Укротить Чудовище. Часть 1 (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна

— Ко мне… так сказал Эдмунд и разве его появление в доме лорда Данмара это не подтверждает?

— Не совсем, — кажется, ведун и не замечает охватившего меня смущения или, что вероятнее, не догадывается об истинных причинах его. Фабиан подходит к столику с подносом, берет пустую тарелку с крошками и чайное блюдце, ставит их на софу. — Смотри сама. Пока ты не родилась, Катерина была такой же последней дочерью, как и ты сейчас. Если так подумать, какая призраку разница, не говоря уже, что речь о втором ребенке как таковом вообще не шла. Разница у вас…

— Шесть лет, — я делаю нерешительный шаг к окну, стараюсь сосредоточиться на важной беседе, а не на глупых, неуместных совершенно размышлениях, надето ли на Фабиане что-то еще, кроме халата.

— Мы, ведуны, рождаемся с даром, потому и принято говорить, что он пробуждается или просыпается, но никак не появляется из ниоткуда по щелчку пальцев. Нельзя купить его, заразиться им или овладеть призывом стихии без каких-либо врожденных способностей, допустим, просто почитав умные книги и изобразив пару пассов руками. Представители некоторых других рас, те же пожирающие, например, могут почуять зачатки дара задолго до его пробуждения. Бывает, маленькие дети неосознанно пользуются им, а потом дар снова засыпает на несколько лет, до первого всплеска. Плюс в вашем роду образовалась достаточно устойчивая линия одаренных. Как по-твоему, сколько шансов, что дар Катерины был так слаб, что его проглядели в раннем возрасте даже с пожирающим? И с чего бы вдруг дохлому Эдмунду пробуждаться именно от твоего рождения, когда вот она, долгожданная дочь? На чем бы ни зиждилась эта связь с мертвым предком, есть определенные условия для ее формирования, при каких-то иных обстоятельствах оно может и не сработать. Итак, родилась Катерина, — Фабиан отодвигает тарелку в сторону и берет чашку с остатками кофе. — Одаренная последняя дочь последнего рода. Срабатывает древний механизм связи и призрак возвращается в мир живых, — чашка опускается прямо на засыпанный хлебными крошками фарфор. — Но бдительный папочка не дремлет и находит способ если не отправить Эдмунда в ту выгребную яму, из которой тот вылез, то хотя бы оградить дочь и всю семью от его влияния, — на край тарелки ложится нож для масла. — Как — вопрос хороший, однако отвечать на него пока тоже некому. В любом случае Эдмунд где-то там, далеко от вас, вынужденный крутиться и строить с нуля свою призрачную империю с агентурной сетью. Затем рождаешься ты, — блюдце передвигается ближе к тарелке. — Но заметь, призрак-то по-прежнему связан с Катериной, — Фабиан стучит ногтем по краю чашки. — И вот идут-бегут годы, десятилетия… дохлому Эдмунду очень хочется да не можется… пока что-то там не случается, о чем мы еще не имеем никакого понятия, и у Катерины не пробуждается дар в чудесном возрасте неполных двадцати четырех лет, что для ее уровня тоже поздновато, — ведун перекладывает нож обратно на поднос.

— Тери уехала на следующий день после празднования моего восемнадцатилетия… и амулет… я нашла коробочку с кулон в то же утро… с запиской от папы… — шепчу я в растерянности.

— Моя версия такова — дар твоей сестры тоже пытались как-то блокировать, но он все-таки проснулся. Тогда Катерину быстренько сдали в ласковые объятия вестральского корпуса, а тебя более радикально запечатали от греха подальше. Что до Эдмунда, то… — Фабиан смотрит хмуро на чашку, словно та и впрямь хранит в себе частичку призрака. — Либо в вестральском корпусе нашли-таки способ избавить Катерину от привидения и тогда ему волей-неволей пришлось переключиться на тебя, благо что технически последняя дочь теперь ты и ты перспективнее, нежели твоя сестра, вскормленная на доктринах вестральского, либо…

— Он все еще привязан к Тери, — произношу я потрясенно.

Глава 12

Фреа

Понимание оглушает.

Вынуждает глубоко вдохнуть и выдохнуть в попытке принять подобное. Возможно ли это?

— Именно, — продолжает Фабиан. — Вы почти все время вместе, а если не вместе, то далеко друг от друга не отходите. Как мы можем сказать наверняка, почему Эдмунд появился в склепе Морти, из-за тебя или из-за кого-то еще из тех, кто на тот момент находился под крышей дома?

