Пробужденный - Коллин Хоук

– Надо самим создавать возможности!

Мы ринулись через груду иссеченных тел, чудом не попавшись никому из них в лапы. Один безголовый мертвец ухватил меня за ногу, но я лягнула его так отчаянно, что желтые пальцы разжались. Одна рука Амоза свисала плетью, у Астена на бедре багровела длинная колотая рана, и обоих покрывали следы зубов. Учитывая, что зубы принадлежали зомби, дело казалось совсем худо.

Я не стала оглядываться, следует ли за мной доктор Хассан, а сразу бросилась к Амону. Тот был привязан к креслу – лицом к красному туману, посреди которого возвышалась зловещая фигура в плаще. Я решила не обращать на нее внимания и сразу принялась пилить веревки. От археологической лопатки было немного проку, но я только поудобнее перехватила рукоятку.

– О, Лили, – произнесла фигура в тумане. – Мы так тебя ждали…

– Рада, что не разочаровала, – процедила я, ни на секунду не отвлекаясь от пиления веревок.

Голова Амона низко свешивалась на грудь, но, услышав мой голос, он едва заметно пошевелился.

– Юная Лилия? – простонал парень чуть слышно.

– Это я. Держись, мы пришли тебя спасти.

– Боюсь, ваша спасательная операция бессмысленна. Видишь ли, я хотел, чтобы ты пришла.

Я не видела лица некроманта, но была готова поклясться, что он ухмыляется.

– Серьезно? И поэтому вы забросили нас в зыбучий песок?

– Ну что ты. В песок вы провалились вполне самостоятельно. Кстати, как вам удалось выбраться? Я сгораю от любопытства.

– Гм-гм. Первое правило разговоров с плохими парнями – не трепли языком. Так что нет, спасибо.

Одна веревка наконец лопнула, и я немедленно занялась второй.

– Но если вы решите поделиться со мной какой-нибудь информацией, я ничуть не буду возражать! Например, почему бы вам не выйти из тумана и представиться нормально? Или вы предпочитаете обращение «Темный прислужник Сета, порождение сил зла»?

По комнате раскатился смех.

– Мне уже не терпится узнать тебя поближе, Лилиана Янг.

Я перерезала вторую веревку.

– Ладно, а вот это было реально жутко. Не знала, что на мою страничку в Фейсбуке подписаны египетские некроманты.

Я рискнула оглянуться на дверь – туда, где Амоз с Астеном добивали последних зомби. Некромант дернул рукой, и проем завесил густой темно-красный туман.

– Лилия! Где ты? – закричали парни.

– Я здесь! – откликнулась я, но их светящиеся глаза бесцельно блуждали в тумане, будто прожекторы по ночному небу.

– Они тебя не видят и не слышат. Разве я мог отказать себе в удовольствии сделать нашу беседу чуть более личной? Амон не в счет – вряд ли он сейчас способен составить нам компанию. Это будоражит, не правда ли?

Из-за двери донеслось эхо колдовского песнопения. Некромант шагнул вперед и схватил меня за руку. Низко надвинутый капюшон скрывал почти все лицо, но я даже так видела, что его губы изогнуты в змеиной ухмылке.

Последняя веревка повисла на нескольких нитях. В других обстоятельствах Амону было бы достаточно шевельнуть рукой, – но парень обмяк в кресле, будто тряпичная кукла. Некромант рывком подтянул меня к себе и провел по щеке холодными длинными пальцами.

– С тех пор, как демоны билоко вкусили твоей плоти, мне не терпелось последовать их примеру.

Я сузила глаза и одарила его выразительным взглядом «я светская львица, а ты жалкий смерд».

– Тогда, пожалуй, я выбираю демонов билоко.

Некромант яростно меня встряхнул.

– Ты не осмелилась бы так сказать, если бы знала, кто я! Кем я стал!

– Да ну? Я из Нью-Йорка. Меня трудно удивить.

– Возможно, общество сынов Египта тебя… пресытило. И все же я смогу тебя впечатлить, – он скользко улыбнулся, – так или иначе. Видишь ли, теперь я гораздо больше, чем простой смертный. Я унаследовал великую, давно спавшую силу. Я – и он выдержал паузу для драматического эффекта, – Апофиз!

Конец имени утонул в змеином шипении.

– Ну, догадаться было нетрудно, – я сморщила нос, будто учуяла что-то протухшее. – И это объясняет запах. Пожалуй, я все-таки больше впечатлена сынами Египта. А вы – лишь дешевая подделка под озабоченного некроманта с задвигом на крокодилах. Извините, но попытка впечатления не засчитана.

– Я гораздо большее! – заорал мужчина, швыряя меня через комнату.

