Сокровища фараона - Татьяна Величкина

Картер собрался с мыслями и внимательно просмотрел подвал. На стене около Саши он увидел следы свежего раствора.

Напрягаясь, до почти бессознательного состояния, Картер почувствовал электронное реле времени, от которого шло два провода к взрывному устройству. Оглядевшись, он увидел валяющийся кусок арматуры. Аккуратно расковыривая им швы, он быстро вытаскивал один кирпич за другим, так чтобы не повредить провода.

— Лежи не двигайся, — сказал он очнувшейся Саше, — сработал часовой механизм, постарайся его задержать.

— Я поняла, — прошептала она и закрыла глаза. От напряжения, на ее лбу появились капли пота, — долго я так не смогу, — еле слышно пробормотала она.

— Я стараюсь.

Аккуратно вынув последний кирпич, Генри вырвал провода из реле времени и, посмотрев на Сашу, сообщил, что теперь все позади.

Саша смотрела на него и в ее глазах стояли слезы, она еще не верила, что ее заточению пришел конец и ее спаситель — Генри.

Картер, осторожно взяв ее на руки, направился к выходу. Саша обвила своими худенькими ручками его за шею и прижалась мокрой от слез щекой к груди Картера. Теперь они были вместе, и ни что не могло их больше разлучить. Когда Баскаков увидел Картера, выходящего из подвала с Сашей на руках, он тяжело вздохнул:

— Ну, слава Богу, все закончилось, во всяком случае, — он посмотрел на Сашу. — Ты жива, девочка. Игорь Станиславович долго смотрел на эту странную пару, садившуюся в машину Герасимова. Этот Картер экстрасенс и эта Саша-телепатка. Господи, куда катится мир, волшебники, их становится слишком много для меня одного, Баскаков почесав затылок, направился к машине. Тобиас радостно поприветствовал Сашу:

— Как хорошо, что вы живы, мы так переживали за вас!

— Я вижу, что все шло, не так легко, — она покосилась на перевязанную ногу Картера.

— Да это все ерунда, заживет, как на собаке, — Саша слабо улыбнулась на его слова и, коснувшись пальцами его щеки, нежно погладила по колючей щетине. — Я понял, побреюсь, как только вернемся домой.

— А… можно, я не поеду к… в ту квартиру, не могу я там. Все будет напоминать о Тане, а я не хочу думать о ней, — Саша отвернулась к окну.

— На нее сильно воздействует Тёрнер, он опытный психолог.

— Так может она не причем? — с надеждой в голосе спросила Саша.

— Если бы она была такой хорошей, Тёрнер не смог бы на нее повлиять, так кардинально изменив ее личность. Мне очень жаль, но по всей вероятности, мы больше не увидим твою сестру.

Генри обнял Сашу и ласково поглаживал ее по волосам, так она и уснула в его объятиях. Впервые за недели заключения, она забылась спокойным сном на руках любимого.

Глава 3 Назад в Египет

Татьяна посмотрела сквозь паранджу на город, который сверкал в блеске ночных огней. До сих пор она не могла поверить, что это происходит с ней, что это не кошмарный сон, а суровая реальность. Поправив платок на голове, она посмотрела на свое отражение в стекле витрины супермаркета. На нее смотрела совсем чужая смуглая женщина в темно-синем одеянии, облачавшим ее с ног до головы. Ее ногти были ярко-пурпурного цвета, а на руках были красивые браслеты из фальшивого золота.

— Ну что, Зухра моя, — Скотт крепко сжал ее в своих объятиях и засмеялся, — ты стала этакой восточной женщиной, кто бы мог подумать, что я такой специалист в области перевоплощения.

— Да уж, — процедила она сквозь зубы.

Тёрнер почувствовал недовольные нотки в ее голосе и, приподняв покрывало на ее лице, посмотрел ей в глаза. — Если ты понравишься Пабло и будешь хорошей девочкой, все будет о` кей, — он что-то сказал подъехавшему таксисту, и, распахнув перед Татьяной дверцу, пригласил ее садиться.

— Куда мы едем?

— В гостиницу «Шератон».

Татьяна смотрела, как проплывают мимо дома, улицы с множеством людей и стало так тоскливо, что она не выдержала и заплакала. Скотт не видел ее слез, так как ее лицо было скрыто покрывалом, но почувствовал, как она напряглась. Не в его правилах было уговаривать женщину, какая бы она не была. Скотт действовал всегда только в своих интересах, и по этому, поняв, что она плачет, не обратил на это внимания, полагая, что все это временно и скоро пройдет.

Татьяна понимала, что скоро все закончится и это будет ее наказанием за предательство сестры и ее друзей. Неужели они погибли, Генри и Саша? Генри не допустит этого, не должен… Она вспомнила, какой была жестокой и не могла понять, что ею двигало тогда. К своему несчастью, Таня и не подозревала, что находилась под тяжестью гипноза Тёрнера, и во многом ее поведение было продиктовано им. Я знаю, что Саша все равно бы простила меня, она такая, прощает даже то, что никогда нельзя. Но если бы она осталась жива, но разве это возможно, если я сама активировала эту бомбу.

Около гостиницы «Шератон» машина остановилась, это было высокое здание, этажей эдак в тридцать-сорок. Татьяна вышла вслед за Тёрнером из автомобиля и направилась к стеклянным дверям, которые плавно разъехались, пропуская гостей. Холл гостиницы был освещен матовым светом красивых шаров-светильников разных размеров, которые свисали с потолка, казалось, что они парят в воздухе. Татьяна запрокинула голову, и ей показалось, что светильники похожи на гигантские жемчужины, подвешенные к потолку. Обернувшись, Скотт протянул ей руку и, взяв ее крепко за пальцы, повел к лифту.

— Пошли, моя золотая, — к ним тут же подскочил носильщик и, взяв их вещи, направился вместе с ними в номер, который заказал Тёрнер.

Через час, они сидели вдвоем в теплой ванне с пеной, и пили шампанское. Заметив грустное выражение лица Татьяны, Скотт постарался приободрить ее.

— Не грусти, Танечка, я знаю, что тебе тяжело, и ты считаешь себя сволочью и убийцей. Не думай об этом, иногда приходится нажимать на курок, а потом горько сожалеть об этом, но это наша судьба. Когда-то я тоже жалел других, но тогда ни кому не был нужен. Меня пытались убить, мафия Сан-Франциско охотилась за мной как за опасным зверем. Не смотри на меня так, я знаю, что сейчас мне больше подходит определение убийца и вор, но я не всегда был таким. До одного момента я был полицейским, не смейся, ты мне не веришь? — Скотт укоризненно посмотрел на Таню, которая покачала головой, — меня, подставили, потому, что быть честным полицейским очень тяжело. Я не хотел закрывать дело одного богатенького ублюдка, который изнасиловал и убил дочь директора колледжа. Сначала мне предлагали деньги, но я же честный полицейский и, конечно же, отказался. Потом все произошло так, что я оказался за решеткой, в моем доме нашли наркотики, хотя всем было ясно, что это чистой воды подстава. А Пабло, сегодня вечером, я познакомлю тебя с ним, спас меня, взамен, он предложил мне работу в детективном агентстве, с тех пор я с ним и сотрудничаю.