оранжерейных цветов.

Высокий смуглый жених выглядел по-мальчишески юным и был очень красив в своей белой накрахмаленной форме. Широкую грудь украшали медали и два ряда сверкающих медных пуговиц. Широкий пояс стягивал стройную талию. На бедре покоилась тяжелая церемониальная сабля. За пояс были заткнуты белоснежные перчатки.

По левую руку от Мэри стояла высокая некрасивая Лия Томпсон. Улыбающаяся подружка невесты держала в руках букет кремовых роз. По правую руку от Клея стоял веснушчатый лейтенант Джонни Бриггс. Улыбающийся шафер в белых перчатках держал золотую свадебную ленту.

Немногочисленные свидетели церемонии сидели на ореховых скамьях в полумраке часовни. Здесь был старый Тайтес, вытирающий мокрые от слез глаза. Рядом с ним сидела Мэтти в своей лучшей воскресной шляпке и с ней тщательно умытые дети Лии Томпсон, которым мать строго-настрого наказала вести себя тихо. Все смотрели на жениха и невесту, которые обменивались клятвами.

Когда Клей надел на палец невесты золотое кольцо, Мэри посмотрела в его прекрасные серебристо-серые глаза и увидела, что они затуманились слезами. Ее сердце наполнилось такой любовью и сочувствием к нему, что ей стало трудно дышать. Никогда в жизни она не видела, чтобы ее дорогой Клей плакал.

Слезы счастья брызнули и из ее глаз. Длинные пальцы Мэри сжали его смуглую руку. Когда он заговорил, голос его был тихим и звучал довольно ровно и уверенно. Капитан повторил за священником слова клятвы:

– До тех пор, пока смерть не разлучит нас!

На минуту безоблачное счастье Мэри омрачила страшная мысль. До этого ей почему-то не приходило в голову, что идет война и ее мужа могут убить!

Но она позабыла о своих страхах, как только капеллан объявил, что жених может поцеловать невесту. Мэри мгновенно очутилась в крепких объятиях Клея.

Новобрачные направились к выходу из церкви, а гости с радостными возгласами обсыпали их рисом. Клей и Мэри вышли из полумрака часовни на яркий солнечный свет, где их приветствовали многочисленные подчиненные капитана Найта. Слышались шутки, смех и свист.

Улыбаясь и кивая в ответ на поздравления, Клей поспешно провел молодую жену в ожидавшую их карету, помог ей сесть и забрался следом. Молодые держались за руки и смеялись всю дорогу до отеля, расположенного в южной части города.

Звяканье консервных банок и стук старых башмаков, привязанных позади кареты, издалека извещали о приближении новобрачных.

На улицах люди оборачивались и показывали друг другу веселый экипаж. Знакомые лица с любопытством заглядывали в окошко кареты. Мэри и Клей понимали, что еще до наступления ночи весь город будет знать об их бракосочетании и зажужжит от пересудов.

Но молодоженам не было до этого никакого, дела.

В элегантном старом отеле «Гайосо», одном из лучших в городе, Мэри и Клея ждал роскошный номер. Отель сейчас не принимал посетителей – он был полностью занят войсками северян. Но командующему военно-морскими силами стоило только пожелать – и ему немедленно освободили прекрасный угловой номер на верхнем этаже и подготовили его к приезду новобрачных.

Отель «Гайосо» был также одним из самых красивых и самых высоких зданий в городе. Солидное заведение на двести пятьдесят номеров имело собственную систему водоснабжения и газовое освещение. Здесь же были своя пекарня, винный погреб, канализация и водопровод в номерах. Это было идеальное место для счастливого, пусть даже и очень короткого, медового месяца.

После замечательного свадебного ужина из пяти блюд, который прошел в элегантной гостиной роскошного номера, молодожены разделись и, игнорируя огромную мраморную ванну с серебряными кранами, отправились под душ. Во всем Мемфисе подобным новшеством мог похвастаться только отель «Гайосо». Стены душевой были отделаны мрамором, и в ней было достаточно места для двоих. Особенно когда эти двое предпочитают стоять так близко друг к другу, что их скользкие тела соприкасаются.

Мэри и Клей были счастливы, как никогда в жизни. Они смеялись, пели и намыливали друг друга под горячими струями. В конце концов, они перестали смеяться и только улыбались. Потом стихло и пение. Молодожены чувственно намыливали друг друга. Вскоре прекратилось и это. Мыло упало на мраморный пол, и о нем совершенно забыли. Они стояли под сильными струями, целовались, обнимались и вздыхали.

– Не думаю, что из этого что-нибудь выйдет, дорогой, – с сомнением в голосе проговорила Мэри, моргая и стараясь разглядеть Клея в облаке пара, в то время как он прижимал жену спиной к мраморной стене, а его твердая мужская плоть пульсировала у ее обнаженного мокрого живота.

– Доверьтесь мне, миссис Найт, – сказал капитан и наклонился, чтобы страстно поцеловать жену. Его язык проскользнул внутрь ее рта, лаская и дразня, а его руки двигались по ее скользкому телу. Потом Клей поднял руки Мэри, чтобы она обняла его за шею, а сам обнял ее за тоненькую талию.

С наслаждением, целуя жену в полуоткрытые губы, Клей заставил ее подняться на цыпочки, потом без видимых усилий оторвал от пола.