Черняховский - Акрам Шарипов

Черняховский тотчас же отдал строжайший приказ начальнику связи генералу Бурову обеспечить непрерывную телефонную связь. От предложения переговорить по радио командующий фронтом отказался: радиостанции до начала наступления должны были молчать. Приказ о радиомаскировке соблюдался строго, даже слишком строго. Позже обер-фельдфебель, взятый в плен под Витебском, показал: «Мы привыкли к обычному режиму работы ваших радиостанций. И вдруг все они замолчали».

Генералу Бугрову пришлось срочно перестроиться: часть новых средств, предназначенных для связи в оперативной глубине, использовать на исходных позициях. В ночь накануне наступления старый провод между дивизиями заменили на новый. В пять часов утра Буров доложил Черняховскому: «Проводная связь до дивизии включительно работает бесперебойно».

Перед началом Белорусской операции в тылу у противника активизировала боевые действия трехсоттысячная армия белорусских партизан. Народные мстители день ото дня усиливали удары по врагу. Под ногами гитлеровцев горела земля. Советские люди и воины Красной Армии были едины и полны решимости разгромить оккупантов и очистить белорусскую землю. Еще задолго до начала операции «Багратион» воины-белорусы действующей армии обратились с призывом к своим землякам.

«К тебе, народ наш, народ-богатырь, обращаются сыны твои, — писали бойцы. — Каждый день и час носим в сердце образ любимой Родины. Каждым вздохом своим, каждой мыслью своею с вами мы, дорогие, с вами, любимые… Наши сердца жжет великая бессмертная ненависть к врагу… Эта ненависть ведет нас а грозные атаки, она зовет нас бить врага, бить его люто, нещадно, насмерть…

Мы слышим стоны родной земли, видим муки ее, видим зарево пожарищ на ее опустевших просторах… Но не сломила вас вражья неволя. Не склонили вы колен перед оккупантами. Захвачена Беларусь, но не покорен народ ее, не сломлена воля ее к борьбе и победе… Мы слышим вас ежедневно, наши братья, белорусские партизаны. Мы гордимся первыми героями партизанской борьбы Бумажковым и Павловским…

Вместе с братьями своими, русскими и украинцами, вместе а воинами всех народов Советского Союза мы принесем освобождение родной земле, возвратим свободу и радость родному и многострадальному нашему белорусскому народу…»

2

Наступило утро 23 июня. По сигналу красных ракет залпы «катюш» оповестили о начале артиллерийской подготовки. Земля застонала от грома сотен батарей. Позиции противника (по фронту более тридцати и в глубину до семи километров) сплошь покрыл дым разрывов. Приняв проведенную накануне разведку боем за общее наступление, противник выдвинул резервы в тактическую зону обороны, подставив этим свои войска под удар нашей артиллерии и авиации.

Артиллерийская канонада, рев авиационных моторов слились в один общий гул. Волна за волной шли на вражеские позиция наши самолеты. Отбомбившиеся эскадрильи тут же сменялись другими. Черняховский сознавал, какие огромные силы пришли в движение по его приказу, и испытывал радостное возбуждение. Артиллерийская подготовка подходила к концу, командующего фронтом интересовало, насколько эффективно подавлена оборона врага? Как нужны были сейчас Черняховскому мнения командармов, наблюдавших за противником на своих участках прорыва! Но он не беспокоил пока ни одного из них, понимая, как они заняты. Эти минуты стоили ему напряжения всех сил. Выдержку Черняховского по достоинству оценили подчиненные, которым не раз приходилось испытывать на себе излишнюю нервозность вышестоящих начальников: она передавалась сверху вниз и зачастую вредила делу.

В первый час артподготовки командующий получал информацию по линии штабов, и этих данных было достаточно, чтобы оценить обстановку и отдать соответствующие распоряжения. Он приказал командующему воздушной армией усилить удары вдоль Минского шоссе и нацелить часть штурмовой и бомбардировочной авиации на подавление вновь обнаруженной артиллерии противника. Наконец потребовал от командармов доклада о результатах артподготовки. Выяснилось, что огонь в полосах армий Глаголева и Галицкого оказался менее эффективным, чем на участках Крылова и Людникова.

Черняховский, не отрываясь от стереотрубы, приказал командармам Глаголеву и Галицкому вместо вышедших из строя орудий прямой наводки выдвинуть танки непосредственной поддержки пехоты.

Несколько необычно развернулись события в полосе наступления армии генерала Людникова. Артподготовка там должна была длиться еще час. Наблюдая за противником, командир первого батальона 61-го гвардейского полка майор Б. Ф. Федоров установил, что немцы, не выдержав артиллерийского огня, оставили первую траншею. Нужно было немедленно решать: ждать конца артподготовки или атаковать противника? Если ждать, фашисты успеют укрепиться во второй траншее, инициатива будет упущена. Федоров не сомневался, что командование поймет правильно его решение и своевременно перенесет огонь в глубину. Если примеру его батальона последуют соседи, то оборона врага будет прорвана и при этом сохранено большое количество снарядов для дальнейшего наступления.

Майор нажал на спусковой крючок ракетницы. Ракета взвилась, указывая путь на запад. Солдаты ринулись вперед. Быстро миновали первую траншею, ворвались во вторую. Пошли в ход ручные гранаты, в траншеях завязался штыковой бой. Мощное «ура!» усиливалось, гремело справа и слева: за батальоном Федорова поднялись в атаку соседи. Лихорадочно заработала связь: «Прекратить огонь артиллерии в квадратах…»

Штабные офицеры не сразу поняли, что произошло. Начальник штаба артиллерии фронта поспешил доложить:

— Товарищ командующий, пехота Людникова поднялась в атаку, не дожидаясь переноса артиллерийского огня.

Известие насторожило Черняховского, но он невозмутимо приказал:

— Передайте командирам артиллерийских групп: на участке 39-й армии, а также на стыках с ней перенести огонь в глубину.

Огонь был своевременно перенесен. Батальон Федорова успешно продвигался вперед, за ним — другие. В результате обозначившегося успеха на направлении главного удара генерал Людников досрочно ввел в сражение основные силы. Стремительным броском они преодолели первую и вторую траншеи противника на широком фронте. Пехотинцы, артиллеристы, танкисты действовали четко и слаженно.

Батальон майора Федорова по-прежнему был впереди. В первых его рядах шли коммунисты и комсомольцы. Войскам всего фронта стало известно имя комсорга батальона лейтенанта М.И. Дружинина: под огнем врага он первым ворвался на мост через реку Лучесу и перерезал провода, идущие к фугасам, не дав возможности немцам подорвать мост. Батальон без задержки форсировал реку.