Надуй щеки! - Сергей Викторович Вишневский

скорее для проформы, так как вариантов отказаться участвовать у них не было. Однако, все прекрасно видели противостояние третьего и второго класса.

Кто-то смеялся, кто-то был удивлен и всей душой болел, но в любом случае равнодушным не остался никто. Тут и удивительные туалеты, больше похожие на аттракционы. Большинство учеников не поленились и посетили все разновидности. Тут же отчаянный жест с водой и милыми девушками в кафе, что ради победы пошли на такое. Нашлись и сочувствующие третьеклассницам, что пришлось в этом участвовать.

— Согласно традиции, класс или клуб, набравший наивысший рейтинг получает Фестивальный кубок Дайвегу! — директор приподнял позолоченный кубок, что выглядел как аккуратная пиала для чая, которую держала рука. — И в этом году, побеждает…

Тут его взгляд опустился на бумагу и в горле тут же пересохло. Он с мольбой оглянулся назад. На него смотрела председатель ученического совета, прожигая его взглядом, однако это было ничто, под взглядом помощника главного прокурора, а также трех представителей министерства образования.

Набрав полную грудь воздуха, Бём Сок опустил взгляд на бумагу и произнес:

— Туалеты четырех стихий! Старшая школа второй класс! — объявил он.

И тут толпу прорвало.

Визги аплодисменты, восторженные крики сотен людей, что впервые за пять лет увидели как класс, что использовал монополию и откровенно издевался над остальными был унижен.

Унижен, растоптан, оплеван…

Туалетами.

Подростки кричали, махали руками, а на сцену в разнобой начали подниматься одноклассники Гису.

Пак принял кубок, ребята принялись обниматься, махать руками и что-то кричать в толпу. Их поддерживали, кричали в ответ, свистели.

Ликовала толпа перед сценой, ликовал класс на сцене.

И только чуть позади них, сложив руки за спиной стоял Хегай. Он как и весь класс вышел на сцену. Однако, его никто не обнимал, никто не поздравил.

Все было по старому.

Его старались не замечать, тем более, что было что-то более важное.

Гису стоял с улыбкой, смотря на творящееся безумие.

Он такое уже видел.

Когда они побеждали, пусть и в шуточной, но войне.

Гису повернул голову и увидел представителей министерства образования, человека от прокуратуры и директора, что кланялся им и с улыбкой что-то лепетал.

Потом он взглянул на своих одноклассников, что обнялись все вместе и сейчас прыгали на сцене. Затем кто-то додумался и Пака подхватили на руки и начали качать, подкидывая его вверх.

Про Гису никто не вспомнил, но он не злился.

Не сжимал кулаков и не скрипел зубами.

Гису по доброму улыбался и смотрел на это как генерал.

Генерал, что выиграл битву и не собирался забирать победу у солдат.

* * *

— Гребаный Хегай! Я знаю, это его рук дело! — Выругался Бём Сок. — Точно знаю!

Директор школы Дайвегу сегодня впервые за несколько лет опоздал в школу. С самого утра его день не задался, когда из-за трясущихся рук, он пролил на себя горячую кружку кофе.

Хотя всё пошло не по плану ещё вчера вечером, когда на школьном фестивале победил второй класс под предводительством Пака. Но Бём Сок был уверен, что всё дело именно в Хегай. Именно он виноват в том, что теперь на директора спустят всех собак.

Иметь врага в лице Асаки он хотел меньше всего, но кто бы мог подумать, что всё так обернётся?

Бём Сок заскочил в свой кабинет, сел на кресло и растер лицо руками.

— Всё будет хорошо. Асака войдет в положение. Я ведь… Я всё сделал как меня просили.

Бём Сок открыл папку с документами, перелистывая каждый лист по отдельности, он быстро добрался до конца и закрыл папку.

— А чего я хотел? Забыл…

После этого он пододвинул её на край стола и постучал пальцами по стеклу. Достав пачку старых документов, он постучал всей стопкой по столу, как бы выравнивая их, после чего положил рядом с папкой.

— А в чем я собственно виноват? Я же… так ладно. Ну не станут же меня увольнять за это… это же бред!

Директор школы встал, прошелся по кабинету туда-сюда, а потом подскочив к стационарному телефону схватился за трубку.

— Ало! — Прокричал он, но в ответ послышались лишь короткие гудки.

— Показалось что ли? Наверное…

Бём Сок начал делать дыхательную гимнастику, но прервал её на середине и быстро достал свой мобильный телефон.

— Снова показалось?

Он пролистал входящие сообщения, но там ничего не было.

— Может быть госпожа Асака спустит это? Она же была там. Всё видела… Туалеты… Хах!

Директор нервно хохотнул и принялся расхаживать по кабинету.

— Ну, нет. Ну не должна же она… она ведь была там. Я сделал, что обещал. А что если…

Тут Бём Сок замер на полуслове и злобно покосился на настенные часы, тиканье которых давило ему на голову.

— Как говорят? Лучшая защита — это нападение. Правильно? А что если я сам позвоню ей? Я ведь всё сделал. А вот она со своим сынком… туалетам проиграли. Нет, ну надо же, а⁈

Он снова нервно хохотнул и продолжил делать дыхательную гимнастику. После чего уселся в своё кресло и принялся смотреть на дверь.

Прошло несколько секунд, а потом раздался неожиданный стук в дверь, от которого Бём Сок вздрогнул. Но он быстро понял, что это точно не госпожа Асака. Стук был не настойчивый, что нетипично для неё. Да и дверь после этого не открылась, как это часто бывает.

Директор оттянул воротник рубашки, сделал глубокий вдох, а потом, натянув на лицо спокойную улыбку, произнес:

— Войдите.

В кабинет робко вошла Мун Саён. Классная руководительница второго класса.

— Господин директор, — проговорила она и поклонилась. — Личное дело Гису Хегай. Как вы и просили.

Учительница положила небольшую папку директору на стол и принялась ждать дальнейших указаний.

— Спасибо. Свободны.

Когда она вышла, Бём Сок выдохнул, так как спокойствие на лице давалась ему с трудом. Он снова скривился. Встал, посмотрел на папку ненавистного Хегай и опять принялся расхаживать по кабинету.

— Вот же засранец… Ало! — Снова схватился он за телефон и снова услышал оттуда лишь гудки. — Показалось…

Впервые за долгое время его посетила мысль открыть бутылку дорогого виски прямо на рабочем месте. Но он решил пока повременить с этим. Лучше всё же дождаться, когда госпожа Асака навестит его с гневной тирадой. А уже после…

— Да о чем я только думаю? Я же не совершил ничего плохого! Просто… просто я лишился поддержки влиятельной