Звездные Морпехи - Йэн Дуглас

Работали они общей массой. Разрешение каждого сенсора – они были настроены на широкий диапазон электромагнитного излучения, включая радиоволны, инфракрасное излучение и видимую часть спектра, – относительно небольшое и ограниченное. Но взятые вместе тысяча таких сенсоров объединяли сигналы в один посредством процесса, известного как интерферометрия, и в результате получалась поистине всеобъемлющая картина. На протяжении столетий как радио, так и оптические телескопы использовали множественные зеркала с тем, чтобы добиться высокой степени разрешения, невозможного, будь у них только один источник.

– Наши космические лазутчики сделали то, что от них требовалось. Нами получены и размножены результаты сенсорного сканирования полностью всей системы Края Ночи. Постепенно зонды с загруженными в них данными, один за другим на низкой скорости начали возвращаться назад к Вратам. Самые первые из них уже вернулись в систему Сириуса.

В сознании Гарроуэя возникла еще одна картинка – сначала размытая, нечеткая, в которой трудно было что-либо понять уже потому, что это было совершенно чужое небо. Гарроуэй сумел разглядеть галактику – призрачно-бледную, необъятную, голубоватую спираль. Вид на нее открывался откуда-то сверху, с одного из ее рукавов. Центр был слегка вздут и имел красноватый оттенок.

– Наш Квинси вместе с другими системами ИскИнов слегка подчистил эти изображения, – продолжал Ли. – Прошу вас взглянуть на них повнимательнее. И вы увидите, что нас ждет.

Стоило наложить поверх картинки компьютерное изображение, как все тотчас становилось на свои места. Угол камеры слегка переместился, выхватив вдалеке оранжевую звезду и крошечные концентрические эллипсы нескольких планет – эклиптика этой системы наклонена под острым углом к плоскости галактики. Сама звезда была старой, очень старой, типа К-0, то есть значительнее более красная и более остывшая, чем Солнце.

А еще до нее было далеко. Судя по всему, звездные врата этой системы вращались по орбите вокруг центральной звезды на расстоянии примерно пяти световых часов, то есть примерно таком, что и Плутон от Солнца. С такого удаления центральная звезда казалась не более чем яркой звездочкой на небе, которая видна лишь потому, что по чистой случайности располагалась чуть выше плоскости галактики, одинокая оранжевая искорка на фоне черноты космоса.

Надо сказать, что система оптических сенсоров создает в высшей степени разнообразный и мощный инструмент, при помощи которого ИскИны могут получить на расстоянии пяти световых часов – то есть пяти миллиардов километров – изображение отдельных планет. С правого поля ментального окна в сознании Гарроуэя начали поступать данные – масса, диаметр, вращение и другие подробности.

Планета оказалась чуть больше по размеру, нежели Земля, то есть сто тридцать пять тысяч километров в диаметре, однако притяжение на ее поверхности составляло лишь девять десятых. Большой размер и низкая сила тяжести предполагали более низкую плотность массы планеты и скудость в ее составе металлов. Центр системы, двойная звезда из числа самых старых в галактике, состоял исключительно из водорода и гелия. Крайне маловероятно, чтобы на орбите вокруг нее вращались планеты из твердого вещества. По сравнению с относительно молодым Солнцем эта звезда почти не имела в своем составе металлов и других тяжелых элементов. Отсюда – общая бедность на металлы.

Несмотря на это, искомая планета служила домом продвинутой цивилизации. При крупном увеличении, полученном при помощи мощных линз, было видно, что вся ее поверхность в огнях – яркие скопления, по всей видимости города, от которых подобно паутине во все стороны протянулись мерцающие нити. На расстоянии трех диаметров в плоскости экватора планету окружали три ярких кольца, соединенных с поверхностью точно такими же светящимися нитями. Гарроуэй тотчас узнал в них старую идею космических лифтов – дешевого и надежного способа перемещения на орбиту с помощью сверхпрочных кабелей, уходящих от экватора вверх в околоземное пространство. Такие кольца должны вращаться на геосинхронной орбите, с тем чтобы каждая точка кольца строго соответствовала той или иной точке на поверхности. На Земле планы строительства таких лифтов обсуждались начиная с середины двадцатого века, однако войны и болезни не дали им осуществиться.

Судя по всему, ксулы с такой проблемой не сталкивались. Планета, представшая взгляду эскадрильи зондов-разведчиков, была буквально оплетена сетью огней.

