Опал - Дженнифер Арментроу

— Ребята? — позвал Деймон и мы обернулись. — Вы готовы?

Были ли мы готовы войти в дом боли? Ох, нет. Но мы пошли на это. Деймон стоял оперившись о ствол дерева, держа в перчатке округлый кусок оникса.

Он повернулся к Блейку.

— Это твоё шоу.

— Думаю, первое, что необходимо сделать, это проверить переношу ли я оникс. Если это так, то у нас уже будет опорная точка, не так ли? По крайней мере, мы будем знать, что приспособится к ониксу возможно.

Стоя напротив, Деймон перевел взгляд на оникс и пожал плечами. Без каких-либо пояснений он рванулся вперед, приставляя оникс к щеке Блейка.

Моя челюсть отвисла до земли. Мэтью сделал шаг назад.

— Господи.

Рядом со мной, Доусон рассмеялся под нос.

Однако ничего не произошло. Наконец, Блейк отбросил оникс прочь от своего, он был взбешен.

— Какого хрена?!

Разочарованный Деймон бросил камень обратно в яму.

— Ну, ты, походу, переносишь оникс, а я тут надеялся, что это не так.

Я прикрыла рот рукой, подавляя смех. Деймон был таким придурком, но я любила его.

Блейк уставился на него.

— А что, если бы у меня не было переносимости? Боже мой, я хотел подготовиться к этому.

— Знаю, — ухмыльнулся Деймон.

Мэтью покачал головой.

Ладно, парни, не будем отвлекаться от дела. Так каким образом мы будем привыкать к ониксу?

Подойдя к груде ониксов, Блейк взял один. Была небольшая тень сомнения, но он держался.

— Думаю, Деймон будет первым. Мы будем держать камень на коже, покуда ты не упадешь, но не больше.

— Боже, — пробормотала я.

Деймон снял перчатки и протянул руки.

— Давай его сюда.

Какой-то момент Блейк колебался, но сделал шаг и приложил оникс к ладони Деймона. Его лицо скривилось, и он попытался сделать шаг назад, но оникс удерживал его на месте. Дрожь пошла по всему телу. Доусон и я шагнули вперед. Никто из нас не мог помочь ему. Стоя на месте, я наблюдала, как боль выступает на его прекрасном лице. Меня пронзила паника.

Но вскоре Блейк отстранился и Деймон упал на колени, шлепнувшись руками о землю.

— Дерьмо…

Я бросилась вперед, обнимая его за плечи.

— Ты в порядке?

— С ним все хорошо, — сказал Блейк, кидая оникс на землю. Его правая рука задрожала, когда наши взгляды встретились. — Камень начал жечь руку, все-таки есть предел моей переносимости.

Деймон держался на ногах неуверенно и я присматривала за ним.

— Я в порядке. — Затем он, наверняка, рассказал Доусону, который не спускал глаз с Блейка, как сильно он хочет выкинуть его через окно, — Я в порядке, Доусон.

— Где гарантия того, что это сработает? — начал Мэтью. — Прикосновение оникса очень отличается от распылителя.

— Я выходил из тех дверей и раньше и ничего не случалось. И не похоже, что они распыляли мне оникс в лицо раньше. Должно быть так.

Я вспомнила, как он сказал, что все, к чему он прикасался, было обрамлено в блестящие драгоценности.

— Ладно. Давайте сделаем это.

Деймон открыл рот, но я оборвала его свирепым взглядом. Он не собирался отговаривать меня от этого.

Взяв перчатку, Блэйк теперь держал оникс по-другому. Он пошел не ко мне, а к Мэтью. Со старшим Лаксеном произошло то же самое. Он стоял на коленях, хватая ртом воздух, а затем была очередь Доусона.

У него получилось продержаться немного дольше, что имело смысл. Его подвергали спрею, как и меня, и пытали другими вещами время от времени. Но примерно через десять секунд он упал, а его брат уничтожил английский язык.

Настала моя очередь. Распрямив плечи, я кивнула. Я была готова к этому, не так ли? Вообще нет. Кого я пыталась обмануть? Это будет больно. Блейк вздрогнул и двинулся вперед, но Деймон его остановил. Используя перчатки, он взял оникс у него и встал передо мной.

— Нет, — сказала я. — Я не хочу, чтобы ты это делал.

Выражение решимости на его лице привело меня в бешенство.

— Я не позволю тебе этого сделать.

— Тогда пусть кто-то другой сделает это. — Не было никакой возможности, что он единственный, кто мог подвергнуть меня ониксу. — Пожалуйста. — Деймон покачал головой, и мне захотелось ударить его. — Это неправильно.

— Это буду либо я, либо никто.

И тут я поняла. Он пытался добиться своей цели. Вздохнув, я встретилась с ним лицом к лицу.

— Сделай это.

Удивление вспыхнуло в его насыщенно-зелёных глазах, а затем в глубине глаз появился гнев.

— Я ненавижу это, — сказал он достаточно громко, но так, чтобы только я услышала его.

— Я тоже. — Беспокойство поднялось по моему горлу. — Просто сделай это.

Он не отвернулся, но я могла бы сказать, что он хотел. Любая боль, которую я буду чувствовать, будет симбиотической. Он не будет чувствовать ее физически, но страдание будет в нем, как если бы это была его собственная боль. То же было, когда Деймон подверг себя боли.

Я закрыла глаза, думая, что это поможет ему. Мне так показалось, потому что примерно через десять секунд я почувствовала холодный оникс напротив моей руки и шероховатость его перчатки. Сразу ничего не произошло, но потом это случилось.

Быстро растущий огонь прошел по моей руке, а затем выстрелил в плечо. Тысячи крошечных уколов боли прошли в моем теле. я прикусила губу, заглушая крик. Прошло немного времени, прежде чем я ударилась о землю, глотая воздух, пока ждала, когда огонь ослабнет.

Мое тело содрогнулось.

— Всё в порядке… нормально… не так уж плохо.

— Врёшь, — сказал Деймон, ставя меня на ноги. — Кэт…

Я потянулась, дыша боле глубоко. — Правда, я в порядке. Мы должны продолжить.

Деймон смотрел на меня так, будто хотел перебросить меня через плечо и убежать, как пещерный человек, но мы продолжили. Снова и снова, каждый из нас касался оникса, держась, до тех пор, пока наше тело не отказывалось сотрудничать. Никто из нас не увеличивал время, но ведь мы только начали.

— Это как столкновение с электрошоком, — сказал Мэтью, пока он опускал лист фанеры на оникс, затем положил два тяжелых камня на доску. Было поздно, и мы все были на нервах. Даже Блэйк. — Не то чтобы я когда-то сталкивался с электрошоком, но думаю, что он ощущается также.

Я подумала, будут ли от этого какие-то долгосрочные эффекты. Как сбитые сердечные ритмы или посттравматический шок. Единственная хорошая вещь, котора из этого вышла, это то, что между шокирующей болью и наблюдением. То, как другие люди поддаются ей, я действительно не была способна думать ни о чем другом.

Когда мы закончили, я, хромая, шла обратно к дому. Блейк замедлился, пока не пошёл рядом со мной.

— Мне очень жаль, — сказал он.