Завтрашний ветер. Незнакомка - Ника Ракитина

Он произнесет закон для народа Велота. Он говорит про их землю и нарекает их великими".

Аррайда старалась держать глаза открытыми. Но сон приближался, и несла по кочкам, как резвый гуар, нетерпеливая память.

Пахло солью, как тогда, на вершине башни в форте Лунной бабочки, когда Аррайда познакомилась с его командиром Лариусом Варро. Луны медленно катились по дивно прекрасному, закутанному в багряные и белые туманности небу. Цвета в нем было больше, чем в серой растрескавшейся земле с сухими остовами деревьев. Ветер стучал их окостеневшими ветками, шуршал песком и колючими стеблями трамы, завывал среди камней. С ним сливался голос пророчицы, и уже непонятно было, ветер это, голос Нибани Месы или самой пепельной земли, входящей в сердце и навеки заполняющей пустоту беспамятства. Ветер заметал по небу звезды, а вдалеке, как огромное сердце, стучал о берег прибой.

Горькие воды Иллуниби. Балмора. Форт Пестрой бабочки. Гнаар-Мок

От Аррайды пахло ветром. Расправив плечи, она стояла на пороге жилища Кая, и от этого домишко показался скукоженным и особенно маленьким. Глаза Аррайды сияли, как две звезды. Хотя, подумал Косадес, это банальное сравнение. От неловкого движения локтя бумаги со стола слетели на пол, мастер-шпион наклонился за ними, и получилось, что впервые в жизни он смотрит на Аррайду снизу вверх. Косадес хмыкнул.

— Ну? Что?

— Я могу быть Нереварином.

Она вдохнула так глубоко, что скрипнул пластинами бахтер, натянувшись на груди.

— Нибани Меса сказала, что я могу быть им, но она не уверена точно. Ей нужны для сравнения записи жрецов-отступников, — Аррайда наморщила лоб, припоминая. — "Потерянное пророчество" и "Семь проклятий"… и их истолкования.

— Я ожидал чего-то подобного, — мастер-шпион вернул бумаги на место и стал задумчиво выравнивать стопку. — Я обращусь к Мехре Мило. Она или знает, где отыскать апограф, или найдет тех, кто знает. Не маячь, садись и послушай.

Он выбил по столешнице звонкую дробь.

— Победитель Раиса Пулия — помнишь ее, конечно? — проследила пути, по которым контрабанда шла через Гуврона и Андасрэт. Ее получали из Иллуниби. Это пещерный комплекс на островах возле Гнаар-Мока.

Кай вытащил свиток, вложенный между книгами, разгладив, придержал на столе ладонями. По желтому жесткому пергаменту тянулись бурые строчки и линии. Иногда жирные, четкие, как приговор, иногда тонкие и прерывистые. Изгибались, перекрещивались, закручивались улиткой.

Рядом со старинными данмерскими резами рукой Кая был приписан перевод: "Оскверненное сердце", "Дохлый святой", "Хрип души"…

— Впечатляют названия, верно?.. Пещеры пользуются дурной славой даже среди местных сорвиголов. Так вот. У Раисы есть сведения, что как раз в Иллуниби расположена самая крупная база Шестого Дома на Горьком Берегу. Ей нужен человек, чтобы туда проникнуть.

Мастер-шпион вместе со стулом развернулся к Аррайде, задев коленями ее колени:

— Заслужить уважение Легиона не так-то просто, но тебе это удалось. Пулия сама назвала твое имя. А я согласился. Детали поручения узнаешь у нее. Но не оставляй все на откуп Раисе. Лично поговори и с разведчиками Легиона, и с местными жителями. Возможно, они сообщат тебе что-то важное, что ускользнуло от победителя. Возможно, дополнят карту. Только постарайся отсеять правду от лжи.

Он внимательно посмотрел на наемницу:

— Разумеется, ты сама все это знаешь. Старею, должно быть: болтаю много, и…

"Беспокоюсь за тебя", — закончила мысленно за него Аррайда. Ткнулась подбородком в холодную пластину бахтера и быстро сморгнула, чтобы не заплакать.

