Западный фронт РСФСР 1918-1920. Борьба между Россией и Польшей за Белоруссию - Анатолий Грицкевич

«Окончательное решение вопроса о Белорусской республике перенести на Всебелорусский съезд Советов, созываемый согласно Конституции РСФСР. ЦК КП(б)ЛиБ по данному вопросу дать соответствующую директиву всем местным организациям о ликвидации Белорусской республики и создания твердого губернского центра».

Заодно эти двое большевиков выступили и против Минского губвоенревкома, куда их не включили, а ратовали за создание Белревкома с «твердым, качественно сильным губернским аппаратом Советской власти». Этому органу они предлагали поручить:

«Подготовить мнение трудящихся масс Белоруссии к полному слиянию во всех отношениях с Советской Россией»{189}.

В ЦК российской компартии в Москве тоже существовали разные точки зрения по поводу восстановлении Белорусской советской республики. Ленин тоже колебался. Но он учел настроения белорусов-коммунистов и в осторожной форме высказался за создание особого ревкома для Белоруссии. 16 июля 1920 года пленум ЦК РКП(б) принял решение о создании Белревкома:

«Оказать содействие белорусскому народу в создании белорусского ревкома, подчинив на ближайший период времени вопросы организации правительственной власти в пределах Белоруссии военным потребностям фронта»{190}.

Реализуя указания партийного центра, ЦК КП(б) ЛиБ провел переговоры с руководством БПС-Р, Бунда, БКО и других общественно-политических организаций, стоявших, как тогда говорили, «на платформе советской власти».

30 июля 1920 года большевистская партийная «тройка» по Минской губернии (руководящий орган большевиков) приняла решение о реорганизации губернского военревкома. На его основе был создан Белорусский Военревком. В него вошли: А.Г. Червяков (председатель), В.Г. Кнорин (заместитель председателя), И.А. Адамович (член губпартройки), В.М. Игнатовский (руководитель БКО), А.И. Вайнштейн (председатель Бунда), Е.Г. Трофимов (член ЦК БПС-Р), а также И. Клишевский. В связи с созданием Белорусского военревкома Минский губернский ревком был объявлен упраздненым.

После этого процесс воссоздания Белорусской советской республики пошел со скоростью молнии. 31 июля 1920 года в Минском городском театре, на совместном заседании Минского Губвоенревкома, ЦК КП ЛиБ, ЦК БКО, ЦК Бунда, Центрального бюро профсоюзов Минска и Минской губернии была зачитана «Декларация о провозглашении независимости Советской Социалистической Республики Белоруссии» (ССРБ). А 1 августа ее зачитали на общегородском митинге. Разумеется, все основные положения декларации от 31 июля 1920 года были полностью согласованы с ЦК партии большевиков в Москве.

В ней говорилось о том, что республика провозглашена на принципах диктатуры пролетариата и использования опыта Советской России. Восстанавливались основные принципы организации народного хозяйства, объявленные еще в манифесте Временного рабоче-крестьянского правительства и закрепленные в решениях 1-го Всебелорусского съезда Советов 2-3 февраля 1919 года. До созыва Всебелорусского съезда советов власть, согласно декларации, находилась в руках Военно-революционного комитета ССРБ — вчерашнего Губвоенревкома.

Особым шрифтом выделялось положение, «что все законы и постановления польской оккупационной власти о восстановлении частной собственности в Белоруссии отменяются». Далее подтверждалось, что «право частной собственности на землю отменяется навсегда». Как видим, составители декларации решали все вопросы не только за себя, но и за будущие поколения.

Декларация постановляла:

«Право пользования землей получают все граждане (без различия пола), желающие обрабатывать ее своим трудом при помощи своей семьи или в товариществе, и только до тех пор, пока они в силах ее обрабатывать. Все народные богатства переходят в руки государственных органов рабоче-крестьянского народа» (характерное для того времени определение народа — без буржуазии и без интеллигенции!).

Разумеется, декларация упоминала «врагов трудового народа»:

«Рабоче-крестьянские организации Белоруссии именем восставших трудовых масс объявляют Белорусскую «Наивышейшую раду» и все белогвардейские буржуазно-помещичьи правительства Белоруссии низложенными и подлежащими суду Военно-революционного трибунала».