— Но, — провожу кончиками пальцев по воротнику блузки, нащупывая под тонкой тканью цепочку, — к чему тогда дарить мне амулет? Запечатывать и… спустя столько лет отправлять на другой конец континента в сопровождении Тери? Какой смысл скрывать меня от призрака, если Эдмунд в любой момент мог спокойно последовать за Тери и тем самым увидеть меня?

— Возможно, ему и впрямь нет хода на территорию вашей многочисленной недвижимости. А вот какой смысл отправлять сюда вас обеих… — Фабиан неопределенно качает головой. — Да плюс ваш кузен… и здесь, то есть в Герре, тоже сплошь ведуны…

Понимаю, папа хотел защитить меня, иначе и быть не могло, но никак не получается построить весь план его действий, осознать причины, побудившие выбрать тот или другой вариант.

— В какой-то степени лорд Ренье усложнил призраку задачу, окружив тебя кучей ведунов сразу, однако и в то же время упростил, позволив Катерине составить тебе компанию, — Фабиан хмурится сильнее, разглядывая импровизированную схему и так, и этак. — И близость к источнику повышала риск и согласовывалась с планов дохлого Эдмунда…

— Эдмунд говорил, что мы связаны… что я особенная, не такая, как Тери… потому и пробудила его…

— Ренье — известные лжецы и интриганы. Что стоило мертвому соврать о связи, и демоны разберут, о чем еще? Просто так-то его слова не проверишь. Что до особенностей… — Фабиан вздохнул вдруг и посмотрел на меня, неожиданно ласково, почти сочувственно. — Корпуса тоже не брезгуют подобной тактикой в отношении отдельных перспективных адептов. Наплети начинающему ведуну кружев, расскажи в подробностях, какой он особенный, как редок его дар, как убоги и слабы по сравнению с ним остальные адепты, как он далеко пойдет при надлежащем руководстве, и бедолага весь ваш, с потрохами.

Хочу возразить, что я вовсе не так глупа, не так легковерна, чтобы немедля принять все сказанное призраком за истину, однако вспоминаю — уж в собственной неповторимости я не усомнилась ни на мгновение. Я же Ренье, я не могу не быть особенной, не такой, как все, даже не такой, как родная сестра.

— Все же он явился мне.

— Повторяю, в сравнении с Катериной ты перспективнее, а Эдмунд явно не дурак, чтобы не понимать очевидного. Да, связан он может быть лишь с одной из вас, или ты, или она, третьего не дано, — ведун переставляет чашку сначала на блюдце, затем обратно на тарелку. — Но, по всей видимости, это совершенно не мешает ему обрабатывать тебя. Вероятно, для его целей не столь уж и важно, которая из сестер пригодится, главное — результат.

— Тогда чего он хочет? Он ни разу не говорил по существу, что именно ему от меня требуется.

— Что бы это ни было, сомневаюсь, что он ратует за мир во всех мирах и благе для каждого.

Отступаю от софы, заново оглядываю комнату. Дядя Кристофер предостерегал от контактов с посторонними ведунами, а я собираюсь провести оставшуюся часть дня в обществе того, с кем и под одной крышей находиться не должна.

— Знаю, это неприлично, недопустимо и… неожиданно, но… но могу я… остаться?

— Что? — Фабиан отвлекается от созерцания чайной схемы, вновь смотрит на меня, на сей раз растерянно, недоуменно. — Ты имеешь в виду, здесь, в моей спальне?

До чего же двусмысленно звучит!

— Да… Я не стесню тебя и… это ненадолго, до вечера, — поясняю торопливо. — Мне надо побыть где-то до бала… там, где меня не сразу найдут.

Поэтому я не могу укрыться у Элана. Брат пригласит Катерину для разрешения конфликта, заставит выслушать ее доводы, а то и согласится, что нам надо покинуть княжество как можно скорее. О покоях лорда Данмара и речи не идет. О сохранности своей чести в его обществе я не беспокоюсь, зато опасаюсь справедливо, что некромант просто-напросто закроет передо мной дверь, не желая вмешиваться во внутрисемейные проблемы. Да и трудно предположить, как отреагирует он, узнав, что наш брачный союз вряд ли состоится. Бесцельно бродить по городу до самого вечера я не хотела, а для гостиницы у меня слишком мало наличных.