Перед рассветом - Василий Анатольевич Криптонов

Жорж надменно промолчал.

— Тебя используют, дурак! Не знаю уж, кто и что тебе нашептал, но избран ты лишь для того, чтобы провести в мир Тьму.

— Ложь! — взвился Юсупов. — Ты просто завидуешь мне! Ты хочешь сам быть на моём месте!

Глава 27

Это казалось каким-то бредом. Я бы даже подумать не мог, что болезненное честолюбие может завести так далеко. Но реальность, как это иногда бывает, переплюнула самые бредовые ожидания.

— Да в гробу я видал это всё! — рявкнул я. — Если бы мог выбирать, дрых бы сейчас в корпусе. Я сражаюсь с Тьмой не ради славы! Не потому, что хочу покрасоваться. А потому, что больше это делать некому.

Губы Жоржа искривились:

— О, да! Конечно. Тебе совершенно не льстит внимание поклонниц. Тебе наплевать на овации! На почести, которые тебе оказывают. На личное расположение Его величества. На то, что великий князь готов ловить каждое твоё слово, а великая княжна полжизни отдала бы за то, чтобы провести вечер наедине с тобой! Тебе всё это совершенно безразлично.

— Совершенно, — честно сказал я. — Вот, вообще. Я с огромным удовольствием уступил бы почести кому угодно… Слушай. Давай-ка мы вот как поступим. Немедленно прекратим это, — я указал на близняшек, — а потом дождёмся прорыва Тьмы. Прорыв закрою я, но в академии скажу, что его закрыл ты. Идёт?

— Не смей говорить со мной, как с грудным младенцем! — взревел Жорж. — Я сам стану победителем Тьмы! Сам!

Вихри над головами близняшек сходились всё ближе. Я не знал доподлинно, как остановить ритуал, но был уверен, что сумею это сделать. Если только Жорж подпустит меня к площадке. Если отпустит Свету, отвлечётся хоть на секунду…

— Государю императору — ура!

Вас когда-нибудь толкала под локоть двухкилограммовая чайка, несущаяся на полной скорости? Меня тоже нет. Но, вероятно, я поступил бы так же, как Жорж — выронил кинжал. Если острое лезвие и царапнуло Свету по горлу, то вряд ли нанесло серьёзный урон.

А я ринулся к близняшкам. Не придумав ничего другого, заставил цепь удлиниться и хлестнул ею по вихрям — уже почти слившимся друг с другом. Понятия не имею, какого эффекта ждал, действовал на чистой интуиции.

Но получилось эффектно. В том месте, где светового столпа, залившего каменную площадку, коснулась сабля Жоржа, этот свет почернел. А моя цепь произвела прямо противоположный эффект. Там, где она прорубила почти слившиеся вихри, в них будто ударила нестерпимо яркая белая молния.

Я ухватил близняшек за плечи — Злату левой рукой, Агату правой, — и отшвырнул их друг от друга.

Снова удар молнии — теперь в то место, где только что стояли девчонки. И вопль — слишком хорошо мне знакомый для того, чтобы остаться неузнанным. Тысяча демонов преисподней взвыли одновременно.

Я успел сделать шаг назад. Это меня спасло.

Отброшенные друг от друга близняшки синхронно поднялись и повернулись ко мне. В глазницах девушек плескалась Тьма. А в руках они держали светящиеся серпы.

До сих пор видеть личное оружие близняшек мне не доводилось. Ну и сражаться с голыми девицами не доводилось тоже, чего уж греха таить. Если не считать постельных баталий, конечно. Однако здесь и сейчас любовными утехами не пахло. Превратиться в единое целое близняшки не успели. Зато, судя по всему, Тьма успела проникнуть в них. Она пыталась выплеснуться наружу и тянула ко мне щупальца.

Прорыв. Как и предсказывала Света. Проведение ритуала, видимо, ускорило его приближение.

— Ну же, Барятинский! — Жорж взмахнул саблей — в очередной попытавшись снести голову Джонатану и потерпев неудачу. — Ты, кажется, собирался одолеть Тьму⁈

Близняшки синхронно сделали шаг ко мне. Демонически заголосили:

— Ты посмел помешать нам!

— Ты не позволил нам объединиться!

— Умри!

Они взмахнули серпами. То, что действовали синхронно, внушало какой-то первобытный ужас. Точнее, могло бы внушить — неподготовленному к такому зрелищу человеку. Я же наблюдал этих милых малышек не первый день. И догадывался, к чему готовиться.

Моя цепь прянула вперёд и захватила оба серпа. Рывок. Я притянул близняшек друг к другу.

Тут же накинул поверх двух обнаженных тел ещё несколько витков — стягивая их плотнее.

Тьма ненавистно зашипела девичьими голосами. Она ещё не окрепла как следует. Прорыв только начинался. Теоретически, у меня были шансы справиться в одиночку. Теоретически…

Я едва успел уйти от рубящего удара сзади. Одной рукой удерживая цепь, развернулся так, чтобы встать к противнику лицом.

И увидел, что мой единственный боец из сражения выбыл. Джонатан трепыхался на земле, опутанный магической сетью. Он пытался вырваться, взлететь, но только запутывался ещё больше. А Жорж, с саблей в руках, стоял напротив меня.

Он снова нанёс рубящий удар, заставив меня отпрыгнуть в сторону.

Руку, удерживающую цепь, дёрнуло так, что едва не вырвало из плеча. Я понял, что близняшки освободились. Снова развернулся — так, чтобы оказаться лицом ко всем троим. Понял, что мне чего-то мучительно не хватает. Точнее, кого-то. По сложившейся традиции в битвах мою спину прикрывала Кристина.

Сейчас рядом не было не только её, но никого из моих Воинов Света. Я один — против троих.

Близняшек между тем продолжала окутывать Тьма. Так же, как это было с цесаревичем, оборачивала их тела чёрными коконами. Из коконов ко мне потянулись щупальца.

Одной рукой — опутать эти щупальца цепью, налитой истинным Светом. Другой — поставить Белое Зеркало, отбивая удар Жоржа. Он, видимо, решил сменить тактику и подключил магию.

Интересно, на сколько меня хватит?..

Вместо отрубленных щупалец Тьма мгновенно отрастила новые. Сила близняшек росла на глазах. Мои силы — таяли. Не знаю, какой магический уровень был сейчас у Юсупова, но моего Белого Зеркала хватит едва ли на то, чтобы отразить ещё одну атаку. В этот раз Тьма серьёзно подготовилась к встрече.

— Я сделаю это, Барятинский! — крикнул Жорж. — Я скормлю тебя Тьме! — он снова рубанул саблей, пытаясь отсечь мне голову.

Моя цепь прянула к нему. Обвила саблю, я попробовал её вырвать — и не сумел. Вместо этого понял, что меня самого захватили сзади щупальца Тьмы. Плечи обожгло. Китель задымился.

С непередаваемой тоской заорал по-чаячьи Джонатан — он по-прежнему не мог выбраться из сети.

— Может быть, ты хочешь сказать последнее слово? — предложил Жорж. — Тогда говори быстрее, жить тебе осталось — считанные секунды.

— Ты дурак,