Особо в декларации выделялись отношения с РСФСР, где тон составителей был уже не столь решительным, как в других ее положениях.

«Социалистическая Советская Республика Белоруссии определяет свою западную границу по этнографической границе между Белоруссией и примыкающими к ней буржуазными государствами. Граница в Социалистической Советской Республике Белоруссии с Советской Россией и Украиной определяется свободным выражением воли белорусского народа на уездных и губернских съездах Советов в полном согласии с Правительствами РСФСР и ССРУ».

И далее главное:

«Социалистическая Советская Республика Белоруссии, находясь во взаимоотношениях с Советской Россией как равная с равной, передает на все время революционных войн все свои вооруженные силы в распоряжение единого командования вооруженных сил всех Советских Республик, а также заявляет, что все дипломатические выступления ССРБ будут согласованы с выступлениями РСФСР и будут иметь в виду общие интересы всех Советских Республик, построенных на принципах диктатуры пролетариата.

Социалистическая Советская Республика Белоруссии, находившаяся в течение долгого времени в тесной связи с Россией, должна немедленно приступить к установлению единого хозяйственного плана с РСФСР и другими уже возникшими и могущими возникнуть Советскими Республиками»{191}.

Декларацию подписали: за ЦК компартии Литвы и Белоруссии В. Кнорин, И. Смилга, А. Червяков, за ЦК Всеобщего Еврейского Рабочего Союза (Бунд) А. Вайнштейн, за ЦК Белорусской Коммунистической организации В. Игнатовский, за Центральное бюро профсоюзов Минска и Минской губернии А. Криницкий.

Под текстом Декларации была напечатана также подпись представителя ЦК белорусских эсэров Е.Г. Трофимова. Но он расписаться отказался, так как ЦК БПС-Р посчитал себя обманутым большевиками, нарушившими их прежнюю (в декабре 1919 г.) договоренность о совместной борьбе против польских оккупантов и о защите социальных и национальных интересов белорусского трудового народа.

Во время переговоров в ЦК РКП(б) весной 1920 года представительница ЦК БПС-Р Полута Бодунова настойчиво требовала независимости для всей Белоруссии, включая изъятые в 1919 году из состава Белорусской ССР губернии — Витебскую, Могилевскую (затем Гомельскую), Смоленскую и часть Черниговской. Белорусские эсэры также добивались создания Белорусской Красной Армии, материального содействия белорусской культурно-просветительской работе среди трудовых масс, перевода школ на белорусский язык обучения. Все это было обещано эсэрам[47].

Но после занятия войсками Западного фронта центральной и западной частей Белоруссии вновь учрежденные ревкомы, далекие по своему национальному составу от местного населения (в основном, они состояли из русских, евреев, прибалтов и поляков) ничем подобным не занимались и заниматься не собирались. Это вызвало возмущение белорусских эсэров. Их партия, заявившая после изгнания польских войск, о признании советской власти и о готовности работать в советских органах, отказалась подписать Декларацию от 31 июля. Более того, она потребовала создания коалиционного правительства социалистических партий и белорусской Красной Армии. Понятно, что большевистское руководство решительно отвергло эти требования. Трофимова исключили из Военревкома ССРБ.

Партия БПС-Р осталась легальной политической партией, но перешла в оппозицию. Ее изоляция усилилась в августе, когда по рекомендации ЦК РКП(б) Минский губернский комитет КП(б) ЛиБ заявил о роспуске Белорусской коммунистической организации и приеме ее членов в компартию Литвы и Белоруссии[48]. Члены Бунда тоже стали переходить к большевикам. В марте 1921 года Бунд принял условия слияния с РКП(б), предложенные большевистским ЦК.

Партия БПС-Р на некоторое время осталась единственной белорусской национальной партией социалистического направления, легально существовавшей на территории ССРБ.

С белорусскими эсэрами началась борьба идейного характера. Большевики путем усиленной агитационной работы против их партии стремились снизить ее влияние среди крестьянства. В таких условиях 4 августа 1920 года ЦК БПС-Р обратился в Минский губком партии большевиков с предложением провести переговоры для выработки нового соглашения о сотрудничестве. Однако губернский комитет отказался вступать в переговоры с эсэрами и согласился с предложением А. Г. Червякова об усилении идеологического наступления против БПС-Р.