Толковая Библия. Том 4 - Александр Лопухин

37-й псалом занимает в шестопсалмии второе место. Словами этого псалма каждый верующий приносит покаяние пред Богом в своей греховности с исповеданием полной покорности и преданности Его воле (16 ст.) . Человек здесь выражает желание в наступающем дне загладить сделанные им раньше дурные поступки (19 ст.) . 38 Псалом для исполнения был назначен Идифуму, одному из начальников хора при Давиде. Псалом написан Давидом. По близкому сходству его содержания с содержанием XXXVII Пс., можно считать его написанным по тому же поводу и в одно время с первым, XXXVII, т. е. в начале восстания Авессалома, когда вместе с сознанием своего греха пред Богом Давид мог ожидать и гибели от врагов.

Господи, я буду хранить и хранил молчание пред своими нечестивыми врагами. Но это молчание вызвало сосредоточение мысли на своем положении, у меня явилось опасение: не должна ли моя жизнь кончиться в самом скором времени? (2-6). Я вижу ничтожество человека пред Тобою, Господи, и надежда моя только на Тебя (7-8). Прости мои беззакония и избавь от врагов. Прекрати наказывать меня своими обличениями, но услышь мой вопль о помиловании, не карай меня бедствиями до наступления смерти, но прекрати их (9-14).

2-3

Давид, пораженный болезнью (см. XXXVII Пс.), на которую смотрел, как на заслуженное последствие своего греха, решается не отвечать на все несправедливые обличения, которые возводились на него его врагами (см. 37 Пс. 13 ст.) "доколе нечестивый предо мною", пока гнев Божий, допускающий это главенство над ним нечестивого не прекратится. Давид с покорностью Божественному провидению решается молчать и тогда, когда он мог сказать о том "добром", что он делал и что забывали его враги, старавшиеся находить в нем одно дурное.

4

"Воспламенялось сердце", "в мыслях моих возгорелся огонь" - Давида мучили жгучие, беспокойные опасения относительно исхода своей болезни.

5-7

Сознание Давидом своего греха было настолько глубоко, болезнь - настолько сильна, что он убежден был в скорой своей кончине. Очевидно, жизни его осталось в размере "пяди", ширины кисти руки, т. е. около 7 сантиметров. Давид означает этим выражением, что жить ему осталось самое ничтожное количество дней.

Вся вообще продолжительность человеческой жизни пред Богом совершенное ничто; она подобна призраку, тени, быстро исчезающей, и вся деятельность человека, направленная на приобретение и упрочение своего блага, напрасна, бесполезна и жалка. Этой проповедью о ничтожности жизни Давид произносил осуждение своей прошлой деятельности: он не находил за ней ничего ценного, а потому с опасением смотрит на исход жизни.

8

Что иное, Господи, как не отвержение, я могу ожидать от Тебя при своей кончине? Я сознаю свой грех и свою виновность пред Тобою, но загладить ее не могу за скорой своей смертью, поэтому вся моя надежда на Тебя, Твою милость ко мне и снисхождение.

9

Прости мне мои беззакония, очисти от них и не дай нечестивому ("безумному") торжествовать надо мною.

10-11

Давид изображает свою полную покорность воле Бога и посланным ему страданиям.

12

"Краса человека рассыплется от обличений Бога". Под обличениями Бога разумеются не одни обличения словом, но и насланием на человека соответственно его грехам внешних наказаний. Человек же пред Богом грешит постоянно и своим поведением способен вызывать Его сильный гнев. Если бы Бог относился к человеку только как его строгий Судья, то никто из людей не устоял бы пред Его правдой и все должны бы погибнуть.

13

Человека сохраняет милость и снисхождение к нему Бога, и об этом снисхождении к себе Давид и молит Его. "Ибо я странник у Тебя и пришлец". Земная жизнь человека есть странствования, т. е. она временна. Настоящая же жизнь начинается за окончанием земной. Как странник, каждый человек подвержен опасностям со стороны своих греховных страстей и привязанностей к земным интересам заплутаться на своем пути. Со стороны Бога нужны для человека руководство на этом пути и снисхождение к слабостям странника. Такое руководство Давид нашел в своих бедствиях и переживаемой им болезни, раскрывшей пред ним его виновность. Но для исправления пути одного обличительного руководства Давиду недостаточно: ему нужно снисхождение и милость Бога.

14

Давид и молит Бога о даровании ему этой милости: "отступи от меня, чтобы я мог подкрепиться", т. е. не умерщвляй меня в моей болезни, прекрати мои страдания и дай тем мне возможность "подкрепиться", позаботиться о своем нравственном возрождении и заглаждении своего греха. Эта молитва Давида тождественна с молитвой Иова (см. XVI:6).

