Глаза Авроры - Дарья Норок

кстати, бросил ли он ее после того, что я рассказал? Может, стоит написать ему письмо, в котором подробно опишу, как и где у нас с ней все происходило? Пусть знает, что он еще не сломал меня. Пусть злится. Хуже смерти он ничего мне не сможет сделать!», — промелькнуло у меня в голове.

Аврора пошевелилась и глубоко вздохнула. Я неосознанно напрягся, боясь разбудить ее любым неловким движением. Но девушка продолжала спокойно спать.

Я ждал всю ночь, пока проснется Аврора, и размышлял о том, в каком виде предстанут в этом мире Люк и Джин. Будут ли они мне врагами или все же друзьями? Еще один вопрос так же сильно волновал меня: чем я зарабатывал на жизнь? Если этот мир создан моими мечтами, то и профессия у меня должна быть потрясающая. Но дело в том, что я и сам не знал, что мне по душе. Писать сценарии мне явно не нравилось, да и владеть магазином не очень-то было весело. Но я лежал воодушевленный и полный надежд на этот мир.

Постепенно начинало светать. Я смог разглядеть новые мелочи, которые раньше не замечал в Авроре. Ее волосы стали заметно длиннее. А еще появились морщинки на лбу и в уголках глаз. Это могло означать только то, что в этом мире жизнь идет своим чередом. Аврора меняется, а рядом с ней и я. Точнее, тот, кто находится тут, пока я существую в другом месте. Получается, это не мир, созданный мной.

Первые лучи попали на одеяло. Лоб снова начало сдавливать железными тисками, но я не стал обращать на это особого внимания. В последнии годы мигрень стала моей постоянной спутницей.

Аврора потянулась и приоткрыла глаза. Легкая улыбка появилась на ее губах.

— Ты чего не спишь? — еле слышно произнесла она.

— Бессонница.

Она протянула руку и положила ее мне на шею. Горячая ладонь приятно обжигала.

— Ну и как мы поедем, если ты будешь невыспавшийся?

— Я крепкий — все выдержу! — Аврора фыркнула и потянулась. — А куда поедем?

— Только не говори, что уже забыл!

— Конечно же забыл! Как я вообще могу что-то помнить? — попытался я отшутиться.

Аврора пихнула меня в плечо и тихо засмеялась.

После завтрака она начала собираться. Я так и не смог вытянуть из нее информацию. Мне пришлось молча наблюдать за ней и приспосабливаться к обстоятельствам. Я пытался разгадать в ее наряде хоть что-то, что подсказало бы мне, куда мы должны отправиться. И естественно, ее длинный летний сарафан изумрудного цвета ничего мне не дал. Она выглядела так, что могла отправиться и в ресторан, и в ближайший магазин за продуктами.

Голова начала гудеть еще больше. Мигрень крепко вцепилась своими когтями мне в лоб, постепенно перебираясь к затылку. Я выпил обезболивающее, но эффекта от него никакого не последовало. Откинув это в сторону, я решил действовать иначе.

— Как ты думаешь, что мне надеть? — спросил я у Авроры.

Она удивленно посмотрела на меня.

— С чего это ты начал советоваться со мной по поводу своих нарядов?

— Это плохо?

— Нет, просто странно. — Она подошла к шкафу и достала белое поло и летние брюки. — Допустим, это. Как тебе?

— Хорошо, — задумчиво ответил я, понимая, что это тоже не помогло мне понять, куда мы идем.

— Да что такое? Я же пошутила!

— Да? — Я с силой потер ладонью свой лоб. — Просто голова раскалывается. Тяжело соображать.

— Так мы никуда не пойдем? — расстроенно спросила она.

— Почему же? Идем! Только вот вспомню, куда именно, — я попытался улыбнуться.

Искра пронеслась у меня перед глазами. Резкая боль в висках вспыхнула с новой силой.

— Таблетку принести? — испуганно спросила Аврора.

— Уже выпил, — сказал я и опустился на кровать.

После этих слов у меня все закружилось перед глазами. Комната начала расплываться. Я упал спиной на покрывало и, зажмурившись, прислушивался к окружающим меня звукам. Сквозь испуганный зов Авроры пробивался еще один смутно знакомый мне мужской голос. Он доносился до меня, словно из глубины колодца. Через мгновение я узнал его. Это был Нахит.

«Вот же черт», — подумал я.

— С тобой что? Ты еще жив?

С каждым морганием светлая спальня расплывалась, а перед глазами возникали ненавистные мне грязные стены. На сером фоне появилось лицо Нахита.

— Ты меня видишь? — спросил он.

— Лучше бы не видел, — сипло ответил я.

Свернувшись калачиком, я пытался унять ломоту в теле.

Все началось по новой. Это состояние морально и физически измучило меня. Помню, как звал медсестру: крича сквозь решетки, просил вколоть мне хоть что-нибудь, что помогло бы. Но, так как моя рана почти зажила, Дорис решила, что я просто придуриваюсь для того, чтобы подольше оставаться в больнице. Я не сомневался, что заключенные часто так делали, но неужели было не видно, что со мной действительно что-то не так?

К вечеру мне хотелось умереть. Нахит говорил, что мое состояние походило на ломку. Я и без него прекрасно это знал!

Время текло бесконечно. Казалось, что мои муки никогда не кончатся. Я еле как выдержал ночь. Утром стало немного легче. Наверное от того, что исчезла темнота, из которой на меня смотрели лица Люка, Джин, Авроры и даже моей матери.

Еще не успели начать петь птицы, оповещавшие о наступлении нового дня, а я уже стоял, вцепившись руками в ручку двери камеры. Уткнувшись лбом в холодный металл, я мерно стучал по нему кулаком. Нахит угрюмо наблюдал за мной, не произнося ни единого звука. Я уже не чувствовал свою руку, как замок отперли и дверь растворилась, оттолкнув меня на пару шагов назад. Вошел охранник и крепко вмазал мне по лицу. Я согнулся, схватившись за нос, но не упал. Дорис появилась из-за его спины. Она не спеша подошла ко мне и, взяв под руку, резким движением усадила меня на койку.

— Я смотрю, у тебя энергии прибавилось! Значит, не такой уж ты и больной, — язвительно сказала она.

В ее ладони был сжат шприц и какая-то пустая колба.

— Что это еще? — испуганно спросил я.

— Руку давай! — прикрикнула медсестра. — Анализ брать буду.

Охранник тоже подошел и схватил меня за руку; он вцепился в нее мертвой хваткой. Я перестал сопротивляться и расслабил конечность. Ощутив знакомый привкус железа на языке, я прикоснулся к переносице, а затем и к губам: верхняя распухла, а из ноздри медленно ползла струйка крови. Пока Дорис ловким движением затягивала жгут на моей правой руке, левой я утирал кровь, бегущую из носа. Через пару секунд медсестра проткнула мою вену