Шестая могила не за горами (ЛП) - Джонс Даринда

Пришлось потянуть за кое-какие ниточки. Точнее за одну по имени дядя Боб. Он позвонил в женскую колонию и договорился о встрече. Сказал, что мне как консультанту полиции нужно допросить миссис Нельмс по одному старому делу, чтобы иметь возможность продвинуться в раскрытии нового преступления. Потому-то я и сидела сейчас перед огромным стеклом и ждала, когда появится мать Миранды.

За убийство дочери ее, слава богу, посадили за решетку, но она так ни в чем и не созналась. Из расшифровок стенограмм стало ясно, что она настаивала на своей невиновности, даже когда суд присяжных счел ее виновной. Даже когда судья приговорил ее к пятнадцати годам лишения свободы. Скорее всего через несколько лет она получит условно-досрочное освобождение. Если сегодня она провалит мой тест, я буду с нетерпением ждать, когда она окажется на свободе.

В комнату вошла, мягко говоря, упитанная женщина. Я поразилась. На фотографиях, сделанных при аресте, миссис Нельмс была болезненно худой, с заострившимися и высохшими чертами лица, напоминавшими трещины в земле в богом забытой пустыне. Как оказалось, в казенном доме она набрала вес и обстригла обесцвеченные до невозможности волосы. Теперь миссис Нельмс носила короткую стрижку, совсем не походила на отъявленную наркоманку, а выглядела, как весьма довольная жизнью дородная директриса института благородных девиц в России.

Сев по другую сторону стекла и с любопытством на меня взглянув, она подняла трубку. Я сделала то же самое и, чтобы получить четкое и ясное представление о ее эмоциях, произнесла одно-единственное слово:

- Миранда.

Миссис Нельмс лишь моргнула и стала ждать, когда я перейду к делу. Но внутри вся ощетинилась. Ее пульс подскочил, мышцы напряглись.

- Вы ее убили? – продолжила я.

Женщина с такой силой поджала губы, что они побелели. А когда наконец заговорила, я чуть не отшатнулась от того, с какой горячностью прозвучали ее слова:

- Я ее не убивала.

Я едва усидела на месте, переживая волну капитального шока. Она не лгала. По крайней мере не лгала, отвечая на вопрос. Однако, когда Миранда перешла через меня, я видела, как ужасно и непростительно издевалась над ней сидевшая передо мной женщина. Я быстренько вспомнила все, что читала в отчетах по делу. Тело Миранды нашли в горах, прямо под канатной дорогой. Останки сильно разложились, поэтому точно установить причину смерти было невозможно. И все же эксперты склонялись к тому, что смерть наступила в результате удара тупым предметом по голове. На черепе Миранды было две трещины. Каждая могла привести к появлению субдуральной гематомы. А значит, любая из них могла стать причиной смерти. Кроме того, на щиколотках и запястьях Миранды были характерные борозды, свидетельствовавшие о том, что ее связывали. Многочисленные участки депигментации кожи говорили о побоях.

Разумеется, это не доказывало вину миссис Нельмс. Более того, все эти свидетельства доказывали обратное – Миранду мог похитить кто-то другой, кто связал ее, избил, а затем и убил. Но следствие установило, что миссис Нельмс солгала о том, как долго Миранды не было дома. Она утверждала, что дочь пропала за две недели до того, как обнаружили ее тело. Однако экспертиза дала заключение, что труп пролежал в горах не меньше месяца. Несовпадение времени в экспертной оценке и показаниях миссис Нельмс вкупе с другими косвенными уликами (такими, как многочисленные переломы и регулярные визиты в травмпункт в течение короткой жизни Миранды) убедили суд присяжных, что миссис Нельмс виновна в жестоком обращении с детьми, которое могло привести к смерти. Стороной обвинения было принято решение согласиться с присяжными, поскольку доказать непосредственную причастность женщины к смерти Миранды было невозможно.

- К ее смерти я никакого отношения не имею, - добавила миссис Нельмс.

От нее шла огромная волна гнева, но в глазах не было ни намека на чувство вины. Как такое возможно? Я ведь почувствовала, когда переходила Миранда, что мать стала причиной ее гибели.

Намереваясь во что бы то ни стало докопаться до истины, я наклонилась вперед:

- Тогда кто ее убил?

