Серый маг - Сергей Джевага

«Пить!» — подумал Ирн. Рядом раздались вздох, скрип снега. Золотистое марево притухло. К губам прикоснулось нечто гладкое — горлышко фляги. Послушник жадно глотнул. Булькнул и фыркнул, выпил еще. Вода показалась очень сладкой и вкусной, хотя и отдавала талым снегом. Но помогла окончательно прийти в себя, вернула способность мыслить.

— Просыпайся! — проворчали рядом.

— Отстань, — с нарочитой ленцой сказал Птиц. — Дай птичек послушать.

— Успеешь, — сварливо парировал Лохматый. — Передумал умирать?

— Угу, — промычал парень. Собрался с силами и приподнял голову.

В невообразимой вышине светлели бледно-голубое небо с вкраплениями перистых облаков, далекий раскаленный глаз солнца. Чуть ниже виднелись белые, словно присыпанные хрустящей пудрой, ветви деревьев, множество стволов. Лес… Глубокие сугробы, заросли кустарника…Спокойствие вечности… Слышались хлопки крыльев, среди ослепительной белизны мелькали мелкие птицы. Весело перекликались, гонялись друг за дружкой.

Ирн глубоко и с наслаждением вздохнул. Осторожно выбрался из кокона теплых шкур и одеял. Ощупал лицо, заглянул под рубаху. Встряхнулся, зевнул и с любопытством осмотрелся… Широкая прогалина в лесу, множество деревьев. Сугробы, испещренные вереницами мелких и крупных следов. В двух шагах сочился дымом и искрами костер. На вертеле золотилась тушка зайца. Мясо плевалось жиром, исходило ароматным дымком. Чуть дальше стоял привязанный к дереву знакомый гнедой мерин. Конь вдумчиво хрустел овсом, помахивал хвостом. Снег вокруг оказался притоптан, рядом сложены мешки с поклажей, ножны с мечом, посох.

Из дальнего сугроба вынырнула хитрая острая мордочка. Колючка заметил хозяина, радостно взвизгнул. Утопая в снегу, бросился навстречу. Забрался на колени, ткнулся носом в запястье и посмотрел с вопросом в глазах: погладишь? Птиц рассеянно провел ладонью по мокрой шерстке, почесал за ухом. Но посмотрел не на хорька, а на посох. Мрон! А ведь казалось сном!..

Бродяга сидел в двух шагах от костра на подгнившем бревне. Задумчиво скреб бороду, кривил губы. Одежда Лохматого была испятнана кровью, изорвана, кое-где в подпалинах. На бродяге были все те же синий камзол, что выдали во дворце, золоченый рыцарский пояс. Исключение составлял толстый шерстяной плащ.

— Сколько времени прошло? — выдохнул Ирн, зябко поежившись.

— Три дня, — огорошил послушника Лохматый. Улыбнулся шире, развел руками. — Ты никак не хотел просыпаться.

— Мрон! — охнул парень. Изумленно приподнял брови, осмотрелся с новым интересом. — Где мы?

— Где?! — хмыкнул бродяга, легко пожав плечом. — Хороший вопрос… в лесу, конечно. А если серьезно, рядом с восточной границей герцогства Мгевор.

— Но… — снова охнул Птиц и осекся. — Демоны! Так быстро?…

— А ехать недолго, — спокойно ответил Лохматый. — Если в обход оживленных трактов и городов. В лесах зверушки да птички, иногда разбойники. Но последние зимой в деревнях сидят, кости греют и добычу пропивают. К тому же графства и королевства совсем маленькие и дикие. При желании любое можно пересечь меньше чем за день. Одним словом, Аримион.

Нищий хмыкнул, с хрустом почесал грудь. Потянулся к костру и взял глиняную кружку из углей. Осторожно подул, сделал маленький глоток.

— Что случилось? — спросил Ирн.

— Не помнишь? — ответил вопросом на вопрос безумец.

— Нет, — признался парень.

— Ничего особенного, — будничным тоном сообщил Лохматый. Сделал еще один глоток, скривился. Из кружки ощутимо тянуло горечью и терпкими травками. — Нас задело взрывной волной. Я вытащил тебя из-под обломков и добрался до конюшни. Потом пришлось зарубить парочку невежливых вампиров, открыть ворота. А уж добраться до леса — дело десяти минут…

— Солар? — быстро поинтересовался Птиц.

— Видимо, сцепился с Баалон, — хмыкнул бродяга. — Точно не знаю. Но когда выезжал сквозь ворота, дворец пылал, как картонный домик. Во всяком случае, можешь быть спокоен, после такого никто не выживет. Дорберг свободен. Правда, понадобится время для того, чтобы жители очнулись от наваждения. Да и потом будет веселье — дележ власти, грызня… Но всяко лучше, чем оставаться домашним скотом.

Губы нищего вновь сложились в тусклую улыбку. В черных глазах таился настороженный огонек, какая-то тревога. Послушник кивнул и медленно произнес:

— Значит, мы в безопасности?…

— Вряд ли, — буркнул бродяга. — Я ошибся с дорогой… Так что советую поесть. Возможно, не доведется.

— В смысле? — спросил Птиц.

— В прямом, — отрубил Лохматый. Замер, всмотрелся просвет между деревьев. — Тьма!

Предательский холодок кольнул сердце. Герцогство Мгевор находилось на границе с Нгаром и Морлендом! А здесь несколько лет длилась война. Верные воины Алара резали глотки непокорному народу. Гордые игарские рыцари отбивались от легионов Скифра. Бои шли с переменным успе хом. И обе стороны не упускали возможности пустить кров врагам.

Куда-то подевались птицы, исчез веселый пересвист. Хо рек в руках послушника напрягся и зашипел, воинственн оскалил зубы. Среди стволов и глубоких сугробов блеснул металл… Лохматый зло сплюнул и бросил на спутника предупреждающий взгляд. Нарочито медленно поднялся с бревна. Немного развел руки, дабы никто не заподозрил в желании схватиться за оружие. Подождал полминуты и негромко сказал:

— Я вас вижу.

Тишину разорвал треск сучьев. Из-за деревьев вышли трое рослых мужчин, закутанных с головы до пят в белые плащи. Двое держали в руках взведенные арбалеты. Третий шел с пустыми руками, но на поясе блестел грубоватый купеческий меч. Все мужички как один оказались бородатыми, с обмороженными лицами, а во взглядах — готовность убивать.

Арбалетчики остались у деревьев, взяли на прицел Лохматого и Птица. Мечник же сделал шаг вперед. Осмотрел стоянку, задержал взор на золоченых поясах путников. Нахмурился и простуженно проворчал:

— Кто бы вы ни были, теперь в плену. До выяснения…

— С кем имею честь говорить? — спросил Лохматый.

— Отдельный егерский полк королевства Нгар, — с кривоватой ухмылкой на губах ответил воин. — Собирайтесь!

Глава 9

Блеклые утренние лучи солнца проникали сквозь тяжелые шторы, медленно крались по полу. Через мельчайшие щели в оконной раме пробиралась стужа. Словно незримый дух, притрагивалась к изысканным картинам, золоченым подсвечникам, тонкими змейками впивалась в древесину и ткань. Гнусаво, недовольно зажужжала чудом уцелевшая муха. Толстая и черная, старая. Почистила крылышки, зябко поджала лапки. Поколебалась, но тяжело сорвалась в полет. Покружилась под потолком, медленно спикировала на стол…