Да эти вампиры совсем озверели! - Валентина Игоревна Колесникова

хвост, — хмыкнула мама, — в прямом смысле. Ходит за ней по пятам, нарушает личное пространство, все подначивает, а в итоге боится признать свои чувства, а ее это бесит.

— Все как всегда, — тихо улыбнулась я, — мама, а что же дальше? Что мне делать? Я ведь ничего не понимаю, я даже не представляю, кто я такая…

— Помнишь ту пещеру под землей, куда нас Лерой перенес? Так вот это был один из залов заброшенного много веков назад храма. Лерой один из последних охотников, кто знал про это место, к тому же оно было отлично защищено, поэтому найти его почти нереально, если не иметь никаких зацепок.

— Но теперь зацепок хоть отбавляй, да?

— О да, — хмыкнула мама, устало зевая, — но Томас никого не подпускает и не говорит координаты. Этот хитрый вампир-маг заключил с нами сделку — он хранит тайну в обмен на наши знания. Не знаю, насколько это правильно, но мы живы благодаря ему, поэтому…

— Поэтому папа сейчас наверняка уже в заброшенном подземном храме, да?

— О да, — мама вновь печально зевнула, — он мне шлет сообщения и фотографии того, что смог обнаружить вместе с командой Томаса. Кстати, они еще и ведьму времени пустили туда, но я не против. Знаю про силу Марианны Розенкранц и про ее ненаглядного вампира-мага, не пьющего кровь людей. Если они подключились к нашей истории, то точно смогут ее сохранить. Соня…

— Да, мам…

— Прости меня, — мама не выдержала. Из ее глаз брызнули слезы, — я так хотела, чтобы ты жила простой человеческой жизнью без магии и вампиров, без крови и всех этих опасностей. Сонь, мы так боялись, что ты станешь охотницей, а в итоге проглядели, что ты самая сильная среди тех, кто остался…

— Зато она меня встретила, — голос Хоула был очень слабый и тихий, но зато вампир пришел в себя и первым делом он тут же сжал мою руку. Легонько так, нежно, но я мигом ощутила невероятную волну тепла и любви, которая возникла в сердце. И это были именно мои чувства, которые находили отклик в душе самого Хоула, — нашла себя, познакомилась с магией и теперь начнет бороться за добро и справедливость. Я уже вижу, как тебе хочется с отцом исследовать свое наследие.

Хоул улыбнулся, немного изменил положение тела, но сломанное крыло вызвало при этом приступ боли.

Мама понимающе ухмыльнулась, прошептала напоследок “спасибо” и вышла из палаты, оставив нас наедине.

— Хоул… — прошептала я, еле сдерживая слезы, но вампир меня тут же перебил, резко притягивая к себе.

Резкий глубокий поцелуй мгновенно вызвал невероятную бурю эмоций. Все тело трепетало, отзываясь на каждое прикосновение вампира. Хотелось крепких объятий, ласки, нежности и заботы, на которую способны только влюбленные и те, кто продолжают любить.

— Я тебя люблю, — прошептал Хоул у самого уха, — Соня, ты от меня никуда не денешься. Я везде тебя найду, куда бы ты не попыталась сбежать…

— Даже на кухне, если я захочу сделать тебе какой-нибудь кровавый бутерброд, посыпанный тонной кофе и приправленный морскими водорослями?

— Звучит очень аппетитно, — Хоул тут же скривился от осознания предстоящего ужаса в виде моих кулинарных способностей, но я его обнадежила, заверив в том, что Валера предусмотрительно оставил маленький холодильничек с кровавыми запасами. — а у тебя интересные родители, необычные… Я бы даже сказал — опасные.

— Да я тоже ничего такая, — тихонько рассмеявшись, я прильнула к мужчине как можно ближе, — Хоул, я тебя чувствую… Чувствую твои эмоции, то, что ты испытываешь сейчас…

— Знаю, — тихо прошептал вампир, — это и пугает. Пугает то, что теперь ты видишь мои слабости, мой страх… А я не хочу, чтобы ты думала, будто я слабый.

— И в чем твоя слабость? В том, что ты меня защищал превозмогая боль? Или в том, что спас, несмотря на панику и ужас? А может быть в том, что несмотря на страх, ты оставался способным принимать верные решения? Хоул, твои эмоции не делают тебя слабым, наоборот, они делают тебя живым. И это прекрасно. Знаешь… я тут кое о чем подумала…

— Мне уже можно бояться? — с подозрением поинтересовался мужчина, целуя меня при этом в губы. Как же приятно от него пахнет! Какой-то кошмар! Клыки так и чешутся! — только не ешь меня, ладно?

— Нет, я не об этом… вроде, — мое “вроде” Хоула напрягло, но я мигом усугубила ситуацию, — а вдруг мы эта… как ее… истинная пара, а?

— Это когда мне повезло и я могу пить твою кровь сколько вздумается и ничего мне за это не будет? — хмыкнул вампир, прекрасно понимая, что я имела ввиду совсем не это, — хочешь проверить?

— А можно? И что будет, если проверим?

— Тут два варианта, — обеспокоенно заметил Хоул, понимая, что я настроена серьезно, — либо мои глаза станут алыми от твоей крови и тогда мы поймем, что не истинная пара и с этим осознанием придется жить дальше, либо останутся черными, и тогда я стану самым счастливым на свете. Про тебя говорить не могу, ты у нас девушка особенная, кто тебя знает. Вдруг ты себе вместо вампира в мужья оборотня хотела, а тут я попался…

— А разве при встрече истинной пары партнеры не сходят с ума от неконтролируемой страсти? — я в студенческие годы много романов читала, а в них тако-ое встречается, что прям вообще кошмар.

— Обычно да, — заметил Хоул, не в силах сдержать ухмылку, — но ты у нас охотница, а я, в отличие от тебя, стал нервным измученным сталкером, купившим квартиру напротив твоих окон и с наслаждением наблюдал за тем, как ты переодеваешься за полупрозрачными шторками. Мое зрение очень хорошее, Соня, и твою родинку на пояснице я видел очень много раз… И укусить тебя хотел еще больше… И не только укусить…

Кажется, я покраснела. Прям до самых кончиков ушей… Так сильно, что это даже в темной палате было очень хорошо видно. Хоул тут же рассмеялся, но мигом скривился из-за резкой боли.

В принципе, я думала не долго, потому что знала — ему тоже хочется проверить.

Стоило мне приблизиться к нему, стоило дать понять, что я готова к любому результату, как острые вампирские клыки мгновенно впились в кожу на шее.

Все тело охватила… нет, не боль… Это была совсем не она… Наслаждение, как в каких-то дешевых романах о любви. Голова пошла кругом, ноги тут же задрожали, и я не позволила Хоулу отпрянуть в сторону.

В глазах вновь возникло пламя, дыхание сбилось, а вампирские клыки появились сами собой. Это