- Вы поэтому приехали? Допросить меня по моему делу? Мне сказали, вас интересует другое дело. Я думала, речь пойдет о моем сыне.

- О Маркусе? У него какие-то проблемы?

Миссис Нельмс смерила меня таким злым взглядом, что стало ясно – говорить и дальше она не собирается.

Может быть, она действительно социопатка, а я не ощутила ни намека на чувство вины только потому, что она ни капельки не чувствовала себя виноватой. Но она отреагировала, когда я назвала имя Маркуса. Едва заметно вздрогнула, и из нее полились эмоции. Вот только не те, которых я ожидала. На долю секунды мне показалось, что это был страх. Так бывает, когда кто-то делает что-то плохое и не хочет, чтобы об этом кто-нибудь узнал. Впрочем, в таких вопросах опыта у меня маловато.

Зато я поняла, что нужно побывать кое-где еще.

- Ну что ж, - сказала я, положив локти на стол, - может быть, вы и не виновны в смерти Миранды напрямую, но уж наверняка поспособствовали. Теперь она в другом месте. Там, где такие чудовища, как вы, никогда не смогут причинить ей вреда.

На лице миссис Нельмс не дрогнул ни единый мускул. И больше ни слова она мне не сказала. Ну и пусть. Я получила то, за чем пришла. Увидела то, что должна была увидеть. Миссис Нельмс совершенно не раскаивалась в своих действиях. Убила она свою дочь или нет, все равно она была чудовищем. И я намеревалась лично убедиться в том, что она сгорит в аду.

На случай, если в будущем кто-то допустит ошибку и после смерти ее пошлют не туда, я положила ладонь на стекло, выбросила все из головы и шагнула в другое измерение. Здесь я уже бывала. Отсюда я видела пламя Рейеса. Видела, как оно ласково льнет к его коже. И в этом измерении я по-настоящему видела сидевшую напротив меня женщину. И ее душу – холодную, темную и пустую, как бездонная пропасть.

Сдвинув пальцы по стеклу, я полоснула миссис Нельмс своей энергией и отметила ее душу. Энергия обрела форму и впиталась чернотой в женщину. Я такое уже видела. На Рейесе. Не на его душе, а на коже. Из этой черноты создана карта к вратам ада. Из нее были сделаны его татуировки. И я точно знала, что отправила душу миссис Нельмс по правильному адресу.

Улыбнувшись, я заговорила в трубку спокойным и решительным тоном. И женщина мне поверила. Я чувствовала, что каждое мое слово она принимает как данность.

- Вы будете очень долго гореть в аду.

В ней вспыхнул страх. Несколько секунд она смотрела на меня, лишившись дара речи, а потом бросила трубку и встала. Подмигнув ей на прощание, я тоже повесила трубку. Здесь мне делать больше нечего.

Оказавшись в Развалюхе, я набрала Куки и сказала, как только она ответила:

- Найди адрес. Маркус Нельмс. Мне нужно знать, где он сейчас находится.

По шоссе I-40 я добралась до Мориарти – маленького городка в тридцати минутах езды на восток от Альбукерке – и сразу нашла центральную улицу. Маркусу Нельмсу было двадцать с хвостиком. По словам Куки, с двенадцати лет он то и дело сидел в тюрьме за разные мелкие преступления. Но чаще всего – за хранение наркотиков. Несколько раз свернув и пару раз умудрившись заблудиться в трех соснах, я наконец-то подъехала к маленькому райончику для трейлеров. Стоило мне остановиться, как пиликнул сотовый. Куки прислала фото Маркуса в профиль и анфас со времен последнего ареста. Маркус оказался симпатичным парнишкой, который уже хлебнул жизни.

От Развалюхи я прошла по молочаю и амброзии до шатких ступенек, а дальше, вверив собственную жизнь собственным же ненадежным рукам, поднялась до входной двери. Ни машины, ни мотоцикла, ни какого-нибудь другого транспорта возле трейлера не было. Свет внутри не горел. Все указывало на то, что дома никого нет, но я все-таки постучала. После третьей и более решительной попытки сквозь тонкие, как бумага, стены трейлера я ощутила волну раздражения, а несколько секунд спустя на пару сантиметров приоткрылась дверь.