Это в буквальном смысле был единый светящийся шар, если, конечно, люди правильно понимали ксулов с их групповым разумом. Гарроуэй попытался представить, сколько отдельных интеллектов соединено между собой этой все-планетарной паутиной огней, россыпь которых накрыла собой всю поверхность планеты.

Бессмысленный вопрос, решил он про себя. Сколько ИскИнов могут одновременно обитать в одной-единственной компьютерной сети? Это то же самое, что попытаться рассчитать, сколько ангелов могут одновременно танцевать на острие иглы.

– Как мы и ожидали, – продолжал голос полковника Ли, – наш противник – цивилизация, далеко, на многие тысячи лет ушедшая вперед по сравнению с нами в плане развития технологий. Правда, насколько далеко – этого мы пока не знаем, да и вообще, судя по всему, это бессмысленный вопрос. Зато нам точно известно из данных Номмо, что ксулы стерегут свою межзвездную империю как минимум два миллиона лет, то есть в четыре раза дольше, чем существует биологический вид homo sapiens. Имеются намеки на то, что ксулы или их предшественники ведут свой род почти сто миллионов лет.

К счастью для нас, их общество, если к ним применимо такое слово, основано на модели статического роста. Они не меняются, им не свойственны инновации, за исключением крайне медленных, тех, что происходят на протяжении длительных периодов времени. Вот почему они в лучшем случае опередили нас на несколько тысячелетий.

‹Разница будет не столь уж велика, – язвительно подумал про себя Гарроуэй, – когда дело дойдет до битвы между людьми и ксулами›. Учитывая их мощь, их источники энергии, их технологии, даже если те и превосходят земные аналоги всего на несколько тысячелетий, для землян все это будет сродни магии – кажется, так кто-то когда-то сказал про любую более или менее продвинутую технологию.

Пара тысяч морпехов должны бросить им вызов не где-нибудь, а в их собственном доме.

‹Все это, – подумал Гарроуэй, – попахивает откровенной авантюрой›.

В конце концов довод, что, мол, врага можно одолеть и с помощью допотопных технологий, можно вывернуть и так, и эдак. Если вы дикое животное и вас преследует вооруженный хищник, то какая вам в принципе разница, огреют вас камнем по голове или испепелят лазерным лучом. В любом случае вы мертвец. Так что обогнали вас ксулы на тысячу лет или на миллион, разница невелика. Магия – она и есть магия.

– Позвольте мне воспользоваться данной возможностью, чтобы подчеркнуть, – продолжал тем временем полковник Ли, – ксулов можно одолеть. Мы это доказали уже дважды. Они не всевластны. Они не боги. Они не только допускали ошибки, но и продемонстрировали нешуточное умение запороть все к чертовой бабушке.

На эти слова морпехи ответили дружным смехом.

– Они стары. Они закоснели в своих привычках. Они реагируют на угрозу медленно, я бы даже сказал нехотя. Все это создает для нас значительное военное преимущество в этом конфликте.

Гарроуэй подумал, что полковник Ли напустил многовато тумана, хотя и в благих целях. Боевой дух его роты ‹Альфа› был – нет, не на нуле, но и не на высоте. Чего нельзя было не заметить. Нет, конечно, его морпехи пойдут туда, куда им будет приказано, если нужно, сделают все, что только в их силах, если надо, пожертвуют жизнью… но если их подталкивать слишком сильно, они способны сорваться. Многие еще не оправились после психологической травмы, нанесенной Армагеддоном. Люди по-прежнему переживали по поводу того, что последовало за падением астероида. Ли напоминал морпехам, что в их силах одержать победу – ведь даже у таких врагов, как ксулы, найдется уязвимое место.

Какой бы ситуация ни казалась им сейчас.

– Интерферометрия зондов позволила нам сделать снимки вражеских кораблей на орбите вокруг второй планеты системы, – продолжил Ли, и на экране компьютерная графика начала выхватывать отдельные световые точки, парившие в пространстве с внешней стороны планетарного кольца. Компьютер обводил их кружками и снабжал пояснительными данными.

Каждая такая точка, насколько смог разглядеть Гарроуэй, была космическим кораблем тех же размеров, что и тот монстр, который опустошил Землю. Судя по данным, некоторые суда – если это слово применимо к космическим левиафанам – были столь велики, что вряд ли сумели бы пройти сквозь кольцо космических врат, а ведь те имели двадцать километров в поперечнике.