— У меня есть и личный повод тебя туда направить, — продолжал Кай. — Вполне вероятно, что в Иллуниби найдется нечто, подтверждающее твою миссию… твое… нереваринство. Будь внимательна, не пропусти знак.

Косадес свернул карту пещер, вложил в руки Аррайды и прижал их ладонью.

— А теперь отдохни, — после молчания проговорил он. — И займись своим снаряжением. Пополни аптеку и библиотеку, — мастер-шпион улыбнулся краешком рта. — Уверяю: задание будет тяжелое.

Глаза Пулии были наплаканы.

— Все-таки явилась! Пальцы не верти, садись.

Сама победитель отошла к очагу, грея руки о горячие изразцы, стала к гостье спиной. Цедила слова. Так, что Аррайде приходилось напрягаться, вслушиваясь.

— Ты слышала об Иллуниби. Там давно пропадали. Не слишком часто и не слишком много, чтобы обращать особое внимание. И теперь мы расплачиваемся за слепоту. Мы готовы были подумать на кого угодно: на Камонна Тонг, на контрабандистов… на природные опасности Горького Берега… И даже представить не могли, что за всем стоит Шестой Дом.

Раиса дернула головой: взметнулись белые волосы.

— Там даже местным казалось нечисто. В последнее время особенно. Подъезжали посторонние лодки и в болотах мелькали огоньки. Пение слышалось. Ходили слухи, что сектанты собираются там, сидят в кружок у огня и жрут корпрусное мясо… да еще с себя отрезают! Страшилки, им не слишком веришь.

Она крутанулась на пятках: к огню спиной, лицом к покою. Продолжила лающим голосом:

— Гнаар-Моку не повезло… или наоборот: одинаково далек и от нас, и от форта Лунной бабочки… ничейная земля, гнусь… Пошевелились мы, когда Анисси, хаджитка из местных, исчезла… И вторично, когда Галтис с Ханарай развязали языки да торговые книги контрабандистов расшифровали… частично. Вот тут поплохело нам. Идолы пепельные — сотнями… И все нити в эти пещеры тянутся.

Пулия глубоко вздохнула.

— Хлаалу из поместья указали на подозрительные огни. Несколько их стражников и наш патруль двинулись в болото, как раз в сторону Иллуниби, ушли двенадцать — вернулся один. Он…был болен.

Она оттолкнулась от печки и перешла к столу; нависнув над Аррайдой, выдыхала в лицо горячий полушепот:

— Надеюсь, не надо объяснять, чем?.. В бреду он нес околесицу: что Шестой Дом восстал, и Спящий просыпается, и все будут едины с ним во плоти. А перед смертью ненадолго пришел в себя.

Раиса сморгнула. Слеза кляксой расплылась по бумаге.

— Дагот Гарес… жрец… или колдун… патрульного принесли в святилище… и там… изменили. Гарес смеялся над Легионом. Он передал, чтобы мы зря не посылали в Иллуниби людей — он положит всех. И разве приход Неревара его остановит. Я бы выжгла эту заразу, но мне дали приказ не лезть. Этот пузан… этот недомерок — рыцарь-дракон Вварденфелла в своем Эбенгарде… Никогда не видел пепельных бурь, не жил — у Красной горы, — голос победителя заледенел. Имперка выпрямилась точно бабочка, насаженная на булавку. — Мы не можем впрямую нарушить приказ. Это — децимация. Пока Имсин с Лариусом возьмут его в оборот, пока суд да дело — нам нужна разведка. Карты пещер устарели на тридцать лет. Еще хорошо, что вообще нашлись. Убийца легионеров не должен остаться безнаказанным! Ты пойдешь туда и вернешься — с новой картой. И с головой этого Гареса, с любым доказательством, что он мертв. И я заплачу тебе, как Мораг Тонг за благородную казнь.