Я катилась по полу, пока с глухим стуком не врезалась в стену. И без того измученное тело отказалось подниматься. Я заставила себя хотя бы перевернуться – и тут же увидела, как некромант направляется ко мне, взметнув полы плаща. По счастью, на полпути его отвлекло доносившееся из тумана песнопение. Теперь оно звучало гораздо отчетливее.

– Нет! – закричал он, разворачиваясь кругом.

Возле Амона стоял дрожащий доктор Хассан – с обрывком последней веревки в одной руке и чем-то блестящим в другой.

– Глупец! Знаешь ли ты, что натворил?!

По комнате рассыпались яркие искры, напомнившие мне звездный туман Астена. Некоторые из них были золотыми, другие серебристыми или белыми. Слившись в безумной пляске, они образовали вокруг некроманта плотное кольцо. Тот взревел, принялся метаться из стороны в сторону – и капюшон наконец упал ему на спину.

Я судорожно втянула воздух, а доктор Хассан недоверчиво сделал шаг вперед.

– Себак?! Ты предал меня! Почему? – лицо археолога начало наливаться краской. – Ты же клялся в верности ордену!

Пойманный в ловушку доктор Себак Дагер, а ныне инкарнация темного жреца Апофиза, смерил своего коллегу ядовитым взглядом.

– Ты древняя развалина, не достойная и десятой части своей силы. Я бы давно тебя прикончил, если бы ты открыл мне местоположение каноп Амона! – Кольцо искр сжималось все туже. Дагер запрокинул голову и закричал то ли в отчаянии, то ли в религиозном экстазе: – Темный восстает, и вы не сможете ему помешать! Ваши кости усеют подножие его трона! Хаос непобедим. Решайте, на чьей вы стороне!

– Себак, одумайся! – закричал в ответ доктор Хассан. – Сету никогда не проснуться!

Но тот даже не обратил внимания на бывшего наставника. Вместо этого он повернулся ко мне.

– Я не упущу ни малейшей возможности снова заглянуть в твои прелестные глаза.

Некромант вскинул руки, и красный туман, до того преграждавший дверной проем, заструился к нему, точно собака на зов хозяина. Затем мужчина соединил ладони – и исчез под грохот, похожий на раскат грома.

Остатки тумана рассеялись, и Астен с Амозом принялись оттаскивать тела зомби, грудой свалившиеся в проходе. Я оперлась на руку доктора Хассана, который был совершенно оглушен предательством помощника, и заковыляла к Амону.

Теперь я видела, что у его ног лежит поднос с древними хирургическими инструментами – видимо, их-то и украли с выставки. По полу растекалась лужа липкой крови. Я с ожесточением пнула поднос и опустилась на колени перед Амоном.

Руки парня до плеч покрывала кровавая короста. На пальцах и бедрах зияли глубокие порезы, а сквозь лохмотья, некогда бывшие рубашкой, проглядывала уродливая колотая рана.

Я осторожно дотронулась до его руки.

– Амон? Ты меня слышишь? Мы пришли! Все закончилось.

– Лилия? – начал парень, но его голос надломился.

– Я здесь! Со мной твои братья. Теперь ты свободен.

Руки Амона, цеплявшиеся за подлокотники кресла, затряслись. Дрожь все нарастала, как будто он боролся с огромной невидимой силой. Наконец парень со свистом втянул воздух и поднял голову.

Увиденное наполнило меня ужасом.

По комнате прокатился вопль, оборвавшийся плачем, но я не сразу поняла, что исходит он от меня.

Прекрасный золотой бог солнца – и парень, в которого я так нелепо и опрометчиво влюбилась, – больше меня не видел.

Вместо теплых ореховых глаз на меня уставились две темные, окровавленные, совершенно пустые глазницы.

Глава 21. Крокодильи слезы

– Амон? – Я осторожно отвела волосы с его лба, вздрогнув от прикосновения к ледяной коже. Смеющиеся ореховые глаза исчезли безвозвратно, и мое сердце было так же пусто и изуродовано, как глазницы человека, сидевшего сейчас передо мной.

Губы Амона покрывала корка засохшей крови, дыхание выходило из груди с мучительными присвистами, будто он был древним стариком. Из моих глаз брызнули горькие слезы. Я больше не могла на него смотреть, а потому опустилась на пол и прижалась щекой к коленям.

Ирония заключалась в том, что даже теперь, до смерти изувеченный, Амон считал своим долгом меня утешить.

– Тише, Нехабет, – просипел парень, гладя мои волосы. – Все будет хорошо.

Голос Амона сорвался, и парень раскашлялся так яростно, что я не выдержала и вскочила на ноги. Обхватив его шею ладонями, я шептала какую-то успокаивающую ерунду до тех пор, пока сотрясавший его приступ не утих. Однако затем Амон опустил руку, которую прижимал ко рту, и я увидела, что она покрыта свежей кровью.