39

Все содержание псалма может быть разделено на три части. В первой (2-9) Давид вспоминает об испытанных им опасностях, от которых его избавил Господь; во второй (10-11) говорит об откровении, бывшем ему от Бога, которое он огласил пред всем народом, и в третьей - (12-18) молит Бога об избавлении от вновь переживаемых им бедствий, причем указывает и на свою греховность пред Ним (13). Под первыми бедствиями, как уже прошедшими, нужно разуметь гонения от Саула, на что есть косвенное указание в 7 ст., а под переживаемыми бедствиями должно разуметь гонения от Авессалома. Весь псалом, таким образом, написан по поводу последних гонений.

2-4

"Твердо уповал я на Господа", я, говорит Давид, много вытерпел, но эти страдания не ослабили моей веры в Него, я много перестрадал, но оставался преданным Господу и Господь услышал мой "вопль" о помощи: Он освободил меня от бедствий. "Страшный ров" - ров страдания, глубокие, сильные бедствия; "тинистое болото" - т. е., неустойчивая, колеблющаяся почва, встречающаяся в болотах, означает беспокойную и полную опасностей жизнь Давида. Господь вывел его из этого рва и тины, дал ему твердое и безопасное существование. Сообразно изменившемуся положению и песни Давида изменились: вместо прежних, молитвенно-просительных он стал слагать новые - благодарственно-хвалебные. Под этими бедствиями Давид разумеет гонения от Саула. Чудесная помощь, часто оказываемая Богом Давиду в это время, и его необыкновенная судьба, возведшая его на престол, настолько поразительны, что должны были во всех людях, знающих историю его жизни, вызвать благоговение пред Богом и веру только в Него, а не в свои силы.

5

Поэтому блажен тот, для кого Господь - единственное упование и кто своего внимания не обращает "к гордым и к уклоняющимся ко лжи". Под последними разумеются нечестивые, обладающие, однако, ценными в глазах людей внешними средствами защиты, в виде ли богатства или своего высокого положения. Надежда на них, по Давиду, обманчива.

6

Господь свои милости проявляет над людьми во множестве чудесных дел. Он творит и творил их, как в жизни Давида, так и среди евреев в таком количестве, что их невозможно и пересчитать. Дела Божии человеческим разумом необъяснимы, они выше его ограниченного понимания, и никто из людей не в состоянии своей мыслью, своим разумом представить ту степень любви и количество милости, какую Он изливает на человека.

7-9

Также непонятно для человека, что Бог не требовал от Давида соблюдения обрядового Моисеева закона; Он не требовал от него ни жертвы (кровавой) и приношений (бескровных), ни всесожжений (мирных), ни жертвы о грехе, но в замен этого "открыл мне уши". Это указывает на обычай евреев прокалывать уши тому иудейскому рабу, который при окончании субботнего года изъявлял желание остаться у прежнего господина. Означенное выражение указывает на добровольное посвящение всего себя служению Богу, каковое посвящение выше обрядового жертвоприношения. У 70-ти: "уготовал мне тело" (σω̃μα), т. е. сделал мне тело, потребовал от Давида не служения Себе в обрядах закона, а служения всем своим телом, всем своим существом - мыслями, чувствами и поступками. Слово σω̃μα означает человека с душой и телом. Оба выражения - еврейское и греческое, - означают таким образом одно и тоже.

Таким временем, когда Бог не вменял во грех Давиду непринесения им жертв, было время бегства его от Саула в Секелаг (ср. Пс. XV). На этот призыв Бога о служении Ему всем существом своим Давид отозвался с радостным чувством: "тогда я сказал: вот я иду". Об этом послушании "писано в свитке книжном", в свитке книги закона, которым эта послушание налагалось на человека Богом, как внешнее требование и повеление. Для Давида же это послушание являлось не только внешним требованием закона, но и внутренним влечением его духа, ("я желаю исполнять волю Твою"); в своей деятельности и жизни он всегда руководится этим послушанием - "закон Твой у меня в сердце", он составляет неотъемлемое внутреннее достояние, которое не может оставаться не выраженным во вне.

Замена жертвоприношений по отношению к Давиду служением Богу мыслями и поступками указывала, что для Бога ценны не самые предметы приношения, а для человека благотворен не самый процесс совершения обряда, но то возвышенное, внутреннее настроение приносящего, которое должно вызываться пониманием смысла идейной стороны внешнего действия.